РИЧАРД

Она снова исхудала. Даже в куртке это было заметно. После смерти Пенни ее аппетит совсем пропал, а за те дни, что мы были в разлуке, я знал, что она не ела. Она страдала так же, как и я.

Подъехав к маленькому комплексу коттеджей, я припарковал машину подальше, чтобы не спугнуть ее своим присутствие, если она и вправду здесь. Дойдя до пляжа, я сразу ее приметил, маленький забившийся комочек на песке, устремивший взор на горизонт. Она выглядела потерянной и крошечной, что пробудило во мне сильное желание подойти к ней, поднять на руки и ни за что не отпускать. До этого дня я никогда не испытывал такого. Но учитывая, что нужно найти к ней осторожный подход, я сдержал порыв. Однажды она уже убежала, не хотелось, чтобы это вновь повторилось.

Мы стояли и просто смотрели друг на друга. Медленными неуверенными шагами я направился в ее сторону, пока не встал прямо перед ней. Вблизи она выглядела такой же опустошенной, как и я. Ее голубые глаза были уставшими и покрасневшими, ее кожа бледной как никогда, волосы тусклыми и слабыми.

– Ты ушла от меня.

– Не было нужды оставаться.

Я нахмурился.

– Не было нужды?

– Грехам уже одобрил твой испытательный срок. Пенни умерла. Тебе больше не нужно было прикрытие в виде нашего брака.

– А что, по-твоему, я бы сказал людям, Кэтрин? Как ты думала, я смогу объяснить твое неожиданное исчезновение?

Она небрежно махнула рукой.

– Ты всегда говоришь, как можешь умело убеждать, Ричард. Полагала, что расскажешь им, как я была потрясена смертью Пенни и уехала, чтобы развеяться. Мог бы обманывать их некоторое время, а затем сказал бы, что у нас стали появляться проблемы и я решила не возвращаться.

– Так ты думала, я буду винить тебя. Взвалю все на тебя.

Она слегка качнулась.

– Какое это имеет значение? Я бы не стала возражать.

– Нет конечно. Потому что тебя там не было.

– Вот именно.

– Но это имело значение. Для меня имеет.

Она нахмурила лоб, наблюдая за мной.

Я сделал шаг вперед, желая быть возле нее. Мне нужно было коснуться ее, я переживал насколько уязвимой она казалась.

– Ты оставила свои вещи, которые, полагаю, были тебе дороги.

– Я собиралась связаться с тобой и попросить их прислать, где бы в итоге ни осела.

– Ты не взяла ни машину, ни карточку. Как ты собиралась снять оставшиеся деньги?

Она выставила свой упрямый подбородок.

– Я взяла то, что заслужила.

– Нет, Кэтрин, ты заслужила намного больше.

Ее губы задрожали.

– Зачем ты здесь? Как ты нашел меня?

– Я приехал за тобой. Друг посоветовал, чтобы я начал с начала.

– Не понимаю.

– Грехам сказал, где тебя найти.

– Грехам? – нахмурилась она от растерянности. – Как... как он узнал?

– У него было подозрение и потому что он слушатель куда лучший, чем я, то знал, что ответ был в нашем доме. Он сказал мне искать. Настоял, чтобы я выяснил все сам.

– Н-Не понимаю.

– Когда ты ушла, я много думал. Немного погряз в этом, сильно пил и искал тебя повсюду. Наконец понял, что больше так не мог.

– Не мог чего?

– Я наконец понял, что ты чувствовала. Моя жизнь стала одной сплошной ложью. Больше не мог различить, где заканчивается реальность, а где начинается ложь. Даже когда был полноценным ублюдком, в этом я был честен. Так долго прятался, что больше не хотелось этого делать, поэтому рассказал Грехаму, что ты ушла.

По ее лицу пробежала слеза.

– Затем я все рассказал ему. Каждую чертовую ложь.

Она ахнула.

– Нет! Ричард, зачем ты это сделал? У тебя было все. Все, что ты хотел! То, ради чего ты так сильно старался! Зачем ты от всего этого отказался?

Я схватил ее за руки, слегка встряхнув.

– Ты не понимаешь, Кэтрин? Разве ты не видишь?

– Вижу что? – воскликнула она.

– У меня не было ничего! Без тебя у меня не было ничего и ничто не значило! Единственное что у меня было реальным, действительно настоящим – это ты!

Ее глаза округлились, и она покачала головой.

– Ты это не всерьез.

– Еще как всерьез. Я приехал сюда за тобой.

– Зачем? Я тебе не нужна.

Я провел по ее рукам, плечам и шее, обхватив ладонями ее лицо – ее уставшее красивое личико.

– Ты нужна мне. – Встретившись своим решительным взглядом с ее изможденным, произнес слова, которые говорил лишь раз в своей жизни. Тогда я сказал их несерьезно, и эти слова на самом деле ничего не значили. Но сейчас в них заключалась вся моя жизнь. – Я люблю тебя, Кэтрин.

Она схватила меня за запястья, на ее запаниковавшем лице отразилось сомнение.

– Нет, – выдохнула она.

Я прильнул к ее лбу.

– Да. Ты мне так сильно нужна. Я скучаю по своему другу, по жене. Я скучаю по тебе.

Она душераздирающе всхлипнула. Я крепко прижал ее к себе, напрочь отказываясь отпускать. Она толкнула меня в грудь, борясь с утешением, которое мне необходимо было дать ей.

– Ты не можешь убежать. Я последую за тобой, душенька. Последую куда угодно. – Я поцеловал ее в макушку. – Не оставляй меня больше одного, моя Кэти. Это было невыносимо.

