Один из фанатиков запрыгнул на большой камень, натягивая лук со стрелой, нацеленной прямо в Гариона, но Бельгарат слегка махнул левой рукой, и лучник вдруг стал по длинной пологой дуге заваливаться назад, пока не перевалился через край обрыва. Его стрела, никому не причинив вреда, улетела куда-то в воздух, а сам он с криком рухнул в пенистые волны.

- Не забудьте, мне нужны несколько живых, - резко напомнила им Польгара, так как резня грозила выйти из-под контроля.

Кейл зарычал, с трудом отражая удар отчаявшегося черекца. Его левый кулак, описав плавную кривую, крепко ударил противника в висок, и тот, завертевшись, упал на землю.

Дарник использовал свое любимое оружие - надежную дубинку фута в три длиной. Он ловко выбил меч из рук фанатика и крепко приложил его дубинкой по голове. Взгляд того помутился, и он неуклюже повалился на землю. Бельгарат обозрел схватку, выбрал подходящего кандидата и поднял его в воздух футов на пятьдесят. Воспаривший таким образом человек сначала не понял, где он теперь находится, и продолжал наносить удары в окружавшую его пустоту.

Битва закончилась скоро. Малиновые лучи заходящего солнца осветили алую кровь, запятнавшую землю на краю утеса; кругом валялись обломки мечей и куски окровавленной медвежьей шкуры.

- Мне стало в некотором роде полегче, - заявил Гарион, вытирая меч о меховое одеяние одного из убитых фанатиков-черекцев. Он обратил внимание, что и Шар сиял, испуская, если можно так сказать, лучи злого удовлетворения.

Польгара холодно оглядывала двоих нападавших, лежащих сейчас без сознания.

- Эти двое поспят некоторое время, - заметила она, отодвигая одному из них веко, чтобы взглянуть на помутневший зрачок под ним. - Спусти этого вниз, отец, - сказала она, указывая на того воина, который все еще висел в воздухе. - Если можно, не по частям, а одним куском, я хочу его допросить.

- Конечно, Пол. - Глаза старика сверкали, на губах играла почти счастливая улыбка.

- Отец, - покачала она головой, - ты когда-нибудь станешь взрослым?

- Ну что ты, Польгара, - сказал он насмешливо. - Что ты такое говоришь. Я еще совсем мальчик. Подумаешь, семь тысяч лет.

Летающий фанатик наконец осознал свое положение и выронил меч. Он стоял в воздухе без всякой опоры, от ужаса его глаза готовы были выскочить из орбит, его трясло. Когда Бельгарат осторожно опустил его на землю, он тут же упал на колени и свернулся в дрожащий комок. Старик крепко схватил его за тунику на груди и грубо поднял с земли, так, что он наполовину стоял, наполовину висел.

- Ты знаешь, кто я? - грозно спросил Бельгарат, приблизив лицо к лицу трясущегося пленника.

- Ты... я...

- Знаешь? - Голос Бельгарата прозвучал резко, как удар бича.

- Да, - задыхаясь, произнес пленник.

- Значит, ты понимаешь, что, если попытаешься убежать, я снова подвешу тебя в воздухе, да там и оставлю. Ты понял, что я могу сделать это, правда?

- Да.

- Не понадобится, отец, - ледяным тоном сказала Польгара, - этот человек будет очень сговорчив.

- Ничего я не скажу, ведьма, - заявил пленник, диким взглядом смотря на нее.

- О нет, друг мой, - сказала она ему с холодной улыбкой. - Ты расскажешь все. Если мне понадобится, ты будешь говорить целый месяц, не останавливаясь. - Польгара пристально посмотрела на него и левой рукой сделала какой-то малозаметный жест перед его лицом. - Смотри сюда, друг мой, - велела она ему, - и радуйся.

Бородатый фанатик Медвежьего культа уставился в пустой воздух прямо перед собой, и кровь отлила от его лица, оно исказилось от ужаса, и пленник закричал, попятившись назад. Польгара мрачно произвела, еще один жест по-прежнему вытянутой рукой, и пленник остановился.

- Тебе не убежать от него, - сказала она. - Если ты не будешь говорить прямо сейчас, оно так и будет стоять перед твоим лицом, пока тебе не придет пора умирать.

- Убери это! - кричал черекец. - Пожалуйста, я скажу все-все!

