– Примерь и не снимай весь вечер, – протянул я маску Инке.

– Я это не… – Зародился было протест, но тут же пропал. – Я это надену, – приняла она в руки украшение и приложила к лицу. – Только тут нет креплений.

– Они не нужны. Уберите руку, – попросил Федор чуть усталым, но весьма удовлетворенным голосом.

– Мне очень нравится, спасибо, – похвалил я брата. – Вы сейчас гулять?

– Хотелось бы посмотреть на мероприятие, – пожал он плечом, не настаивая.

Время подходило к ночи, комплекс наверняка закрывался – а значит все интересное сейчас выйдет из стен и, к тому же, будет бесплатно.

Но, мол, если что – он готов отправиться по иным маршрутам.

– Я пришлю за тобой машину.

– Возьмем такси, – отмахнулся Федор и намерился нас покинуть.

– Подождите, а как же шестьсот миллионов? – Ворчливо вмешалась Аймара.

– Родственникам можно дарить бесплатно. – Как само собой разумеющееся отметил брат.

Из-под маски на меня последовал задумчивый и оценивающий взгляд.

– А давай ты передашь родственнику еще и тот бутон? Не ходить же юноше с цветком в кармане просто так.

– Верно. Его надо дарить симпатичным девушкам, – подмигнул Федор и с нетерпением отправился в сторону отгулявшей весь вечер толпы.

Бутон остался при нем. От Аймара потянуло чем-то недобрым, а из-под маски донеслись тихие ругательства. Но потом один из охранения Федора обернулся к ней, и та прикусила язык.

– Можем в знак недовольства вернуть ему маску. – Предложил я.

Инка рефлекторно провела пальцем по ее краю и категорично отказалась.

– Не бери близко к сердцу. Я думаю, ты вполне симпатичная, – постарался я успокоить пленницу. – Просто ты для него старая. То есть, уже в возрасте. Не молодая.

– Просто молчи.

Я пожал плечами и отправился к той машине, на которой сюда и прибыл. Хоть она осталась – не ехать же на серьезное событие на такси.

– Сегодня у нас еще одно мероприятие, – сев в машину и пристегнувшись, сообщил я занявшей соседнее место Инке.

Пересадить бы ее назад, чтобы камеры дорожные с переднего сидения не снимали (на что, видимо, и ее расчет), но маска вполне надежно скрывает внешность, так что пусть.

– Полигон? – Без особого рвения заинтересовалась она.

Полтора часа активного хождения по торговому центру должны были утомить и ее.

– Близко, – выехал я с парковки. – Дуэль. У вас они бывают?

– Иногда, – емко ответила Аймара, демонстрируя нежелание вести беседу.

Все-таки, она тут далеко не добровольно, а я все еще мерзкий пленитель, с которым не ведут задушевные разговоры.

Но женское любопытство все же победило показное равнодушие.

– А какая причина дуэли?

– Девушка моего друга наговорила лишнего. – Подумав, добавил. – Бывшая девушка.

– У вас сражаются из-за слов?

– Весь мир сражается из-за слов. Действие может быть случайным, потому недостаточным для драки. Слова всегда будут осознанным действием.

– Проступок настолько серьезный, чтобы угаснуть любви?

– Тебе ведь не нравится, что я распоряжаюсь твоей свободой? – Уточнил я совсем иное.

– Я в ярости.

– Примерно так же, полагаю, чувствует себя мой друг. Девушка решила за него, что он оторвет ноги княжичу Романову.

– Это весьма… Неосторожно… – Немного проняло Инку, уже настроившуюся защищать кого угодно от меня и моих друзей.

Княжеский титул ей был знаком.

– Теперь моему другу придется оторвать ему ноги. – Скучным тоном добавил я. – Это несвобода, которой не место в любви.

– Насколько мне известно, князья не бросают вызов тем, кто ниже их.

– Он тоже – княжич.

– Остается только грустить, что он не умеет выбирать себе друзей.

– Я выбрал, этого достаточно.

– Значит, нужно посочувствовать. – Едко отозвалась Инка. – Тебя не беспокоит, что его тоже посчитают соучастником моего похищения? Ведь умрут все. Ты, хранитель той крепости, эта китаянка, твой друг, все причастные вместе с той взбалмошной девицей… Кто она вообще? – Пробилась искорка искреннего любопытства в ее голосе.

