На вопросы о том куда и зачем летим, мне так никто и не ответил. Вещи забрал Цер, а едва я двинулась за ним следом, как он замотал головой, затем рыкнул.

— Чего ты рычишь на меня? Говори нормально!

Попыхтел через маску что-то недовольно, но отвечать не стал, а связался с Дамьяном.

— Мой хэйдар, прошу допуск на десять слов вашей сиане.

Ого?! У него лимит слов установлен на общение со мною? Заметила, как расслабился мой страж после ответа куратора и посмотрел на меня. Молча. Обдумывает, что такого сказать и в лимит уложиться? Помочь, что ли?

Улыбнулась, поправив шарфик на шее, который шел в один тон с темно-зеленым длинным платьем длиною до самых пят, скрывающим очертания фигуры, и подмигнула. Цер вздрогнул и прокашлялся.

— Послушайте, вы не напрягайтесь уж сильно. Просто скажите, куда мы полетим, почему не можем остаться на базе и, кстати, давно хотелось узнать у вас…

Мой словесный поток прервали поднятой вверх рукой с открытой ладонью и глубоким, низким голосом Цербер произнес:

— От меня не отходить!

А это два или четыре слова? Прикусила согнутый в косточке указательный палец, с любопытством взирая на дерадмиина, чуть вопросительно вскинув при этом брови.

— С другими кадетами не разговаривать!

«Так, уже пять слов сказал…».

— Почему это не разговаривать? О, так мы все летим?

Ну конечно, не так давно на собрании об это и говорилось, потому, должно быть, он подарил мне взгляд с упреком вместо ответа.

— Ну можно я все же спрошу? — не удержалась от провокационного взгляда, и сама себе удивилась — откуда столько игривости вдруг во мне появилось. — У вас есть сиана?

Снова молчание в ответ, и руки сложены на груди, как очередной упрек.

— Что? Неужели нет? Вы хоть кивните, если да… я пойму.

Мужчина вдруг засмеялся, причем так, словно я действительно глупость спросила.

Прокашлялся и произнес:

— Невидимость… молчание… и руку дайте.

— У вас еще одно слово осталось… так да или нет?

Он покачал головой и протянул ко мне свою большую руку, затянутую в перчатку, в которую я почему-то доверчиво вложила свою.

— Вы мне друг? — продолжая смотреть на него во все глаза, понимая, что Дамьян фактически доверил этому стражу мою жизнь и безопасность.

— Друг, — просто ответил мужчина, исчерпав свой лимит слов.

Я вздохнула.

— Можете тоже мне доверять. Я не сбегу, не потеряюсь, буду молчать и слушаться. У меня нет друзей, так что я ценю вашу дружбу и очень рада, что именно вы меня охраняете, правда-правда. И потом, мы уже прошли с вами этап испытаний на прочность, верно?

Мужчина снова покачал головой, словно удивляясь моей болтливости. Подхватив четыре огромные сумки, уместил их в открывшейся нише в стене, что-то набрал на панели, и сумки исчезли. Затем потянул меня за руку и воздух вокруг нас словно рябью пошел, окутывая фигуры в некий плотный кокон невидимости для окружающих.

И такая радость обуяла, что у меня теперь есть и друг, и возлюбленный… Ой! Запнулась на месте, чуть не оставшись без кисти, которую крепко держал Цербер, и снова приноровилась к шагу мужчины. А сама шла и ошалело думала, что это я такое выразила — «возлюбленный!» Мама дорогая! Это Дамьяна я так назвала?!

Так и шла по коридору, затем в лифт зашла… и все думала, что со мною случилось? Неужели интимная связь с куратором так повлияла на мой настрой и поведение? Опять же радость от предложения дружбы Цербером… А еще странное ощущение спокойствия, умиротворения и какого-то пофигизма насчет будущего? Причем именно пофигизма, если можно так выразиться. Потрясла головой, отгоняя от себя некий звук, словно идущий фоном к моим размышлениям… А что это за звук вообще такой? Гул? Нарастающий звон в ушах?

Стартовая площадка встретила нас тем самым гулом, который я слышала. Это был звук работающих двигателей робопозрузчиков, ввозивших в грузовой отсек инопланетного звездолета огромные контейнеры, небольшие короба и какие-то иные предметы, определить название которых я затруднялась. Через трап, сияющий ярким светом, промаршировала моя группу, причем светлую макушку Лима я увидела сразу же, как мы остановились с Цербером возле трапа. Помня свое обещание молчать, я не издала ни звука, но при этом смотреть по сторонам мне никто не запрещал. Сиг Куратор и еще двое дерадмиинов сопровождали группу кадетов, замыкая шествие, и когда Дамьян проходил почти на расстоянии вытянутой руки рядом со мною, вдруг остановился и посмотрел на меня в упор. Огневики скрылись в недрах звездолета, как и их сопровождение, а Дамьян что-то произнес в сторону Цербера и снова посмотрел на меня.

