Я не приказал ей замолчать, потому что слова кормилицы пролетели мимо, как весенние мухи. Я вышел в сад, заставляя себя не ускорять шаг. Ведь я никогда не был тороплив. А может, трусливо надеялся, что Гури исчезнет, растает, как сказочная пери. Ведь зиме всегда трудно поверить, что весна распахивает ей объятия. Но Гури не исчезла, а по-прежнему стояла под сливами.

— Салам, малышка, — сказал я ей. — Значит, все кончилось? Ты и твои подруги спасены?

— Благодаря вам, хафиз, — ответила она.

— Тогда почему же ты в свадебном наряде? Или это новый приказ Аламгира?

Она смутилась, замотала головой, и как в детстве прикрыла лицо ладонями, шепча сквозь пальцы.

Я заставил ее опустить руки:

— Говоришь, Аламгир тут ни при чем? Чей же это приказ, гурия?

— Приказ моего сердца, — ответила она еле слышно и покраснела.

Так и закончилась эта история. Я, шейх Камлалл Джаханабади, вам ее рассказал.