Затем их голоса притихли, и я услышала, как папа сказал:

– Мне очень жаль. Я делаю все, что в моих силах.

И прозвучало это так, словно он мог заплакать.

Тогда я толкнула кухонную дверь. Мама обвила руками папу, сидевшего на одном из кухонных стульев. Они качались туда-сюда. Подняли глаза, когда я вошла и, должно быть, поняли, что я слышала весь спор. Или, быть может, им просто не хватало энергии надеть все-просто-прекрасно лица.

– Я найду работу, – заявила я. – Я только что оставила заявление в «Сохрани цент».

Папино тело осунулось еще сильнее.

– Ты не обязана это делать, Айви.

– Если у них ничего не найдется, я попробую в других местах. И… Я глубоко вздохнула, набираясь храбрости. – Есть такая работа в загородном клубе Морганс…

– Это слишком далеко, – сказала мама. – Я итак отвожу твоего отца на работу, и Брейди на терапию…

– Ладно, тогда я найду что-нибудь поблизости, чтобы ходить пешком, – ответила я, чувствуя облегчение от того, что загородный клуб отпадает. – Я могла бы давать уроки игры на фортепиано…

Папа вздохнул, мама погладила его по спине, и мы все просто стояли, несколько минут, ничего не говоря. Было слышно, как Брейди бросал камни на дорогу, одну крошечную горсть за раз.

Кайя явно могла позаботиться о нем, а я все портила. Я поднялась на два пролета в свою комнату и села у окна, глядя вниз на соседей. Смотря на моих соседей свысока, вот именно. Я больше не могла смотреть на них свысока, ведь так?

Глава 29

Риза позвонила около четырех часов.

– Как все прошло? – спросила она, запыхавшись.

– Ой… – я заколебалась, решая, солгать и сказать, что я провалила прослушивание, или признаться, что не пошла.

– Забила, не так ли? – ее голос звучал ровным я-зла-но-стараюсь-не-подавать-виду тоном.

– Да, – согласилась я. – В любом случае, это было слишком далеко, – я замолчала, ожидая ее громкой тирады, но нет. Подруга лишь вздохнула. – На сегодня все остается в силе? – уточнила я.

– Да, – ответила она. – Приходи уже ко мне. Хочу кое-что тебе показать.

Я завязала волосы в хвостик, плеснула водой в лицо, бросила пару вещей и зубную щетку в небольшую сумку и спустилась на кухню. Мама осмотрела меня сверху донизу.

– Ты в этом пойдешь? На мне была та же самая одежда, что я надела в пункт раздачи продуктов питания.

– С каких это пор тебе заботит то, что я надеваю к Ризе?

Мама надела более симпатичный наряд, чтобы отвезти меня, возможно, ожидая, что мама Ризы пригласит ее внутрь. Но миссис Морган даже не вышла поздороваться.

– Заеду за тобой утром. В десять часов, – отрезала мама.

Я не могла поверить, что мама Ризы намеренно ее игнорировала, но она была прямо здесь, на кухне, когда я вошла внутрь. Она улыбнулась, словно позировала тому, у кого заняло слишком много времени, чтобы сделать снимок.

Риза потащила меня наверх.

– Подожди, пока не увидишь, что я нашла.

Я ожидала увидеть неотразимое платье, может быть, пару великолепных нарядов взбалмошных девиц из гардероба ее матери. Но девушка открыла ноутбук, нажала на окно браузера и отступила.

– Вот, – сказала подруга. – Уикертоны из Нью-Йорка.

Я посмотрела на экран. Это было нечеткое фото людей, стоящих у большой лестницы.

– Сделано нескольких лет назад, но посмотри, – она указала на мальчика. – Те же волосы, только покороче. Это наверняка он.

Я посмотрела на подпись, где мальчик был указан как Робби Уикертон.

– Имя не то, – сказала я.

– Может быть, прозвище? Потому что этот ребенок похож на Джеймса. Только не говори, что это не он.

Я присмотрелась к мальчику по имени Робби. Сходство определенно было, но я отказывалась с ней соглашаться.

– Я тебя умоляю. Совсем не похож, – ответила я.

– Он выглядит точь-в-точь как Джеймс, – настаивала Риза.