– Моя единственная проблема в этой жизни.

– А как же я?

– А ты выбрала две недели в России. Обучение у сильнейшего виртуоза огня, шоппинг, золотые украшения, созерцание княжеской дуэли – все для тебя.

– Я это не выбирала.

– Все еще хочешь отказаться от золотой маски? – покосился я на Аймара.

Та промолчала.

– Это не цена за мою свободу, – холодно вымолвила Инка после некоторой паузы.

– Никто и не собирался ее покупать.

– Та китаянка. Го Дейю – вы ее купили. Как вещь.

– Выкупили. У тех, кто посчитал ее вещью. Через полторы недели она будет свободна и может идти, куда хочет. Нам ваша свобода не нужна, – спокойно рулил я по широкой трассе.

– Вы кто, вообще, такие? – С интересом спросила Инка. – Я хочу знать, кого вспоминать с усмешкой после их страшной и мучительной смерти.

– Посмотри на заднее сидение.

– А что там? – обернулась Инка назад еще до завершения фразы.

– Кто-то задает слишком много вопросов. Там ушки и хвост.

Глава 15

Общеизвестно, что основным фактором очарования домашних животных кроме гладкой шерстки, прелестных глазок и милых ушек является способность не выносить мозги едкими замечаниями. И даже ночной требовательный мявк у холодильника вместе с виноватым поскуливанием возле двери с рассветом не вызовут того раздражения, которое способна вызвать отдельно взятая принцесса с неоконченным высшим образованием.

– А это у тебя такой фетиш, да? – Повернула Инка к себе центральное зеркало и поправила накладные ушки на волосах.

Пожалуй, это был как раз тот случай, когда вместо тишины салона дорогого седана я предпочел бы рык двигателя КАМАЗа и лязг переключения передач, что заглушали бы любые разговоры. А вместо мягкости подвески, поглощающей неровности дороги – наборную рессору, на кочках подкидывающую кабину так, что излишне разговорчивые могли остаться без языка.

– Хвостик как, сидеть не мешает? – С заботой поинтересовался я.

– Может, какая-то детская травма? – Проигнорировала мои слова принцесса. – Комплексы? Обижали в детстве?

Рассказать ей о методике укрощения имени Федора – так весь воспитательный эффект пропадет. Первое, что делает пациент, когда узнает, что его лечат – это перестает принимать таблетки.

Верхом терпимости и дипломатии от меня стала попытка включить радио, да погромче. Впрочем, попытка тут же провалилась, потому как Инка мигом заинтересовалась кнопками управления и через десяток переключений набрела на англоязычный поток. Вещали блок новостей – и как на зло, хорошо поставленный голос диктора обсуждал с коллегой-девушкой, как же это много – целых две тонны золота или восемьдесят восемь миллионов долларов денежным эквивалентом. Мол, настолько много, что скоро одна половина мира с надеждой станет спрашивать другую, а не видели ли они очаровательную принцессу Анд.

Инка выключила радио и победно посмотрела на меня.

– Деньги за сведения – плохой вариант, – прокомментировал я равнодушно.

– Для тебя – уж точно.

– Первым делом, все жулики мира постараются убедительно инсценировать твою смерть. – Пожал я плечами. – Лодка над бездной океана, фрагменты одежды и свидетели в порту, видевшие девушку, похожую на тебя.

– Моя семья знает, что я жива. – Поджала губы Инка. – Искать тоже станут среди живых. И найдут! Поспеши каяться, и смерть твоя будет не столь болезненной и долгой. Десятилетия мучений сократятся до каких-то недель. Возможно, я просто проткну тебе глаза, отрежу ноги и оставлю в живых, собирать гроши в порту, пока их не наберется на две тонны золота. – Высокомерно добавила она. – Кто-то же должен скомпенсировать убытки.

– А у вас вообще не учат правилам ведения себя в заложниках? – Искренне поинтересовался я.

– Учить этому великих Аймара?

– Ну, у нас вот даже высокородные с детства привыкли, что пять дней в неделю надо проводить в школе, под надзором чужих людей, способных превратить твою жизнь в ад, и лучше их не бесить и делать, что велено.