- Госпожа Польгара, - вдруг возмутился Сади, - скажите ей, пусть перестанет.

- Что такое, Сади?

- Графиня Лизелль портит мне змейку!

Бархотка, тихо улыбаясь, исподтишка скармливала Зит икру одной из самых крупных рыб, пойманных Тофом и Дарником. Зеленая змейка, довольно урча, подняла голову в ожидании следующего лакомого кусочка.

Глава 18

Всю ночь дул ветер - сильный, порывистый, он принес с собой запах ледяной пыли, и вчерашняя противная изморось сменилась мелким градом, который стучал по снастям и палубе, словно сверху кто-то пригоршнями швырял меленькие камушки.

Гарион, как обычно, поднялся рано и босиком на цыпочках вышел из маленькой каюты, отведенной им с женой. Сенедра еще сладко спала. Он тихонько прошел мимо дверей кают, где досматривали сны его друзья, и вошел в кают-компанию.

Некоторое время постоял у окошек, идущих вдоль кормы, глядя на бушующие волны и прислушиваясь к мерному потрескиванию снастей и тихому пению воды за кормой.

Гарион присел надеть ботинки, которые держал в руках. Дверь открылась, и вошел Дарник, на ходу вытряхивая градины, набившиеся в складки плаща.

- Похоже, какое-то время мы пойдем черепашьим шагом, - сказал он Гариону.

- Ветер все крепчает, и дует он прямиком с юга. Мы идем прямо против ветра.

Гребцы из сил выбиваются.

- Ты представляешь хотя бы примерно, на каком мы сейчас расстоянии от оконечности полуострова? - спросил Гарион, вставая и притопывая ногами в башмаках.

- Я немного потолковал с капитаном. Если верить ему, всего в каких-нибудь нескольких лигах. Правда, возле южного берега множество островков, и он предпочитает переждать шторм прежде, чем попасть в те места. Он не больно-то лихой моряк, да и посудина у него плохонькая - робость его вполне естественна.

Гарион оперся локтями о подоконник и взглянул на штормовое море.

- Такой ветер может дуть неделю кряду, - заметил он, потом повернулся к другу. - А что, наш доблестный капитан вполне оправился? Когда мы отплывали от берегов Рэк-Урги, у него было странноватое выражение лица.

Дарник улыбнулся.

- Сдается мне, он разговаривает сам с собою не переставая. Пытается уговорить себя, что ровным счетом ничего не видел на причале и что вообще ничего не произошло. Бедняга до сих пор съеживается, когда Польгара выходит на палубу.

- Это хорошо. Кстати, она уже проснулась?

Дарник кивнул.

- Прежде чем уйти, я напоил ее чаем.

- А как, ты полагаешь, она отнесется к моей просьбе слегка припугнуть капитана - ну, совсем чуть-чуть, а?

- Я бы не употреблял слова "припугнуть", Гарион, - серьезно посоветовал ему Дарник. - Попроси ее "поговорить" с ним, "убедить" его. Польгара ни за что не согласится кого-либо запугивать.

- Но тем не менее сделать это необходимо.

- Разумеется, но она-то так не считает! - Давай-ка навестим ее.

Каюта Польгары и Дарника была так же мала, как и все прочие на борту этого незавидного судна. Три четверти пространства занимала широченная кровать из крепких досок, растущая, казалось, прямо из стены. В самом центре этого внушительного сооружения восседала Польгара в любимом своем синем платье, обеими руками обхватив чашку с чаем и глядя в окошко на разбушевавшееся море.

- Доброе утро, тетушка Пол, - поприветствовал ее Гарион.

- Доброе утро, дорогой. Как мило, что ты зашел.

- Ты в порядке? Ну, я имею в виду... Я понимаю, как страшно расстроило тебя все то, что приключилось там, в порту.

Польгара вздохнула.

- Думаю, самым худшим было то, что я ровным счетом ничего не могла поделать. Пробудив демона, Хабат подписала себе смертный приговор, но вот привести его в исполнение пришлось мне. - И без того мрачное лицо ее выразило искреннее и глубочайшее сожаление. - Сделай одолжение, давай переменим тему.

- Хорошо. Не согласишься ли от моего имени кое с кем поговорить?

- То есть?