Она сломалась. Забросив руки мне на шею, уткнулась мне в грудь и пропитала рубашку своими жгучими слезами. Я поднял ее на руки и понес по утрамбованному песку в направлении ярко-голубого коттеджа, стоящего в самом конце. Того самого с белыми жалюзи, о котором она писала в своем дневнике.

Я держал ее крепко, то и дело покрывая ее голову легкими поцелуями, и не отпускал.

Сельский коттедж был именно таким, как я его представлял исходя из описания в дневнике. Перед камином стояли сильно потертые диван и кресло. Слева примитивная кухонка со столом и двумя стульями. Открытая дверь вела в маленькую спальню и расположенную по соседству ванную. Это и был весь коттедж. Я усадил Кэти на диван и повернулся к камину. Сажа и дым за многие годы использования въелись в каменную облицовку и кирпич, превратив весь камин в скучно серый. Я добавил пару дровишек и разжег огонь, чтобы прогреть прохладное помещение.

– Дымоход засорился. – Кэти присела возле меня, потянувшись, чтобы дёрнуть ручку заслонки.

Я чиркнул спичкой и удостоверившись, что пламя занялось, встал и поставил на место перед камином маленький экран. Нагнувшись, поднял ее на ноги, стянув ей с плеч влажную куртку и отбросив ту в сторону. Я крепко обхватил ее руками и мое тело затопило чувство облегчения. Она задрожала и глубоко вздохнула. Я укачивал ее, целуя в макушку. Она запрокинула голову, отсветы огня плясали на чертах ее лица, подчеркивая их деликатные контуры.

– Не могу поверить, что ты здесь.

– Ты правда думала, что я не стану тебя искать, Кэти?

– Не знаю, я не думала. Просто знала, что пора уходить.

Я притянул ее на диван, взяв ее руки в свои.

– Почему, милая? Почему ты убежала?

– Потому что влюбилась в тебя и не думала, что ты мог полюбить меня в ответ. Я больше не могла этого скрывать и понимала, что когда ты узнаешь о моих чувствах, то...

Сердце защемило при ее словах. Она любила меня. Я сжал ее руки, побуждая продолжить.

– То что?

– Ты снова превратишься в Ричарда, которого я ненавидела, и посмеешься надо мной. Я больше была не нужна тебе, и ты бы велел мне уйти. Думала, что будет проще, если я сама уйду.

– Ты вообще планировала вернуться?

– Только чтобы узнать, что ты собирался делать, и забрать свои вещи. Я предполагала, тебе не захочется меня больше видеть.

– Ты ошибалась. Во всем. Ты нужна мне. Хочу, чтобы ты вернулась. Я... – помедлил я. – Я люблю тебя.

Она опустила взгляд на наши соединенные руки, и подняла обратно. На ее лице было очевидное недоумение, а в глазах читалось откровенное неверие. Я не мог винить ее, но хотелось пресечь это на корню.

– Ты не веришь мне.

– Я не знаю, чему верить, – призналась она.

Я придвинулся ближе, зная, что нужно найти способ убедить ее в своей искренности. Мой взгляд прошёлся по интерьеру маленького коттеджа, пока я обдумывал свои слова, и остановился на небольшой урне, стоящей на каминной полке.

– Ты забрала прах Пенни, чтобы его развеять? – спросил я.

– Да. У нас здесь было много счастливых воспоминаний. Она много трудилась, чтобы я могла приезжать сюда каждый год. Они с Бертом тоже приезжали сюда. Она развеяла его прах на пляже. – Она сглотнула, голос дрожал. – Я подумала, что, может быть, они снова встретятся и будут вместе на песке и в воде. – Она подняла на меня взгляд. – Наверное, это кажется глупым.

Я поднес ее руку к губам, целуя костяшки пальцев.

– Глупым? Нет. Похоже на милый жест, на который способна такая нежная душа, как у тебя.

– Нежная душа?

– Вот именно, Кэти. Я осознал это несколько недель назад, когда перестал быть такой сволочью. Я наблюдал за тобой, как ты вела себя с Пенни. Как ты общалась с Гэвинами. Доброта, которую ты проявляла к персоналу в приюте. – Я провел тыльной стороной ладони по ее щеке, кожа ощущалась словно шелк. – Как ты обращалась со мной. Ты отдаешь. Постоянно отдаешь. Такого я никогда не испытывал, пока ты не вошла в мою жизнь. Ни за что бы не подумал, что есть люди подобные тебе.

Я склонился ближе, желая, чтобы она увидела искренность этих слов в моих глазах.

– Никогда бы не подумал, что такая как ты может стать частью моей жизни.

– Потому что ты этого не заслуживал?

– Потому что не верил в любовь.

В ответ она прошептала:

– А теперь?

– Теперь я знаю, что могу любить. Да, я влюблен. Я люблю тебя. – Я поднял руку, когда она собиралась что-то сказать. – Знаю, ты можешь не верить мне, Кэти. Но это правда. Ты научила меня любить. Ты показала мне, что все сказанное тобой было правдой. То, что я испытываю к тебе, делает меня сильнее. Вызывает желание быть для тебя хорошим человеком. Быть честным и настоящим. Поэтому я все рассказал Грехаму. Понимал, что единственный шанс вернуть тебя, это быть честным, чтобы ты гордилась мною.

– Когда?

– Прости?

– Когда ты стал меняться? Когда перестал ненавидеть меня?

Я пожал плечами.

– Думаю, в тот день, когда ты послала меня трахнуть самого себя. Тогда я впервые увидел настоящую Кэтрин. Ты скрывала этот огонь.

– Пришлось. Мне нужна была моя работа. Пенни была намного важнее, чем ты или твое мерзкое поведение.