— Что? — Не верит своим ушам совсем ошалевший Гани.

Первым приходит в себя Пошар и влепляет затрещину своему младшему.

— Ну-ка брысь отсюда! Все! — Он, повернувшись и растопырив руки, заталкивает остальных обратно в здание. — Все пошли отсюда.

Поворачиваюсь к Веронее.

— Нет, ты видела.

Та, просидев все это время в воде по самые уши, теперь выскочила и быстро натягивает на себя штаны и рубаху.

— Это грубое нарушение этикета, — злобно ворчит Вея, — а этот стратег куда смотрел?

Подхожу к той самой бронзовой нимфе, глаза которой закрывает мой халат и одеваюсь. Не может такого быть, чтобы Счастливчик пропустил такую ораву, — приходит мне в голову мысль, — скорее всего этот гад так развлекается. Эксперименты свои ставит, все проверяет меня на прочность.

— Думаю, он прекрасно все видел. — В моих глазах зажигается мстительный огонек. — Ничего, мы ему это припомним.

Веронея, щелкнув последней застежкой, уже полностью одета.

— Зови этих. — Киваю на дом.

Веронея распахивает двери и зло смотрит на выходящих мужчин. Последним появляется Счастливчик, на жуткой маске которого два голубых глаза сияют довольной улыбкой.

— Прошу вас господа. — Как ни в чем не бывало, приглашаю всех пройти в беседку. — Поговорим здесь, мы еще не обвыклись в доме.

— Итак, какие новости. — Обращаюсь к Пошару, как к главному.

Гости рассаживаются на мраморные лавки. Старый контрабандист все еще чувствует себя неловко.

— Вот знакомьтесь, Раиль — лучший портной в городе.

Киваю долговязому и получаю в ответ почтительный поклон.

— Еще привезли продукты на первое время. — Старик замялся. — И вот какое дело. По поводу завтрашнего вечера. Негоже вам идти одной, не принято у нас как-то, чтобы женщина ходила одна без провожатого. Я тут подумал, может быт мой старший сын, Ирбен.

Пошар кивнул в сторону пришедшего с ним молодого мужчину.

— Составит вам пару на этот прием.

Так-так, — лихорадочно забегали мысли, — подстава. Как быть? Откажусь, обидятся, а обижать сейчас не хотелось бы.

Отказывайся. — Неожиданно встрял Варга. — У старика нездоровые амбиции рождают идиотские планы. Он надеется подсунуть тебе своего сына, ну знаешь там, дело молодое, чем черт не шутит, поэтому, чем дольше тянешь, тем глубже обида.

Как не хотелось послать его куда подальше, но вынуждена согласиться. Паразит как всегда прав.

— Я польщена и благодарна тебе, Пошар, и твоей семье, — улыбаюсь, поскольку решение неожиданно созрело, — но у меня уже есть сопровождающий.

— Кто же он? — Старик прячет в бороду раздражение и обиду.

Да вот же он стоит. — Показываю рукой на Счастливчика. — Рыцарь Ристан ла Вэй — мой бессменный спутник, как на поле боя, так и на вечернем рауте.

С удовольствием наблюдаю, как вытягивается морда у Ристана. Удивлен, это тебе за сегодняшний спектакль. Ничего, как миленький, натянешь чулки, все, что там еще полагается и будешь весь вечер по стойке смирно стоять у меня за спиной. Так-то вот.

Пошар посмотрев с сомнением качает головой.

— Надеюсь, ваш кавалер умеет вести себя в обществе?

— Не сомневайтесь. — Источаю радушие и обаяние.

— Тогда мы пойдем, — Старик не может полностью совладать с разочарованием и не смотрит мне в глаза. — Оставляем вам Раиля, вы уж тут как-нибудь сами.

— Спасибо, я вам очень благодарна за все, — делаю особый нажим на это слово, — что вы делаете для меня.

— Вея, проводи наших друзей.

Пошар с сыновьями безмолвно прошествовали к дверям дома.

— Ничего, отойдут. — Вздрагиваю от неожиданности. Способность Ристана стремительно и бесшумно перемещаться потрясает.

Я все еще злюсь на него и не отвечаю. Он склоняется к моему уху.

— Боюсь не оправдать ваши ожидания. С десяти лет по солдатским лагерям, мое высшее общество — это пьяная солдатня и шлюхи.