- С нашим капитаном. Он намеревается встать на якорь и дождаться, пока минует непогода, а мне не хотелось бы терять время.

- А почему ты хочешь, чтобы с ним поговорила я?

- Да потому, что люди куда внимательнее прислушиваются к твоим словам, нежели к моим. Так ты сделаешь это, тетушка Пол, ну, поговоришь с ним?

- Ты хочешь, чтобы я застращала его.

- Я этого не говорил, тетушка Пол.

- Но ведь именно это ты имел в виду, Гарион! Говори всегда то, что думаешь.

- Но... ты сделаешь это для меня?

- Ну, хорошо, если тебе так хочется. Но, знаешь, услуга за услугу.

- Все, что захочешь, тетушка!

Она протянула ему чашку.

- Не мог бы ты приготовить для меня еще чаю?

После завтрака Польгара накинула свой синий плащ и вышла на палубу.

Капитан тотчас же переменил свои планы, стоило Польгаре раскрыть рот. Затем он поспешно вскарабкался по главной мачте и остаток утра провел в крошечной и шаткой корзине, похожей на грачиное гнездышко, глядя на штормовое море.

У самой южной оконечности полуострова рулевой резко взял влево, и корабль лег на левый галс. Нетрудно было понять, почему капитан так не хотел попасть сюда в плохую погоду. Узкие проливы между островами изобиловали мощными течениями, верхушки волн вскипали белыми бурунами, а прибой разбивался об острые, словно ножи, прибрежные скалы. Гребцы-мурги вовсю работали веслами, испуганно косясь на хищно ощеренные рифы. Когда судно прошло около лиги, капитан спустился с мачты и встал рядом с рулевым, пристально наблюдая, как судно осторожно лавирует между островками.

Лишь около полудня они миновали последний из этих скалистых островков, и гребцы налегли на весла. Корабль устремился в кипящее белой пеной открытое море.

Бельгарат и Гарион, запахнув плащи, стояли на палубе, глядя на гребцов.

Потом старик направился к дверям кают-компании.

- Ургит! - позвал он. - Выйди-ка сюда!

Король мургов неверной поступью, совсем не по-королевски, поднялся по ступенькам - глаза его переполнял страх.

- Разве твои люди не знают, как наладить такелаж так, чтобы идти в бакштаг[5]? - требовательно спросил Бельгарат.

Ургит с недоумением поглядел на старика.

- Я даже в толк не возьму, о чем это ты толкуешь.

- Дарник! - закричал Бельгарат.

Кузнец стоял рядом с Тофом на корме судна, пристально наблюдая за рыболовной снастью, - он был так поглощен своим занятием, что даже не ответил.

- Дарник?

- А?

- Нам надо наладить такелаж! Пойди-ка покажи капитану, как это делается.

- Минуточку.

- Сию же минуту, Дарник!

Кузнец со вздохом принялся, сворачивать снасти. Рыба дернулась без предупреждения, и ветер подхватил ликующий вопль Дарника. Кузнец резко подсек, и сквозь толщу воды сверкнула серебряными боками огромная рыбина, злобно силясь высвободиться. Плечи Дарника напряглись - он осторожно перебирал леску, вываживая добычу.

Бельгарат начал браниться.

- Я покажу капитану, как наладить такелаж, дедушка, - сказал Гарион.

- А ты в этом разбираешься?

- Я почти столько же времени провел на кораблях, сколько и наш друг Дарник, и хорошо знаю, как это делается.

Он направился на нос корабля, где стоял капитан, вглядываясь в волны.

- Надо дать слабину снастям на этой стороне судна, - принялся растолковывать ему Гарион, - а на другой стороне, наоборот, выбрать слабину. Тогда паруса встанут под правильным углом, поймают ветер - и останется лишь править рулем, чтобы выровнять судно.

- Никто еще до сих пор ничего подобного не делал! - упрямо заявил капитан.

- Алорийцы всегда так делают - а они лучшие мореплаватели в мире.

- Они управляют ветром при помощи волшебства! Нельзя пользоваться парусами, если нет попутного ветра.

- Да вы только попробуйте, капитан! - терпеливо уговаривал его Гарион, но, поглядев на широкоплечего капитана, отличавшегося редким упрямством, понял, что напрасно теряет время, и добавил: