На поверхности он вновь попросил меня. В этот раз вежливо.

Когда я издала краткий смешок, его сознание отступило. Но не полностью.

Я почувствовала, как он снова думает. Затем он начал открывать свой свет. Я чувствовала, как от него простираются эмоции; та уязвимость, что я мельком заметила в комнате, смешивалась с его желанием и окутывала меня. Она становилась сильнее по мере того, как его боль усиливалась и глубже скользила в мой свет...

Я запаниковала, отталкивая его.

В этот раз он отстранился так, что я едва его чувствовала.

Все ещё раскрасневшись, я шатко поднялась на ноги, выиграв себе немного времени за счёт того, что осмотрела все синяки, что покрывали мои руки и ноги. Дохромав до ванны, я наклонилась, чтобы повернуть фарфоровые вентили душа и пустить максимально горячую воду. Я стянула кофту через голову, уронив её на пол. Пока вода согревалась в древних трубах, я стояла в ванне и дрожала.

Я постаралась игнорировать ожидание, которое я чувствовала за его молчанием.

«Элли, - тихо послал он. - ... Пожалуйста».

Тяга в этих словах оборвала моё дыхание.

«Gaos... пожалуйста. Пожалуйста...»

Боль искрами проносилась в пространстве между нами, и на мгновение я засомневалась, уставившись в пустоту и чувствуя это в нем. Ощущение потерянности усилилось.

Затем я встала под горячую воду.

Я позволила своему разуму опустеть, когда от моих волос повалил запах горячей озёрной воды, скользившей по телу как вторая кожа. Я опустила голову, чтобы вода била на неё и направляла противные коричневатые струи в ванну и сток.

Я чувствовала, что он смотрит, как я стою тут.

Его свет мерцал вокруг меня, безмолвный, ждущий.

Долгое время он не сдвигался с места.

Глава 16

Отвержение

Я стояла перед силуэтной мишенью, стараясь не выглядеть по-идиотски, пока возилась с предохранителем пистолета, который стискивала в обеих руках. Уллиса дважды сказала мне, что это за оружие, но я запомнила только то, как назвала его Айви - Baby Eagle^[6].

Папа больше предпочитал винтовки и ружья.

- Прекрати тянуть время, - сказала Уллиса. - У тебя, скорее всего, есть лишь несколько дней до того, как вам с Реви' придётся покинуть это место, Высокочтимый Мост.

Я кивнула, слушая только вполуха.

Будучи здесь, в окружении видящих, я большую часть времени забывала, что мы находимся в Сиэтле, хоть и наблюдала через окна верхних этажей, как на горизонте день сменяется ночью. Как будто здание и все его содержимое оставалось отрезанным от своего физического местоположения в центре человеческого города.

Единственная нить между ним и нами - это стабильный поток клиентов для проституток.

Я все ещё не могла уловить масштабы протяжённости этого явления - имею в виду, видящих, живущих скрытно, прямо посреди человеческой цивилизации и безо всякого контроля. Мне было любопытно, конечно же, но в данный момент я не решалась задавать много вопросов. Я уже сделала ошибку, упомянув один раз СКАРБ, и умудрилась повергнуть всю комнату в тишину.

Молчание, конечно же, нарушила Кэт.

- Почему СКАРБ не возражает против отсутствия у нас спонсорства? - процедила русская видящая. - Ну, может потому, что мы оказываем им услугу и не убиваем их из уважения к драгоценности живого света? Видишь ли, то, что ты называешь «спонсорство», мы называем р-а-б-с-т-в-о. Если только тебе не известно, как можно владеть aleimi видящего, не владея самим видящим? Если так, прошу, поделись с нами. Тогда ты поистине станешь нашим спасителем, о святейшая из Мостов!

Некоторые из присутствующих в комнате спрятали улыбки, но я также ощущала импульсы злости, направленные в мою сторону.

- Ты бы хотела иметь спонсорство, новичок? - спросила Кэт, приподняв губы в холодной улыбке. - Нам стоит вызвать для тебя СКАРБ? Может, им не понравится, что у тебя нет спонсорства, а?

