— Я рада твоему визиту, но в супруге сейчас не нуждаюсь.
— Я знаю, королева, — ответил копуша, в душе глубоко удивленный, что она именно так поняла цель его появления. Какой из него жених? Копуши и скалдырники, конечно, способны были сочетаться браком, но без потомства, — Появился я здесь вовсе не затем.
— А зачем же?
Королева в своей пушистой шубке выглядела просто прелестно. И копуша, глядя на нее, ощутил, какой он сейчас, после двух дней пути, грязный и неприглядный. Надо что-то срочно сделать! И копуша тут же волшебным образом сменил грязную бурую шубку на выходную серую.
— Я пришел из Долины Прокопиев по весьма срочному делу. Демоны одолели нас, они выпрямили прежде извилистую Люблю-реку и превратили дружественную Долину в место злобы и гнева. Мы хотим прогнать демонов и вернуть к прежней жизни реку и Долину.
— Твой рассказ очень интересен, — вежливо произнесла королева. — Но мы не в силах тебе помочь.
— Мне кажется, если вы, скалдырники, соберетесь в стаю и атакуете демонов, то демоны будут уничтожены.., и Долина Прокопиев обретет свободу.
— Но скалдырники не роятся на поверхности, — возразила королева. — Там нет для нас подходящих скал.
— А вот буравчики, которых я посетил по пути сюда, рассказали, что там, наверху, полным-полно воздушных скал и камней.
— Воздушных? — встрепенулась королева.
— Именно воздушных. Я знаю, что ты, королева, их очень любишь.
— Понимаю, ты хочешь мне услужить, но.., там и в самом деле есть эти камни? От их вкуса и запаха я просто схожу с ума.
— По-моему, буравчики знают в этом толк. Когда я только приблизился к их владениям, то они, учуя мой запах, приняли меня за скалдырника, а я ведь пришел из Долины. То есть, я хочу сказать, что в Долине пахнет очень приятно для вас…
— А я что-то не слышу… — прервала его королева.
— Да, теперь, когда я провел столько времени вдали от Долины, мой мех пахнет по-иному, но, может, старый воздух еще задержался в сумке.
И копуша открыл свою дорожную сумку.
— О! — принюхавшись, воскликнула королева. — О! Божественный запах! Как же я прежде не догадалась! Скорее, скорее, наверх!
— Есть некоторые сложности, — замялся копуша. — Я опасаюсь, что, оказавшись на поверхности, скалдырники начнут дырявить все вокруг.
— Дырявить все вокруг? — удивилась королева. — С какой стати?
И тут копуша повторил ксанфскую легенду (или быль?) о скалдырниках, выбравшихся на поверхность и ставших ежиками…
— Представь, королева, — завершил он, — рой, вырвавшийся на поверхность. Там надо держать себя в рамках, по крайней мере, надо уметь обходить преграды. Легендарные вжики преграды не обходили. Они их дырявили, нанося тем самым непоправимый ущерб Ксанфу и ксанфянам…
Такую речь произнес копуша, и она дошла до сердца королевы.
— Согласна, опасность существует. Но ведь можно использовать направляющее заклинание!
Копуша приложил лапку к уху, потому что плохо расслышал.
— Направляющее заклинание, — повторила королева. — Скалдырники в прошлом использовали его против захватчиков. Под влиянием этого заклинания чужаки, покусившиеся на наши скалы, направлялись именно туда, куда нам было нужно.
Копуша очень обрадовался.
— Услуга за услугу, — сказал он. — Ты мне открываешь, где найти заклинание, а я объясню, как попасть в Долину, полную вкусных камней.
Королева тоже выглядела довольной. Она взбила мех и окинула копушу взглядом своих карих глаз, которые стали серыми, в то время, как шубка, наоборот, из серой стала коричневой.
— Заклинание куда-то запропало, — сказала королева. — Кто-то унес его в гипнотыкву и там оставил.
— Уж не на Тропе ли Пропаж? — встревожился копуша, припомнив рассказ Эхса об этой тропе.
— Именно там. Если ты туда отправишься, то сможешь найти заклинание.
Королева не спускала с него своих прекрасных глаз, которые из серых стали синими, а шубка зазеленела, как молодая травка. Очевидно, скалдырники по сравнению с Прокопиями владели куда большим богатством цветов.
— Ты очень красив, Прокопий, — сказала вдруг королева.
— Про… Долина Прокопиев находится к югу от Провала, севернее озера Огр-Ызок, — почему-то чуть заикаясь, проговорил копуша.
