— Спасибо!

В глазах этой хрупкой особы было столько признательности, что Женьке почему-то стало стыдно. Он не понимал, за что удостоился благодарности от столь милой девушки.

— Нужно вернуться в зал и помочь Карине убрать там всё, — отвернувшись от Арины и внезапно сказав это, Женька поднялся с места и вышел.

— Что это с ним? — удивилась Арина.

— Засмущался, — отмахнулась Наринэ.

— Раз с тобой всё в порядке, значит «скорую помощь» можно не вызывать? — подбросил повод для ещё большего удивления Ваник Ашотович.

Хозяина кафе волновало не столько состояние сотрудницы, сколько желание отделаться от лишних вопросов, которые могли возникнуть, если дело дошло до «скорой помощи». А проблем хозяин кафе не хотел.

— Нет, не надо! Это будет лишним, — ответила Арина, уже сидевшая на кушетке. Толстая коса девушки, переброшенная через плечо, опускалась ниже пояса.

— Ладно, в таком случае, можешь пораньше уйти домой.

Ваник Ашотович так проникся ситуацией, что даже снисходительно позволил уйти одной сотруднице раньше конца рабочего срока и ничего не собирался вычитать за это.

Воистину он считал себя великодушным господином.

— А как же зал? Там такой кавардак? — удивилась его словам Арина.

— Ничего, Карина и Женька справятся, а нет, так Арсена позову. Ещё уборщица есть же у нас для этого, — махнул рукой беззаботно на слова девушки Ваник Ашотович.

Можно одной уборщице поручить уборку зала, она даже надбавки не потребовала бы. Хорошая женщина, выгодная тем, что кроткая и не требующая премий. Ценный сотрудник!

— А почему мы тут корячимся, а Аринка валяется, а? — загребая щёткой стёкла, причитала Карина.

Официантка за всё время убрала маленький пятак, в то время как Галина Петровна, женина в годах, уподобилась какому-то андроиду или киборгу: настолько качественно и молниеносно производилась ею уборка. Даже Женька удивлялся её проворству. Жаль, что Ваник Ашотович такую ценную сотрудницу даже по имени не называет.

— Потому что ей плохо. Ты же сама видела её состояние! — возмутился Женька, подбирая руками в перчатках огромные куски стекла и складывая в кучу.

— А я типа лучше себя чувствую! Если не тональный крем, я бы так же была бледна! И меня тошнит! Это не моя обязанность! Мне за это не платят! Пусть уборщица делает свою работу, а не мы! Мы что, лохи? — не унимала свой разбушевавшийся пыл Карина, махая перед лицом ладошкой и морща нос при виде того, что осталось от птицы.

Галина Петровна лишь покачала неодобрительно головой. А Женька испустил тяжёлый вздох. С детства его учили, что бить девочек некрасиво, но в случае с Кариной так подмывало уступить принципам и стукнуть ради профилактических целей хотя бы той же тряпкой эту неугомонную, возмущающуюся на всё и вся особу. Как такая молодая, красивая может быть брюзгой, словно одряхлевшая, измотанная годами бабка?

— Давайте, я вам помогу! — внезапно отозвалась Арина, она как раз вышла из коридора, ведущего в подсобные помещения.

— Тебя же отпустили пораньше? — удивился её словам Женька и даже передумал драться тряпками… Пока.

— Да вас разве можно оставить? Вы же погрызётесь! — даже нашла в себе силы ёрничать Арина.

— Я суповые наборы не грызу, опасаюсь зубы поломать! — ответил Женька, немного повеселевший, и окинул придирчивым взглядом Карину.

— Что?! Ты кого суповым набором назвал? Ты… Знаешь, кто ты? Как его… ну такой… — пыталась подобрать остроумное ругательство эта вспыльчивая особа, но на ум ничего интересного не приходило. — Ты… кардитупль! — щёлкнула патетично пальцами, наконец найдя что ответить, Карина.

— Кто? — нахмурил брови Женька.

Если до этого момента в кафе царило уныние, граничащее со страхом, то теперь настроение заметно улучшилось, а для этого всего лишь понадобилось кого-то обозвать «кардитуплем».

— Бли-ин! Я совсем забыла, что мой велосипедик сломан! Как я домой доберусь? — причитала Арина, когда ребята закончили уборку и засобирались домой.

