— Ли! — почти закричал Ник Лов, — Что же дальше, Ли? — Ник Лов снова несколько раз открыл и закрыл дверь, пока не убедился, что ничего более не записано и что звук исходит снизу, оттуда, где нижняя петля двери. Совершенно не думая уже о том, что он свершает тот шаг, к которому долго готовился, Ник Лов перескочил через порог и, придерживая рукой тяжелую металлическую дверь, несколько раз закрыл и открыл её.

В коридоре было полутемно, но место, из которого исходил звук, Ник Лов определил теперь точно: это действительно была нижняя петля. Ещё ничего не видя, Ник Лов, нагнувшись, притронулся к петле рукою и ощутил маленькую металлическую пластинку, вибрация которой и создавала звук. И хотя света в коридоре было недостаточно, гораздо меньше, чем в кабине, Ник Лов скорее сообразил, чем увидел, что осмысленность звука связана с тем, что кончик металлической пластинки, выполняющей роль мембраны, скребёт по бороздке записи воспроизводя имя Ник Лова.

«В чём дело? Почему такую странную систему записи избрала Вер Ли? — подумал Ник Лов. — Почему?».

Но ответ уже зародился в подсознании Ник Лова, постепенно проясняясь в виде отчётливой мысли. В виде ответа, обдумывание которого опять вызвало волнение Ник Лова, хотя он уже чувствовал себя достаточно окрепшим для того, чтобы принять этот ответ, сколь бы трагичен ни был его смысл: Вер Ли знала, знала, что каналы связи будут или уже были отключены! Она знала, что не сможет воспользоваться обычными системами передачи информации ему, Ник Лову, и потому избрала необычный!

Ник Лов, быстро вбежав в кабину, торопливо открыл один из шкафчиков, где кроме щипцов, пилки, ножика должен был быть также и электрический фонарик, Найдя его, Ник Лов щелкнул выключателем и, с радостью убедившись, что фонарик вспыхнул, снова переступил порог и направил луч на петлю. На нижней полукруглой её поверхности, по-видимому лазерным лучом, была нанесена бороздка записи имени Ник Лова, кончавшаяся явно видной маленькой стрелкой, указывающей на стену рядом с петлей. Передвинув немного луч Ник Лов увидел мелкую короткую надпись, которая была видна только в том случае, если глаза находились не более чем в нескольких сантиметрах от букв.

Краткость и ужасающий смысл надписи пронизали сознание Ник Лова:

«Ник! Корабль захвачен негодяем! Найди мои письма в хранилище под шифром, выражающим число секунд твоего времени в предпоследнем большом забеге. Твоё пробуждение уведено далеко от этого кошмара. Будь осторожен! Прощай! Ты был мне дорог! Будь осторожен! Вер Ли».

Ещё не в состоянии охватить узнанное, Ник Лов ощутил всю трагичность этого крика боли и предупреждения, посланного ему из глубины веков.

Спазм сжал его горло, выжженные лазером буквы врезались в память Ник Лова. Поднявшись, он медленно переступил порог, вернувшись в кабину и вновь услышал скребущий звук обратной записи, закрыл за собой дверь.

«Куда ушли эти века? Куда ушла ты, Вер Ли, любовь моя? Что ты хочешь мне сказать и где ты сейчас? Из какой огромной дали времён предупреждаешь меня, бережёшь меня?».

Глава 3

ВСТРЕЧА

Ещё двое земных суток после открытия послания Вер Ли Ник Лов провёл в кабине, размышляя над происшедшим и перебирая в уме возможные варианты. Одно было несомненно: случившееся протекало не от болезни, которая, по-видимому, послужила лишь толчком к нарушению нормального ритма жизни корабля.

«Каким негодяем? Я же всех знаю! И чего же мне следует опасаться сейчас? — продолжал размышлять Ник Лов. — Ведь от любого «негодяя» сейчас должно остаться лишь слабое воспоминание. Но то, что он, Ник Лов, проснётся не скоро, Вер Ли знала! — Ник Лов в растерянности потёр лоб. — Впрочем, к чему ломать голову? Нужно окрепнуть, обрести былую форму и отправиться на осмотр корабля», — думал Ник Лов.

