Глаза Ризы словно говорили «бедняга», и она коснулась пальцами моей руки.

– Как только получу права, я буду заезжать за тобой, договорились? Осталось всего три месяца.

Это целая вечность. Но я быстро кивнула и засуетилась, притворяясь, что поправляю волосы. Риза возилась со свитером вокруг моей талии, пытаясь заправить рукава, после чего сдалась, когда не смогла сделать так, чтобы все выглядело получше.

– Знаешь, я где-то читала, что даунсайзинг [3]  в моде.

– Что это вообще значит?

– Я не знаю. Заголовок был «Хэштег Даунсайзинг» или что-то в этом роде. Речь шла о людях в отрыве от цивилизации, умеющих обходиться меньшим, делая покупки в комиссионках, использующих лимонный сок вместо дезодоранта.

Я сморщила нос.

– Люди так делают?

– Я точно это где-то прочла, – сказала она. – Цитрус обладает природными дезодорирующими свойствами. Все это очень богемно.

Мой мозг начал болеть. Учитывая то, как в нашей школе относятся к детям из Лейксайда – даже посадили их в отдельный автобус – я бы сказала, что быть бедным никогда не войдет в моду.

Но я была слишком утомлена, чтобы попытаться направить Ризу в правильное русло.

– Давай просто пойдем.

– Я провожу тебя до класса для самостоятельной работы, – она прижала свое плечо к моему, как только мы вышли из уборной, но внезапно отодвинулась и сжала мою руку. – О Боже. Вот он. Должна ли я поговорить с ним? Должна. Я должна поговорить с ним.

– С кем? – я вовремя повернула свою больную шею и увидела, как Джеймс направился прямиком к нам. Однако его голова была опущена. Я быстро выполнила маневр, присев на корточки, чтобы завязать шнурок на обуви. Затем я порылась в рюкзаке, пока он не прошел мимо.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо, – Риза топнула ногой на последнем слове дерьмо. – Он даже не посмотрел на меня.

Я встала и вернула ей «о, ну», пожала плечами, надеясь, что скрыла облегчение, которое ощущала. Возможно, она потеряет к нему интерес.

– Он ездит на черном БМВ, – сказала она. – Действительно хорошем. Я видела, как он заехал на заднюю автостоянку. Но я не смогла раздобыть сведения о Джеймсе Викертоне.

– Сведения?

– Google, Facebook, Twitter. Как будто он не существует. Есть только одно объяснение, которое я могу придумать.

– Он не пользуется социальными сетями?

– Он вампир, – сказала она, игриво улыбаясь. – Но все же, наверное, при деньгах. У вампиров всегда есть деньги. Столетия сбережений, обкрадывание жертв. Все это очень прибыльно.

– Тебе определенно стоит держаться от него подальше.

Я попыталась звучать в шутливой манере, но Риза не восприняла это таким образом.

– Почему?

Я притворилась, что пролистываю тетрадку в поисках чего-то.

– Он не похож на твой тип.

Она выпятила нижнюю губу.

– Он тебе не нравится?

– Нет, просто… Я не думаю, что он тебе подходит.

Она посмотрела на меня долгим взглядом и похлопала меня по плечу.

– Ты, должно быть, ударилась головой при падении. Потому что, если высокий, мечтательный и богатый не подходят мне, то я не знаю тогда, кто подходит.

Когда я вошла в класс английской литературы на первый урок, Риза накручивала волосы перед Джеймсом.

– Мы часто гуляем в городе. Почему бы тебе не присоединиться к нам как-нибудь?

– На самом деле я не очень-то и городской парень.

– Даже просто провести там время? – спросила она, выглядя слегка ошеломленно.

Он засмеялся.

– Нет, если удается отвертеться, то нет.

– Тогда, как же ты развлекаешься?

Он посмотрел на меня, как только я села.

– Я много читаю.

Риза нахмурилась. Ей тоже нравится читать, но я думаю, что на Джеймса у нее другие планы. Я поняла, что она хочет бросить меня и отправиться в Нью-Йорк с тем, кто может себе это позволить. Слишком много для «хэштег даунсайзинг».

Мистер Илай привлек наше внимание и с энтузиазмом начал монолог по Шекспиру, который привлек полное и пристальное внимание Джеймса, а Риза оцепенела. Примерно в середине урока, она получила пропуск и ушла в уборную, а я получила беспрепятственный обзор в сторону Джеймса. Я скользнула туда глазами и обнаружила, что он тоже смотрит на меня.

