И убить себя, чтобы сохранить хоть немного, не казалось безумием. Конечно, было обидно. Умирать, когда ты мог жить, было жуткой шуткой бога.

Но порой приходилось совершать гадкие поступки. Порой это означало смерть. Если так я мог спасти Перри и остальных, то не было сомнений. Мы говорили о вратах Ада. Мы говорили о любви моей жизни.

Это не значило, что я не печалился, упав на пол в крови. Я печалился. Потому что хотел вернуться во времени. Хотел быть в доме родителей Перри в Портлэнде, редактировать видео, радуясь, потому что моя женщина согласилась выйти за меня. Я хотел держаться за тот миг, кричать на себя за то, что не насладился этим. Я хотел переживать ту радость снова и снова.

Потому я сделал ей предложение. Я хотел радость навеки. Хотел ее навеки. Хотел все чудеса, что жизнь давала мне, и я хотел их снова и снова. Я хотел жить.

Я просто хотел жить.

И теперь такого варианта не было. Я не мог это выбрать.

Впервые в жизни я сделал то, что было лучше для всех.

Я пронзил себя мечом. Шагнул в бездну.

Я буду скучать по Перри.

Но так она будет жить, и это того стоило.

Я умирал со слезами на глазах.

Я умирал с любовью в сердце.

Я умирал, зная, что жизнь все равно была хорошей, несмотря ни на что.

Жизнь была хорошей.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Перри

Не знаю, как долго я там стояла, секунды или минуты. Я кричала и кричала в голове, но ответа не было ни от Максимуса, ни от Декса.

Лампа у кровати затрепетала, я ощутила порыв сквозь себя, словно что-то включилось, а я опустела. Слезы выступили у меня на глазах без причины, тело что-то теряло. Я упала на колени на миг, пытаясь дышать, понять, что происходит.

— Иди со мной, — услышала я шепот.

Я подняла голову и увидела маленького Майкла у двери. Он помахал мне, пытаясь поманить за собой.

Я смогла встать, ощущая себя пустой, шатаясь. Он схватил меня за руку и вывел в коридор. Сзади раздалось рычание, но он потянул меня и поспешил в другую сторону.

— Не оборачивайся, — сказал он. — Закрывайся. Он не знает, что ты здесь.

Я была потрясена. Откуда он знал, что я пыталась сделать? И это работало?

Я не успела спросить, он привел меня к комнате в конце коридора. Там было темно, свет был в ванной. Под дверью была тень — кто-то был там. Но мальчик не обратил внимания. Он закрыл дверь в коридор и указал на большую кровать посреди комнаты.

— Прячься под ней, — сказал он.

— Мне нужно найти Декса, — сказала я. — Твоего брата.

Он покачал головой с печальным видом. Я задержала дыхание.

— Ты не хочешь его искать, — сказал он. — Прячься под кроватью.

Он попытался толкнуть меня туда, и я опустилась на колени и забралась туда. Матрас свисал между досок, задевая мое лицо. Майкл забрался ко мне, но дальше, и я видела только блеск его глаз.

— От кого мы прячемся? — прошептала я.

Он смотрел на меня, но молчал.

Дверь в ванную приоткрылась, заливая комнату бледно-желтым светом. Я задержала дыхание, слушая тихие шаги по плитке.

Стало видно одну ногу, потом другую. Белую с кружевом темных вен. Я видела их до середины голени, но знала, что ноги женские. Мертвой женщины.

Это был дом кошмаров. Точнее, кошмаров Декса. Я знала, кем была женщина, и почему Майкл прятался.

Ноги повернулись ко мне. Жуткие жуки побежали по ее ноге, упали на ковер, словно она стряхивала их. Они поползли ко мне, и я застыла, их лапки путались в моих длинных волосах.

Они были страшными, как и ноги, что шагнули ко мне.

Она знала, что я была тут, под кроватью.

Она шла медленно и размеренно. Ее бледные пальцы ног сжались.

Мать Декса остановилась у кровати, повернутая в мою сторону.

Я ждала. Мгновение затянулось.

Она стала опускаться на колени.

Одно колено, другое.

Она тонкая рука. Другая. Ее ладони были в крови, жуки сидели на пальцах вместо ногтей.

Черные растрепанные концы волос появились в поле зрения.

