До свидания Ник Лов. Жду!
0224 года, 11 месяцев, 30 дней, 14 часов 00 минут по твоему счётчику времени».
Ник Лов взглянул на часы: 0224, 11, 30, 20, 03 показывали разряды цифр на часах — годы, месяцы, дни, часы, минуты. Четверо суток после пробуждения он провёл в кабине, шесть суток и десять с лишним часов заняла его «прогулка» внутрь звездолёта. С момента ухода Литы прошло шесть часов три минуты! Ведь надо же было так случиться! В то время как он выстукивал свой призыв к шлюзовикам, Лита сидела и ждала его в этой кабине. И практически в то время, когда он кончил стучать, она покинула кабину и, вероятно, очень быстро добралась до шлюзов, но его уже не слышала. Они опять разошлись, и расхождение измеряется, вероятно, не более чем одним-двумя часами. Ник Лов даже охнул от огорчения, но затем снова и снова начал читать и обдумывать содержание записки.
«Итак, главное: не все шлюзовики умерли — одна из них, женщина, Лита Ри, жива! Жив ещё один разумный образованный человек, человек, мыслящий так же, как и Ник Лов. И так же, как и он, считающий этот мир внутри звездолёта ненормальным. Далее. Лита указала ему путь, которым можно воспользоваться и завтра. Поэтому сейчас он может спокойно отдохнуть, восстановить силы после столь напряженной недели и потом без помехи проникнуть в шлюзы. Лита выполняла завещание Вер Ли! Через двести с лишним лет любимая девушка охраняет его. Значит, она тоже ушла в своё время в шлюзы?
— Как давно это было, — грустно произнёс Ник Лов. Уже ничего нельзя вернуть. Ну, а Лита, судя по имени, — продолжательница рода друга Ник Лова, Мен Ри. Как сложилась его жизнь? Как сложилась жизнь Вер Ли? Судя по всему, они вместе оказались в пространстве шлюзов и Вер Ли стала женой Ри. Прожили жизнь и ушли. Навеки!
Ник Лов потёр ладонью лоб. Слишком, слишком много потрясений в эти дни после пробуждения. Вот перед ним письма Вер Ли. Стоит вскрыть этот пакет — и он узнает многое, многое из того, что для него сейчас загадочно и непонятно. Но он безумно устал. Давящая, отупляющая тяжесть преодолевала волю, уже расслабленную чувством безопасности и покоя. Ник Лов слишком долго держал свои нервы в напряжении.
Поэтому, отведя взгляд от писем, Ник Лов медленно, опираясь на стол, как и в первые минуты после своего пробуждения, встал и прошёл в душевую. Там он с отвращением сбросил с себя задубевший от пота жёлтый комбинезон, достал губку, мыльную пасту, открыл воду и с наслаждением стал мыться. Смывая с себя потоки грязи, он почти ни о чём не думал, давая возможность уставшему мозгу отдохнуть, стараясь не анализировать и не обобщать столь разноречивые факты. Затем он подошёл к шкафчику, открыл его, достал бельё и чистый комбинезон.
«Назло, оранжевый», — ещё нашёл в себе силы усмехаться Ник Лов. После этого, подчиняясь скорее разуму, напоминающему ему о еде, нежели желанию, взял наугад один из пакетов, вскрыл его и прильнул губами.
Еда не взбодрила Ник Лова. Ему опять стало одиноко, будущее подёрнулось дымкой неизвестности. Потеря Вер Ли стала реальностью. И маленькая, маленькая, затаённая в глубине души надежда на то, что Вер Ли могла дождаться его в анабиозе, надежда, вспыхнувшая было при чтении им первых строк письма Литы, теперь была им отброшена навсегда.
И уже не в состоянии даже кинуть в угол смятый пакет, Ник Лов свалился на пластиковое ложе и заснул без сновидений.
Глава 10
ПИСЬМА ВЕР ЛИ
Ник Лов проснулся бодрым и отдохнувшим. Он чувствовал, что проспал долго, и первой, пришедшей ему в голову, а может быть, и не оставлявшей его, была мысль о письмах Вер Ли. О том, что он сейчас прочтёт их, и ничто ему не помешает это сделать. Ник Лов непроизвольно перевёл глаза на ручки задвижек двери, как бы убеждаясь, что они на месте прочность запоров не нарушена.
Ник Лову вовсе не казалось, что его шестидневная прогулка внутрь звездолёта была сном. Железная палка валялась у входа, и грязный жёлтый комбинезон ещё более увеличивал кучу мусора в углу. Но Ник Лов чувствовал, что это уже позади, что он преодолел эти препятствия и перед ним открыт путь в нормальный мир, где его ждет хоть один, но равный ему по разуму человек — Лита.