Только позднее я набралась смелости спросить у Уллисы, что означало aleimi.

Как и сказал Ревик, aleimi - это слово видящих, которое означало световые тела, которые я видела за Барьером, те конструкции и геометрические схемы, которые я видела на Ревике и на себе, а также на людях. Они также называли это «живым светом» или, более распространённо, просто «светом».

Уллиса дала aleimi определение – «способность нести свет». Когда я спросила, было ли это чем-то вроде «души», она покачала головой. Она сказала, что по душам люди и видящие равны, но различаются в этой способности нести свет и манипулировать им.

В английском языке не существовало прямого перевода, как она сказала. Это исключительно слово видящих.

Я узнавала, что даже язык видящих имел Барьерную составляющую - то есть слова содержали такие значения, которые требовали способности видеть добавочные структуры в свете. Грубо говоря, их слова в целом несли больше сложных значений и нюансов.

Одно слово видящих часто переводилось на английский целым предложением.

Уллиса много рассказывала об этом - о том, как слова являются символами, а символы имеют невербальные слои. Поскольку больше половины этой общей культуры видящих происходило от Барьерного сознания - разделённого сознания, к которому у людей не было доступа - перевод некоторые ключевых символов на язык людей оставался в буквальном смысле невозможным.

Я даже частично понимала это.

Однако я не была уверена, насколько это понимание мне помогало.

Теперь мы с Уллисой стояли в цементном звуконепроницаемом бункере в холме. Помещение вмещало в себя стрельбище и ряды шкафов для хранения, которые содержали все, начиная от боеприпасов и заканчивая семенами, бочками воды и едой, которой хватит, чтобы прокормить всех в здании на протяжении нескольких лет.

Уллиса шутливо называла это их «ковчегом».

Она стояла позади меня, выглядя как кинозвезда даже в защитных очках и с наушниками-шумоглушителями на ушах.

- Тебе стоит позволить Реви' помочь тебе с этим, - громко сказала она, чтобы докричаться через шумоглушители, и тем самым повторилась уже в пятый раз.

Я кивнула, глядя на мишень.

Когда Уллиса щёлкнула на меня, я покосилась на её лицо.

- Почему ты не поговоришь с ним?

- Я действительно не хочу сейчас его беспокоить, Уллиса, - сказала я.

- Почему? - раздражённо переспросила женщина. - Из-за Кэт? Ты швырнула её в него, а теперь жалуешься, что он использует её, чтобы справиться с...

- Прекрати! - я подняла руку. - Серьёзно. Мне не надо знать о методах, которыми он «справляется». Это не моё дело. И не твоё.

С Уллисой я уже перестала притворяться, что мне нет дела до того, где он спит.

В любом случае, она права.

Это моя чёртова вина.

Тем первым утром, проснувшись в Сиэтле, я вошла на кухню после душа, одетая в позаимствованную одежду, и пошла на запах кофе и слегка подгоревших тостов. Кэт и двое других, Айви и видящая-африканка с прошлого вечера, подняли взгляд, сидя на барных стульях и прислоняясь к мраморной столешнице рядом с тарелками яиц и тостов.

Я избегала взгляда Кэт, сосредоточившись на яйцах и стараясь не замечать того, что я все ещё чувствовала Ревика. Его присутствие свернулось во мне, окутало мой свет так, что должно было надоедать, но на самом деле оказывало практически противоположный эффект. Я чувствовала, как часть меня тоже притягивает его, не довольствуясь тем, насколько мы были соединены сейчас.

На мгновение голод затмил то другое чувство, которое я ощущала.

Все три видящие подняли головы, когда Уллиса вошла на кухню за мной.

Именно африканка первая сосредоточилась на пустом пространстве над моей головой, предположительно заметив то же, что увлекло Уллису ранее. Тщательно просканировав меня пронизывающим взглядом, она взглянула на Уллису, приподняв брови.