— Хочешь посмотреть на старт «АирМихран?

«Что это?» — выразила я взглядом.

— Звездолет джерга Нахима, который ты видишь…

Я тут же закивала, так как очень захотелось не только увидеть взлет, но и быть как можно ближе к Дамьяну. «Ну, вот… опять эти необычные для меня желания. Что же ты со мною сделал, Дамьян?»

Кивнув кратко Церберу, куратор пропустил нас перед собой и двинулся следом по светящемуся трапу, как вдруг все вокруг пришло в движение, раздались крики со стороны входа в стартовый отсек. Я повернулась, дернув за руку Цера, и поняла, что Дамьяна рядом уже нет…

Воздух вспарывался словно изнутри, выплескивая шипящие вспышки то огненно-красного цвета, то острые шипы льда, которые разлетались хаотично, врезаясь в робопогрузчиков, то в обслуживающий персонал. Люди из обслуживающего персонал побежали к выходу, испуганно прикрывая голову, выкрикивая от боли, когда до них долетали сгустки огня и кусочки льда, врезаясь в плоть, которая тут же начинала кровоточить. Не ясно было с кем вел бой Дамьян, так как он, то появлялся, то исчезал, мелькая словно призрак… Звук аварийной сирены раздался внезапно, сливаясь в унисон со странным пронзительным, на уровне ультразвука, воем. Почему-то у меня возникла ассоциация с предсмертным криком смертельно раненного животного. А следом пошла вибрация пола… донесся оглушительный звук взрыва.

И словно в замедленном кадре я, закрыв уши от грохота, криков и звуков сирены, наблюдала, как в погрузочный зал стартовой площадки влетает джерг Нахим в сопровождении пяти дерадмиинов и что-то кричит, затем инопланетные бойцы исчезают, ныряя в тот же воздушный карман, что бы вскоре появиться потрепанными, с красными масками вместо лиц… Все бегут в грузовые отсеки, которые тут же закрываются за ними, а я во все глаза смотрю и не вижу Дамьяна и джерга… где же они?

— Цер?! Где они?! Где?!!! — кричу напряженному своему стражнику, который вдруг схватил меня в охапку.

Сирена не умолкала, даже когда люди покинули боевую зону. Как вдруг в погрузочный зал вбежали, рассредоточиваясь по огневым точкам, военные с шевронами службы безопасности «Грозного» в полном обмундировании, направив на звездолет плазменные ружья.

Не успела я понять, что делать и как действовать в этой странной ситуации, как Цербер смазанным движением забросил меня на свое широкое плечо, и решительно двинулся внутрь звездолета. Извернувшись, насколько смогла, увидела, как из воздуха, словно разрывая его грани, выскочил в разорванной, местами окровавленной одежде Дамьян, неся на своем плече чье-то тело, следом за ним появился его брат. Образовавшийся за их спинами волновой щит фактически прикрыл их спины от летящих залпов из оружия безопасников. Долго любоваться дерадмиинами не вышло, так как за ними проход звездолета затянулся мгновенно, словно съежившаяся мембрана Под гул заработавших стартовых двигателей, Цербер пробежал со мною на плече по длинному узкому коридору, затем встал в какой-то световой круг и… мы оказались расщеплены на мелкие частички, а потом в глазах вспыхнул свет и я зажмурилась.

Глаза решилась открыть только тогда, когда почувствовала под ногами твердую, слегка вибрирующую поверхность пола. Осмотрелась и поняла, что нахожусь в рубке управления звездолетом. Оседая от потрясения на пол, повернула голову на звук команд, резко, отрывисто произносимых голосом Дамьяна. Рядом с ним увидела джерга Нахима, целого и невредимого, при этом он сидел в каком-то прозрачном коконе, к рукам тянулись ярко-белые трубки, с хаотично передвигающими в них маленькими солнечными вспышками, и явно руководил полетом своего АирМихрана. Попыталась подняться, чуть покачнулась, и вмиг оказалась в крепких, по-мужски сильных объятиях Дамьяна, который пытливо всматривался в мое лицо, затем перевел напряженный взгляд на мои губы и вздохнул.