— Не волнуйся, найдем, — успокоила королева, не сводя с него глаз. Они у нее теперь стали красными, а шубка сделалась серебристой. — Я рада, что ты отыскал меня!
Копуша чувствовал какое-то волнение. Он глядел на королеву и понимал, что она прекрасна. Эти сверкающие красные глаза…
Красные глаза! Но ведь это цвет страсти?
— Ну, мне пора копать дальше, — почему-то тут же заторопился он. — Очень рад был с тобой повстречаться.
— Куда же ты так торопишься, — прошептала она. — Нам было так хорошо вдвоем.
И тут копуша осознал, что случилось. Он рассказал ей о Долине Прокопиев, где много вкусных камней, она услышала его запах — и тут же ее охватило желание свить гнездо? Она стремительно стала невестой, жаждущей, как предупреждал буравчик, сватовства, а копуша оказался единственным подвернувшимся под руку мужчиной. Скалдырники, как и свирлельщики, руководствовались в жизни не разумом, а чутьем. Скалдырники появлялись на свет и первым делом начинали искать место, где можно есть и расти. Подросшие скалдырники разделялись в своих устремлениях сообразно полу: юнцы начиняли шляться, а девицы — ждать женихов и, не теряя времени, вить гнездо. Свив гнездо, девица уже больше не ждала, а ухватывала первого встречного скалдырника и волокла к себе. Жених не сопротивлялся, потому что его пленял идущий от нее невестин дух. Но этот дух очень скоро выветривался, после чего мужчину уже нечем было удерживать, и он беззаботно удалялся.
Невестин дух! Аромат женственности! Он только-только начал исходить от королевы, и вот уже появилась первая жертва, он, копуша. Его, как магнитом, потянуло к королеве. Хотя он и не был скалдырником, но дух этот действовал на всех особей мужского пола, на всех без исключения. Если он сейчас не уйдет, то аромат станет настолько сильным, что…
Ловушка! Копуша понял вдруг: ловушка? И не любви он боялся, ведь любовь приятна. Просто любви между Прокопиями и скалдырниками быть не может?
— Но я ведь Прокопий, а ты скал… — попытался напомнить он.
— Неужели это помеха? — шептала она, прижимаясь к нему всем своим мехом. — Дадим же себе волю…
Копуша почувствовал, как по его телу прошел электрический ток страсти. Еще миг, и он совсем потеряет голову…
— Но это же бессмысленно, — отыскал он зацепку. — Потомства не будет.
— Почему же? Сочетаясь с мужчиной, скалдырница приносит потомство. Правда, вынашивание настолько нас утомляет, что детишек мы производим только раз в жизни. Но я еще не размножалась, так что… Нет, почему у нас не будет потомства?
— Разные мы, пойми. Тебе нужен скалдырник, мужчина из твоего рода. Зов страсти, проникнув сквозь щели в камнях, достигнет уш… ноздрей какого-нибудь достойного скалдырника, и он тут же к тебе прискачет. Надо немного подождать…
— Но я не хочу ждать, — томно изрекла королева, водя носиком по его шее.
Копуша держался из последних сил. Он знал, что так нельзя, но мысли его все больше путались.
Да, она чужая.., но такая очаровательная.
И вдруг проблеск сознания, быть может, последний, открыл ему путь к спасению. Он выхватил изо рта камешек и быстро затолкал к себе в ноздрю. Ужасная горечь тут же ударила ему в голову — и коварный аромат страсти был побежден.
Копуша мгновенно протрезвел.
Теперь он понял, в какой переплет попал. Даже если страсть соединит их, она не забеременеет, то есть стремление к продолжению рода, а значит, и стремление к бракосочетанию в ней не ослабеет. Она по-прежнему будет стремиться к любви, она будет благоухать, как волшебный цветок, она будет излучать невиданную красоту, и что останется ему? Стать ее рабом-супругом? Да, он будет жениться на ней и жениться, постоянно, вечно.
И никогда уже не выйдет из-под земли, не увидит солнца. Даже на еду у него не останется времени. Будет худеть, худеть, но и перед смертью не найдет покоя — королева до последнего вздоха, его последнего вздоха, не разожмет объятий. И какая насмешка волшебства! В Ксанфе все и вся женились и выходили замуж за кого угодно, но только не за Прокопиев. Им почему-то назначено было хранить чистоту породы и поэтому потомство они могли производить только со своими и от своих.