Я напряглась. Я была готова бежать, биться, кричать. Я не хотела видеть ее, она была бы мне свекровью, если бы была жива.

Ее белое лицо появилось в дюймах передо мной, я меня ударил порыв холодного страха. Ее губы потрескались и кровоточили, там ползали личинки. Ее глаза были черными, как у Майкла.

Я ожидала враждебность от нее, как от насекомых. Я ждала, что ее лицо исказится в гневе, направленном на меня. Разве не так было при браке?

Я не ждала, что ее мертвые черты исказятся, и чернильные слезы потекут из глаз на ковер.

— Он не должен был приходить сюда, — сказала она слабым металлическим голосом, словно на старой записи. — Я пыталась сказать, предупредить, — она схватила мою руку скользкой от крови ладонью. Она была полупрозрачной, я видела кости под кожей. — Слишком поздно.

Я облизнула губы, пытаясь говорить, но ничего не выходило.

«Что поздно?».

Она тряхнула головой.

— Он не должен быть со мной. Не сейчас. Слишком юн. Мой мальчик слишком юн для этого.

Она говорила о Майкле? Миссис Форей говорила бред, но при этом я не думала, что она была пьяна. Она была трезвой, но мертвой.

— Что это за место? — смогла прошептать я.

— Это ад, — резко сказала она. — Мои мальчики росли в аду. И умерли тут.

Мои глаза расширились.

— Умерли?

Свет в ванной погас. Тьма окутала нас.

— Миссис Форей, — закричала я, робко потянулась туда, где были ее руки и лицо.

Ничего не было.

— Майкл? — спросила я, оглянувшись, подвинувшись и пытаясь ощутить его. Там был лишь ковер и пустое место.

Я была одна. Мир был тихим.

Почти.

Знакомый шорох раздался сзади, словно что-то задевало доски под кроватью. Звучало как длинные тонкие лапки, что ползли ко мне.

Я представила паука размером с кота.

Я не теряла времени. Я быстро выбралась из-под кровати и встала, пытаясь найти дверь из тьмы.

«Перри! Декс!».

Голос был таким слабым, что я подумала, что мне показалось.

Но он повторился. Голос Максимуса, ужасно тихий, только в моей голове. Он был там. Но если он звал Декса, то он был не с ним.

Сердце стало куском льда. Ощущение потери вернулось, тянуло к полу. Я боялась думать о том, что это значит. Слишком боялась.

«Где ты?! — заорала я. — Максимус? Я наверху в спальне, а где ты?».

Но ответа не было. И существо под кроватью зарычало.

Я шагнула вперед, искала дверь во тьме. Я врезалась в нее, подавила крик и быстро нашла ручку. Я была уверена, что она не повернется, но она поддалась, и я открыла дверь.

Коридор был тусклым, кроме оранжевого света, что трепетал в одной из открытых дверей. С сердцем горле я шла по коридору. Я заглянула в первую дверь, то была комната Майкла. Внутри было темно, как в пещере. Огонь плясал вдали. Дом пропал там.

Ощущая на себе взгляд из холодного длинного туннеля, я пошла дальше.

Следующая дверь была приоткрыта. Ручеек крови вел туда, едва заметный в таком свете. Я толкнула дверь и заглянула. Детская. Наверное. Декса.

В слабом свете ночника я различила широкое пятно крови посреди пола. Я тут же поняла, что это от Декса. Я просто знала.

Я развернулась в комнате, проверила под кроватью, в шкафу. Там не было ничего, и в окно, как и в других комнатах, выйти удалось бы.

Я хотела не паниковать, не думать о худшем, не срываться, но не могла. Я могла лишь идти за следом крови из комнаты.

Я пошла за ним вниз по лестнице, шаги ускорялись, я миновала гостиную, где потухла гирлянда и затихла музыка. Комната была пустой, я схватила одну из черных свечей, горящих на камине. Я пошла за кровью мимо картины, что стала прежней. Я миновала кухню, где все еще было накрыто на троих, много закрытых дверей до узкой двери в конце коридора, что была решительно закрыта.

Я подергала ручку, но открыть не смогла, и ощутила ужас. Это была паника. Отчаяние впилось когтями в меня. Я опустила свечу и бросилась на дверь, кричала от боли, кричала имя Декса. Кровь пропадала за дверью, я знала, что это был он. Это был он.