И все эти сорок восемь часов, которые Ник Лов дополнительно отвёл себе, он усиленно занимался гимнастикой и силовыми упражнениями, обтирался водой, регулярно ел и к началу пятого дня после пробуждения увеличил свой вес до 72 килограммов, а динамометрическую силу более чем втрое. Проснувшись утром после очередного четырёхчасового сна. Ник Лов твёрдо решил, что ему пора выходить на разведку.

План Ник Лова был прост. Он выйдет из кабины, спустится, не пользуясь лифтом, в зону большей тяжести, где располагались хранилища информации, и, согласно указанию Вер Ли, найдёт её письма в ячейке за номером 7343, ибо таково было в секундах время в последнем, полностью пройденном Ник Ловом забеге на марафонскую дистанцию. После этого Ник Лов вернётся в кабину, где сможет эти письма спокойно прочитать.

Следуя этому плану, Ник Лов переступил порог и, не закрывая за собой дверь, оглядел длинный коридор, опоясывающий сто двадцатый этаж в «ступице» волчка, где помещалась его анабиозная камера. Радиус окружности коридора составлял чуть меньше трети наибольшего радиуса корабля. Изгиб пола здесь был заметен на глаз Пол как бы поднимался в обе стороны вверх хотя Ник Лов давно знал, что это обманчивое впечатление подъёма не будет сопровождаться соответствующим ощущением: в любой точке коридора путь человека перпендикулярен силе тяжести, и потому работы подъёма он не совершит.

Поглядев в обе стороны и не увидев ничего необычного обернулся к двери своей кабины, которую он ещё не закрыл. Прежде всего ему бросилось в глаза, что на двери не было никаких внешних ручек. Внимательно приглядевшись, Ник Лов увидел тщательно заваренный и закрашенный след и том месте, где была ось наружной ручки, сама же ручка была срезана.

«Милая Вер Ли. Ты позаботилась также и о том, чтобы мою обитель было трудно найти».

Несомненно, что срезала ручку Вер Ли, и Ник Лов ощутил, что эта заботливость является ещё одним звеном в той же цепи опасений Вер Ли за судьбу его, Ник Лова, и попыткой уберечь его от неведомой ему пока опасности.

«Спасибо, Ли, — продолжал думать Ник Лов. — Никто меня не потревожил. Вот только как я сам теперь запру эту дверь? Ручки-то нет. Придётся её только прикрыть, и тогда, толкнув дверь, я смогу опять войти в кабину».

Потянув дверь на себя и снова услышав скребущий звук, Ник Лов смотрел, как щель медленно смыкается. Стараясь помочь двери закрыться полностью, Ник Лов, нагнувшись, поддел пальнем единственный выступ снаружи её — маленькую мембранную пластинку которая воспроизводила голос Вер Ли. Дверь медленно и плотно закрылась, но на последних миллиметрах пластинка щелкнула и сломалась, оставшись в пальцах Ник Лова.

Ник Лов подержал её в руке, думая, что этой вещи касалась Вер Ли и через два с лишним века передала ему. Постояв ещё немного, он вздохнул и положил пластинку в карман комбинезона. Затем, повернувшись от двери направо, медленно пошёл вдоль стены, отсчитывая шаги до ближайшей лестницы, ибо это было единственным надёжным способом найти в дальнейшем место, где в стене закрылась дверь его убежища.

«Придётся пройти по радиусу метров двести лестницы, минуя семьдесят этажей, — думал Ник Лов, — прежде чем дойду до пятидесятой палубы, где находилось главное хранилище информации Большого Мозга.

Как — то себя чувствует БМ. Вот для кого двести лет совсем не помеха».

И Ник Лов подумал о том, что в памяти БМ сохранилось описание всех происшедших событий за эти столетия и оно будет, конечно, наиболее подробным. Если только с БМ ничего не случилось! И, подойдя к вертикальной лестнице, прорезающей вдоль «спицы» все палубы корабля, Ник. Лов с трудом подавил в себе желание подойти к выносному пульту связи с БМ, укрепленному на площадке.

«Нет, не стану пренебрегать предупреждением Вер Ли, — подумал Ник Лов. — А она просила сначала познакомиться с её письмами и соблюдать осторожность». Отвернувшись от пульта, Ник Лов стал спускаться по лестнице. Лестницы на корабле обладали особенностью: чем ниже спускаешься по ним, тем делаешься тяжелее, и, наоборот, чем выше поднимаешься, тем подниматься легче, ибо сила тяжести к центру вращения звездолёта уменьшается.