Тем не менее, подруга закрыла фотографию и после этого не упоминала Джеймса или неприличное богатство его семьи. Я не рассказала ей о поездке в пункт раздачи продуктов питания и о неудавшихся попытках найти работу, но Риза была достаточно проницательна, чтобы заметить, что что-то не давало мне покоя.

– Тебе нужна, – заговорила подруга, – терапия от Ризы.

Она достала лаки для ногтей и сделала мне маникюр, пока мы слушали музыку, выбирая по очереди песни. Решив подбодрить меня, Риза прибегла к тяжелой артиллерии: ее плейлист восьмидесятых годов. Накаждую«Raspberry Beret»и«Girls Just Wanna Have Fun»она отжигала, в ответ я включала«Over the Rainbow»или«I Dreamed a Dream». Мадонна против Эвиты, «Wham!» [18]  против Вагнера [19] , Джоан Джетт против Призрака Оперы.

– Ты и шанса не даешь терапии от Ризы, – заявила подруга, поскольку заиграла последняя, выбранная ей, песня «Jessie’s Girl». – Шаг первый – признай, что у тебя есть проблемы.

Я кивнула.

– У меня определенно есть проблема. Но не думаю, что Рик Спрингфилд собирается все исправить.

Подруга стащила меня с кровати, потанцевать с ней. Я пыталась, правда, но песня «Jessie» началась с Дж, как Джеймс, и это только напомнило мне, что он продинамил меня на музыкальном вечере. Судя по всему, он не хотел, чтобы я была его девушкой.

Я плюхнулась на кровать Ризы и стала листать огромную стопку журналов о знаменитостях. Риза играла с моими волосами, скручивая их в локоны, а затем, начесывая их, чтобы они стояли прямо, как гигантское афро. Я почувствовала себя чуть-чуть получше.

После обеда (суши на вынос из нашего любимого суши-бара) Риза схватила наши пальто и повела меня на первый этаж. Оттуда я могла видеть наш старый дом, окно моей спальни. Там было темно. И пусто.

– Держи, – подруга вытащила ключ из кармана и протянула его мне. – Я нашла его.

Я повертела его в руке.

– Ключ. От чего он?

– От твоего дома, глупенькая.

– Эм, спасибо. Полагаю, мама может отдать его сотрудникам банка, или риелтеру, да все равно.

Я положила его в карман.

– Да нет, тупица. Он для тебя. Чтобы попасть внутрь. Алё! – Риза задвигала пальцами, будто игра на фортепиано. – Он все еще там, так?

Да. Мой рояль еще не продали.

– Знаю, что ты по нему скучаешь, – сказала Риза. – Думала, ты захочешь пойти туда и сыграть на нем еще разочек.

Я уставилась на ключ в моей руке.

– Но… – я скучала по каждой вещи в доме: по старой жизни так сильно. Как Риза узнала, что по роялю я скучала больше всего? – А что, если они сменили замки?

Риза пожала плечами.

– Думаю, мы узнаем.

Подруга взяла меня за руку, и мы прошли короткий путь от ее дома до моего, пробираясь сквозь тени.

– Чувствую себя вором, – сказала я.

– Мы же не собираемся украсть что-либо, – сказала Риза. – Мы только посмотрим, и это ваш дом, между прочим.

Я вытащила ключ, как только мы подошли к задней двери. Мы не так давно переехали, но все казалось таким иным. Лужайка заросла, веранда стала шире. Цветочные клумбы сильно… сильно подстрижены и перекопаны.

Ключ скользнул в отверстие, и я легко его повернула. Когда я открыла дверь, сработала сигнализация, как я и ожидала. Коротенький звуковой сигнал, напоминание о том, чтобы ее отключить. Я набрала код: последние четыре цифры нашего номера телефона и нажала «ENTER».

Стало тихо. «Я дома».

Мы вошли внутрь и закрыли дверь. В доме было темно и холодно. Я знала, что отопление выключено или очень слабое. Но здесь должно быть электричество, так как сигнализация сработала. Риза щелкнула одним из шести выключателей у двери на кухне. Встроенное освещение над нами загорелось.

Я вдохнула запах дома. Не совсем то, что я помнила. То сочетание запахов, которое заставляло дом пахнуть, как дом – приготовление пищи, мебель, мыло, которым пользовалась мама, и одеколон папы, спасенные Каей лягушки, и букеты из одуванчиков Брейди – уже испарилось.