Он быстро улыбнулся.

Я быстро улыбнулась в ответ.

Мистер Илай дал всем письменное задание.

– У вас есть пять минут, – сказал он, – запишите все, что приходит вам в голову, когда вы думаете о пьесах Шекспира. Персонажи, язык повествования, сюжеты… Каковы ваши впечатления? Если вы закончили восьмой класс, то, как минимум, одну из его пьес вы уже изучили. Как вы понимаете его труд? Какие чувства у вас вызывает Шекспир?

Ученики начали выкрикивать: «скучно», «сбивает с толку», «словно вскрывание вен».

Джеймс нахмурился и склонился над тетрадкой, неистово записывая. Я на мгновение уставилась на свою пустую страницу, склонилась над ней, чтобы написать одно слово, и протянула ему показать.

«Искусный».

Он улыбнулся шире, достал новый лист бумаги, быстро что-то нацарапал и протянул мне.

«Живой».

Я приложила палец к губам и перевела взгляд на наших одноклассников.

Он засмеялся, и в тот момент вошла Риза. Я отвела взгляд от Джеймса на свой листок, но не сразу. Риза уставилась на меня, как только села. Она написала записку и бросила ее мне на парту.

«Думала, что он тебе не нравится».

Я произнесла одними губами «Кто?» И дала ей лучшее, смущенно-озадаченное выражение, которое смогла изобразить. Тень упала на мой стол, я подняла взгляд и увидела мистера Илая, нависшего надо мной. Он выхватил записку из моей руки, положил ее в карман рубашки и продолжил ходить.

Мы с Ризой съежились. Я подавила стон. Мистер Илай велел дописывать последние слова и сдавать ему работы.

– Мы вернемся к ним в конце нашего раздела о Шекспире, – сказал он, – и посмотрим, изменится ли что-нибудь.

После он достал записку Ризы из кармана и взглянул на нее, прежде чем смять ее в крошечный шарик.

– Всё не то, чем кажется! – выкрикнул он. – Главная тема в пьесах Шекспира, вы ее найдете. Верно, Айви?

Я подняла голову.

– Эм, верно?

Мистер Илай усмехнулся и уронил записку на мою парту, проходя мимо. Я подобрала ее и держала голову опущенной до конца урока. Когда прозвенел звонок, я стремительно выскочила, избегая Джеймса, но недостаточно быстро, чтобы скрыться от Ризы, которая загнала меня в угол в конце коридора.

– Он тебе нравится.

– Нет, – я покачала головой. – Я просто была дружелюбна с ним.

Ее брови сблизились посередине.

– Обещаешь? Потому что он первый парень, который за долгое время мне понравился. Я знаю, это звучит безумно, потому что я едва с ним разговаривала, но… Мне кажется, я влюбляюсь.

Я засмеялась про себя – Риза всегда склонна к драмам. Но я глубоко вздохнула и сказала ей то, что она хотела услышать, потому что она моя лучшая подруга. Я не могла позволить себе потерять ее. И солгать легче, чем сказать правду.

– Я обещаю, – сказал я. – Он весь твой.

Глава 11

Уже четыре дня я живу без рояля, и я начала ощущать последствия: мои руки дрожат от не сыгранных эмоций. Поэтому, вместо того, чтобы направиться в кафетерий на обед, я свернула в сторону оркестровой комнаты.

Там пусто и тихо, разве что звенят педальные тарелки хай-хет, словно невидимый барабанщик оставил ногу на педали. Фортепиано стоит в углу у стены, рядом с интерактивной доской. Я подошла к нему, и провела пальцами по клавишам.

Прижав большой палец к ноте «до» первой октавы, я позволила звуку смешаться с мерцанием тарелок. Я добавила средний палец и мизинец и сыграла аккорд «до». Фортепиано немного расстроено, но я чувствовала успокаивающую вибрацию по всей руке. Музицирование всегда успокаивает меня, пока никто не слушает. Я скользнула на скамью и опустила левую руку на клавиши, медленно играя восходящие аккорды, клавиша за клавишей, мажоры и миноры. Сегодня меня притягивали минорные тональности. Они соответствовали моему настроению.