— Как же видела, с пьяными девками ты общаться горазд. — Не упускаю случая воткнуть ему шпильку. — Теперь проверим, сможешь ли ты простоять несколько часов просто пугалом, отпугивающим назойливых кавалеров.

— Пугалом? — Шрам изогнулся, приоткрывая рот и показывая оскал.

Выглядит устрашающе даже для меня привыкшей к его маске. Не перегнула ли я палку, — забегали сомнения, но язык не может остановиться.

— Ну не клоуном же, шутов здесь и без тебя хватает.

Ристан отшатнулся, а я, не обращая внимания, разворачиваюсь и подхожу к портному.

— Скажу честно, вы на сегодня единственный мужчина, кого я искренне рада видеть. Начнем?

Пожилой мужчина понимающе зыркнул на меня из-под кустистых бровей.

— Как прикажете, Ваше Высочество.

Глава 5. Встреча

Портной разложил передо мной образцы тканей. Прямо скажем, не ах. Качество оставляет желать лучшего, цвет и подавно. Вдруг вижу кусочек ткани. Темно-сиреневый бесподобный атлас лежит среди прочих, словно принц на белом коне в толпе нищих.

— Вот эта. — Беру ее в руки и наслаждаюсь плотностью и гладкостью ткани.

Раиль огорченно вздыхает.

Я знал, что она вам понравится, именно поэтому даже не хотел ее брать.

— В чем дело? — Хмурю брови, не понимая в чем подвох.

Старик разводит руками.

— К сожалению этой куска не хватит на платье.

То ли я здесь одичала совсем, то ли нервы у меня совсем изношены, но еле сдерживаюсь, чтобы не устроить истерику.

— Ты издеваешься? Зачем же ты его притащил тогда?

Раиль пожимает плечами.

— Взял все, что было, не подумал.

Справляюсь с бешенством и рассматриваю рулон, на первый взгляд, тут на две таких как я хватит. Что-то здесь не так.

— Разверни. — Показываю пальцем на атлас.

— Поверьте старику, — он, взмахнув, разматывает сверток, — мой глаз лучше любого портновского метра.

Смотрю и продолжаю недоумевать, я, конечно, небольшой спец, но все же, на мой взгляд, ткани больше, чем надо и тут меня осеняет.

— А нарисуй ка мне, Раиль, что ты собираешься шить.

Он поднимает с земли палочку и начинает рисовать. Штрих, второй, третий и я понимаю, это не платье, а саван для мумии какой-то. Забираю у него палку и рисую сама.

— Вот так.

Портной смотрит на меня, потом на рисунок, затем снова на меня. Вижу, старику очень хочется спросить, в своем ли я уме. Помогаю ему.

— В полном уме и даже не пьяна.

И вот тут началось. Он забирает палку и рисует по новой, я стираю все ногой и тычу пальцем в свой рисунок.

Раиль, уже не стесняясь, орет на меня.

— Так не делается, плечи должны быть закрыты.

— Тебе не нравятся мои плечи?

— Я этого не говорил.

Уже три часа, как мы бьемся над эскизом платья. Сначала рисовали на земле, потом мелом на каменных плитах. Затем разругались вдрызг, и мой кутюрье куда-то убежал, но, к счастью, вскоре вернулся и притащил черную, как смоль доску, и мы начали все с нуля.

Мои защитники давно уже уморились, Веронея кемарит здесь же на лавке, а Ристан вообще ушел и вытянулся на ступенях дома.

— Никаких отдельных юбок и лифов. — Рисую на доске платье с декольте и открытой спиной.

— Ваше Высочество, вы уверены? — Пальцы Раиля мнут бритый подбородок.

— А что тебя смущает?

— В таком, мягко говоря, платье не каждая порядочная женщина в спальню к законному супругу войдет, а вы на прием собрались.

— Раиль, не будьте ханжой.

Портной упирается.

— А грудь, Ваше Высочество, грудь у вас не маленькая, как быть с ней? И ткань тонкая, соски будут проступать, это неприлично.

Начинаю злиться.

— Насиловать и убивать вот это неприлично, а со всем остальным сейчас разберемся. — Рисую ему вытачки.

Вот здесь потайной шов. А тут возьмите ткань плотнее и вот эту подкладку.

Раиль неодобрительно машет головой, но уже не так яростно. И еще, я чувствую, что, как художнику, ему мой вариант нравится больше, и только старческий консерватизм и вера в незыблемость правил не дает ему со мной согласиться.