Но прежде он прочтёт письма Вер Ли. И в сознании Ник Лова эти два имени — Вер Ли и Лита — уже как-то объединились. Расставшись с одной и ещё не зная другой, он почувствовал, что его одиночество кончилось. Быстро умывшись и побрившись. Ник Лов, всё время подавляя в себе нетерпение взяться за письма, приступил к завтраку. На этот раз ему не пришлось жаловаться на отсутствие аппетита.
После завтрака Ник Лов подошёл к столику, где лежали письма Вер Ли, и ещё раз посмотрел на своё имя, написанное на конверте. Почерк Вер Ли был ему не знаком, так как они никогда не писали друг другу. Ещё секунду задержав взгляд на конверте, Ник Лов протянул руку и, поддев уголок, вскрыл конверт. Перед ним оказалась пачка листов плотной синтетической бумаги, исписанной ровными строчками. Бумага совершенно не пожелтела, а строчки не выцвели. Всё казалось написанным только вчера, и время как будто не наложило своей печати на эти белые листы.
«Но как много, как бесконечно много времени прошло на самом деле!» — подумал Ник Лов, начав читать первые строчки послания Вер Ли:
«Милый Ник Лов!
Я никогда не предполагала, что мне придётся прибегнуть к такому старому способу общения с тобой. Ещё недавно я верила, что мы увидимся и что ты поможешь нам бороться со всем тем отвратительным, что обрушилось на наш несчастный экипаж, на наш бедный корабль. Но теперь я поняла, что мы более никогда не увидим друг друга. Я поняла это со всей определённостью, поняла свое бессилие препятствовать этому и боясь, что ты останешься в неведении, сочла необходимым рассказать тебе обо всём. Пусть это односторонний разговор. Пусть ты не сможешь ответить мне. Теперь это уже неважно. Ты всё равно должен знать то, что знаю я, и для этого я выбрала старый, но надёжный способ записи информации. Ибо боюсь, все другие могут не донести до тебя правды, когда ты вернёшься в этот мир.
Дорогой Ник Лов! Когда ты будешь читать эти письма, меня уже давно не будет в живых. И эти письма станут для тебя лишь памятью обо мне. И если они хоть чем-то окажутся тебе полезными я буду счастлива, ибо это всё, что я могу сейчас для тебя сделать.
Начну с самого начала. После того как мы все простились с вами, уходящими в анабиоз, после того как поздно вечером убедились по приборам, что ваше усыпление прошло нормально, оставшихся собрал по видеофону Мит Эс. Глядя на наши грустные лица, он одобрил нас и предложил всем отдохнуть и выспаться завтра.
Я долго не могла уснуть в тот вечер, перебирая в памяти происшедшее, и много думала о тебе, Ник Лов. Тогда я ещё не могла знать, что мы расстались с тобою навсегда. И не скрою. Ник Лов, да теперь это и не имеет значения, я думала и о том, что после твоего возвращения мы могли бы быть вместе».
Ник Лов закрыл глаза и оторвался от строчек. Он думал о том, что случившееся ограбило не только поколения живших и живущих космитов. Оно ограбило лично его, отняв у него Вер Ли.
«Что ж, тем хуже придётся виновным», — не смог подавить в себе мстительного чувства Ник Лов и тут же вспомнил, что настоящих виновников, виновников первоначальных, кто бы они ни были, он уже никогда не увидит, ибо их тоже нет в живых, и ему Ник Лову, некому и незачем мстить.
«Увы, история знает много примеров, когда неумолимое время уводило преступников от ответственности перед народами, которым они причинили зло», подумал Ник Лов и продолжил чтение.
«Утром мы все принялись за работу. Мит Эс чётко распределил обязанности. Ред Им, Мен Ри и я. под его руководством, должны были с помощью автоматов ещё раз произвести тщательное обследование умерших, Ша Вайн получил задание подготовить оптимальную программу пробы и поиска противоядия. Энергетик Лой Ки вместе с Лос Тидом должны были начать систематический осмотр корабля, конечно, с помощью аппаратуры, и подготовку его к переводу на орбиту спутника ближайшей звезды класса С0595, которую мы тут же единодушно предложили назвать Солнерой, в честь нашего далекого Солнца. Торможение корабля и переход на эллиптическую орбиту начались вечером этого дня и занял более суток. Естественно, что мы все находились в тормозных капсулах вахтенного экипажа. Переход прошел незаметно, по крайней мере я почти все это время, приняв снотворное, проспала, хотя и более тяжелым сном, нежели обычно. Но, разумеется, командир, его помощник да, кажется, и остальные члены маленького экипажа, кроме, пожалуй, Мен Ри, провели это время не так спокойно. У них были утомлённые лица, хотя начало следующего рабочего дня Мит Эс назначил лишь на двенадцать часов.