— Ну, может, если ты не знала, есть такое средство передвижения… у нормальных людей, как общественный транспорт! — не упустила возможности подколоть подругу Карина, наводившая красоту у маленького зеркальца пудреницы.

— Ага, в двенадцать часов ночи? Это какой, интересно, вид транспорта? Катафалк, что ли? — на милом личике Арины было выражение глубокой печали, вот и пришло на ум столь траурное сравнение, как раз под стать настроению, царившему в юной душе.

— А такси вызвать ума не хватает? — закатила глаза Карина.

— У меня что, деньги на него есть? — хмуро посмотрела на подругу Арина, раздумывая: треснуть ту чем-то или же подруга и так жизнью обижена, в смысле — отсутствием совести, конечно.

— Значит, прогуляешься пешком. Тебе полезно для здоровья, — подытожила Карина, явно ведь намекая на лишний вес подруги.

Юная хамка сложила помаду и зеркальце в сумочку. На улице кто-то посигналил.

— О! Это за мной! Всем пока! — девушка упорхнула из кафе.

Карину проводили четыре пары глаз с хмурыми физиономиями.

— Как она меня бесит! — произнесла с раздражением в голосе Арина. — Ладно, я — переодеваться, домой пойду… эх, — она смирилась уже с тем фактом, что придётся совершить ночную прогулку.

— Хочешь, я найму для тебя такси? — вызвался помочь Женька.

Арина как раз остановилась подле входа в коридор, ведущий в подсобные помещения, и удивлённо на него посмотрела.

— Спасибо, конечно, но не стоит, у тебя, наверное, у самого напряг с финансами.

— Ведь действенно уже поздно для пеших прогулок, — Женька искренне волновался о подруге, ведь понимал, что ночной город, пусть провинциальный, таит в себе опасности, особенно для юной особы.

— Меня в машине укачивает. Только, пожалуйста, Карине не говори, а то она смеяться будет! — доверительно сообщила Арина.

— Дай, угадаю: в общественном транспорте — тоже? — просиял в догадке Женька.

— Ага. Вот почему велосипед — лучшее решение в данной ситуации… было. Эх, жалко его, хоть он был б/у, а служил верно. У меня такое ощущение, что я друга потеряла, — переплетая косу, сказала Арина и опустила потемневшие от грусти глаза.

— В таком случае, давай прогуляемся вместе? — предложил неожиданно Женька, снимая фартук и цепляя его на вешалку.

— Ну… Ты так просто ведь не отстанешь? — спросила шутливым тоном Арина.

Ей отрицательно покачали головой в ответ.

Ночь паутиной мрака оплела замедлявшийся город. Он и не думал засыпать, особенно после случившегося. Люди всё ещё устраняли последствия птичьего террора, подсчитывали убытки. Ещё горели вывески магазинов, зазывая припозднившихся покупателей, некоторые уже гасли. Проезжали по дороге машины, поток становился реже, пока совсем не иссяк. Кто-то спешил быстрее закупиться на ужин.

Горели фонари, по тротуару неторопливым шагом шли двое: невысокая девушка и юноша на голову выше её. Вовсе это не была романтичная пара, как могло показаться со стороны, они были просто приятелями. Всего месяц назад познакомились, сдружились, как будто знали друг друга всю жизнь.

— Скажи, а как ты думаешь, из-за чего это случилось? — после длительного молчания задала вопрос Арина.

— Не знаю. Ваник Ашотович говорит, это всё из-за химзавода, что к северу от нас находится. У них вроде уже в начале лета прецедент был. Только с озером, — Женька поднял голову вверх, рассматривая звёзды на небосводе.

— Ого, а расскажи подробнее? — загорелся интерес в глазах девушки.

— Там рассказывать нечего. Дирекция завода, чтобы сэкономить, решила вместо утилизации отходов просто слить их в местное озеро. А в нём, на минуточку, любят купаться местные жители в жаркие дни! Хорошо, тогда день выдался холодным, никто не решился искупаться в водичке с «биодобавкой». А вот рыбаки понесли ущерб: рыба вся всплыла брюхом вверх. Тогда из МЧС приезжали, замеры воды брали, — рассказал Женька.