- Интересно, где она этому научилась, - тихо сказал Бельгарат Гариону. - У меня ни разу не получалось, сколько я ни пытался.

- Теперь он скажет тебе все, что знает, Гарион, - обратилась к нему Польгара. - Он хорошо понял, что случится, если он не будет говорить.

- Что вы сделали с моим сыном? - сурово спросил Гарион у напуганного пленника.

Пленник сглотнул и вдруг гордо выпрямился.

- Он теперь так далеко, что ты не достанешь его, король Ривы.

Гарион ощутил, как в нем снова поднимается гнев, и не раздумывая потянулся к плечу за мечом.

- Гарион! - резко сказала Польгара.

Черекец отшатнулся, побледнев.

- Твой сын жив, - сказал он поспешно. Потом его лицо приняло самодовольное выражение. - Но когда ты в следующий раз встретишься с ним, он убьет тебя.

- Что ты говоришь?

- Ульфгар спрашивал у оракула. Ты не тот ривский король, которого мы ждали столько веков. Следующий король Ривский объединит Алорию и поведет нас на королевства Юга. Это твой сын, Бельгарион, и он поведет нас, потому что будет взращен в нашей вере.

- Где мой сын? - закричал Гарион.

- Там, где ты никогда не найдешь его, - насмехался пленник. - Мы воспитаем его в правильной вере, как и подобает алорийскому монарху. А когда он вырастет, то придет и убьет тебя, и возьмет свою корону, свой меч и свой Шар из твоей руки, руки узурпатора. - Глаза его вылезли из орбит, он дрожал в религиозном экстазе, на губах его выступила пена. - Ты умрешь от руки своего сына, Бельгарион Ривский, - визжал он. - И король Гэран поведет всех алорийцев против неверующих жителей юга, как говорил нам Белар.

- Так мы многого не добьемся, - сказал Бельгарат. - Дайте мне попробовать. - Он повернулся к пленнику, диким взглядом смотревшему на него. - Что ты знаешь про этого Ульфгара? - спросил он его.

- Ульфгар - Повелитель Медведя, и он более могуч, чем даже ты, старик.

- Интересное сообщение, - пробормотал Бельгарат. - Ты встречал когда-нибудь этого великого волшебника или хотя бы видел его, если уж на то пошло?

- Ну... - начал пленник и осекся.

- Давай говори. Как ты узнал, что он велел тебе прийти сюда и похитить сына Бельгариона?

Пленник закусил губу.

- Отвечай мне!

- Он послал сообщение, - угрюмо ответил черекец.

Гариону пришла в голову неожиданная мысль.

- Это твой Ульфгар велел убить мою жену? - требовательно спросил он.

- Жену! - фыркнул фанатик. - Никакой алориец не возьмет в жены толнедрийскую полукровку. Ты, наследник Железной Хватки, должен знать это лучше, чем кто-либо другой. Конечно, мы пытались убить твою толнедрийскую бабу. Это был единственный способ избавить Алорию от заразы, которую ты принес сюда.

- Ты начинаешь меня злить, приятель, - угрожающе произнес Гарион. - Не надо, это опасно.

- Вернемся к сообщению, - сказал Бельгарат. - Ты говоришь, что младенец - там, где мы не сможем найти его, но ты-то здесь, не так ли? Могло быть так, что реальным похитителем был человек, привезший послание, а ты со своими приятелями - простые подручные?

Глаза фанатика стали совсем дикими, и он начал озираться, как пойманный в ловушку зверь. Его снова забила крупная дрожь.

- Мне кажется, мы подошли к вопросу, на который ты, друг, не хочешь отвечать, - предположил Бельгарат.

Вдруг произошло нечто странное и неожиданное. Пленник завизжал, дико глянул на Бельгарата, резко повернулся, сделал три огромных шага и перевалился через край утеса.

- Допрашивайте меня теперь! - верещал он, падая вниз, в сумерки, поднимавшиеся от темной недоброй воды, бьющейся о камни у подножия утеса.

Гарион еще долго слышал всплески безумного смеха, постепенно затихавшие. Тетушка Пол кинулась к краю обрыва,но Бельгарат,протянув руку, удержал ее.

- Пусти его, Пол, - сказал он. - Немилосердно было бы спасать его теперь. Некто сделал в его голове так, что именно после этого вопроса он сошел с ума.

- Кто мог это сделать? - спросила она.

- Не знаю, но очень хочу узнать.