Хантер снова нахмурился.

— Разве наше знакомство не случилось тогда, когда я ненароком подслушал, как ты рассуждала, не позвать ли тебе к себе в номер малознакомого — и, осмелюсь добавить, чертовски скучного — человека?

— Это другое.

— Почему же?

— Сейчас у меня есть причины не желать от мужчин ничего, кроме секса. Вдобавок, такое бывает не особенно часто.

Хантер промолчал. Ему, похоже, нравилось со мной спорить, поэтому мне показалось, что его внезапное молчание связано с тем, что я затронула нечто такое, о чем ему не хотелось бы говорить. По всей видимости, у него тоже были причины не желать от партнерш ничего, кроме секса.

— Ну что, именинник, который не потаскун. Расскажи мне что-нибудь о своей личной жизни. Утром я выдала тебе тридцатисекундную версию своей драмы. А что у тебя?

— Рассказывать особенно нечего.

— Ты был женат?

— Нет.

— Помолвлен?

— Нет.

— В серьезных отношениях?

— Один раз.

Я сделала еще глоток.

— Ну хоть что-то. Сколько они продлились?

— Несколько лет.

Это удивило меня, но многое объяснило. Я тоже не хотела никаких отношений из-за неудачного брака.

— А почему вы расстались?

Он поерзал на стуле.

— Такова жизнь.

— О, ну теперь все понятно.

— Я предпочитаю не оглядываться назад, а смотреть только вперед. Если слишком часто смотреть в зеркало заднего вида, то можно упустить что-то перед собой.

Ха. Я не ожидала такого ответа, но его точка зрения мне чертовски понравилась.

К нашему столику вернулась официантка. Очень вовремя, потому что ее появление позволило сменить тему. Сделав заказ, я допила свою «маргариту» и поделилась с Хантером одной мыслью, которая возникла у меня, пока я собиралась на ужин.

— Моя мама увлекается садоводством. И она придумала каждый год сажать новый цветок — такой, чтобы он расцветал весной, к моему дню рождения. Когда мы выходили сажать новое растение, все цветы в честь моего дня рождения распускались. После того, как я уехала в колледж, мама фотографировала их и отправляла мне фотографии вместе с открыткой. Глупо, наверное, но я любила эту традицию и каждый год с нетерпением ждала новых фото. Вчера, когда ты показал мне скворечники, я подумала, что можно начать какую-нибудь традицию и для Каролины.

Хантер откинулся на спинку стула.

— Мне нравится. Что у тебя на уме?

— Помнишь большой дуб, который растет во дворе прямо у окна спальни Каролины?

— Да.

— Я подумала, что можно каждый год отправлять ей растение и в ее день рождения подвешивать их на тот дуб. Ты можешь сделать для Анны и Дерека ящик, чтобы каждый цветок хранился в отдельном горшочке с крючками. А потом мы можем по очереди приезжать и в ночь перед ее днем рождения развешивать их на ветках… как игрушки на рождественской елке.

Хантер минуту как-то странно смотрел на меня. Мне показалось, что с разочарованием, и потому я сказала:

— Если это кажется тебе глупым, давай просто забудем.

— Нет, совсем нет. По-моему, это отличная идея.

— О. Ладно. Просто у тебя было такое лицо… Я подумала, что ты решил, что это тупая идея.

Хантер почесал подбородок и прищурился, словно решая какое-то уравнение.

— Что?

— Ничего.

— Нет, скажи. Я по лицу вижу, что ты о чем-то там размышляешь.

Он с минуту смотрел на меня, а потом, сложив на столе руки, наклонился вперед.

— Хорошо. После того, как ты дала мне неправильный номер, я попробовал узнать его у Анны. Она отказала мне, а когда я спросил почему, ответила: «Ради твоего же блага. Внутренний мир этой девушки так же прекрасен, как и ее внешность. Наталия разобьет тебе сердце, когда ты поймешь, что в свое она никогда и никого не пустит». — Он помолчал. — Сначала я подумал, что это всего лишь отмазка, и Анна пытается передать мне твой отказ. Однако теперь я в этом не уверен.

После ресторана Хантер не отпустил ни одной шутки о сексе между нами. А когда мы вошли в холл отеля, даже не сделал попытки подняться в мой номер.

— Спасибо за ужин, хотя оплатить счет стоило мне, ведь это был твой день рождения. И спасибо за то, что забрал меня из аэропорта, приютил у себя дома и весь день развозил.

— Всегда пожалуйста.

Я вызвала лифт.

— Ну что, тогда свяжемся в следующем году и обговорим наш первый подарок-традицию для Каролины?

— Для этого нужно обменяться телефонными номерами. Надеюсь, теперь, когда мы стали друзьями, ты дашь мне правильный номер?

Я улыбнулась.

— Конечно.

Достав телефон, Хантер протянул его мне, но когда я взяла его, поймал меня за запястье.

— Поцелуй меня еще раз.

Я огляделась. В холле отеля ходили люди и даже семьи с детьми.

— Не уверена, что здесь наш поцелуй будет уместен.

Лифт неожиданно звякнул, будто сговорившись с этим мужчиной, и Хантер взял меня за руку и затащил в кабину, а потом нажал кнопку, чтобы двери закрылись, и притянул меня ближе.

— Теперь мы наедине. Какой этаж?

— Пятнадцатый, но я не собираюсь…

Губы Хантера обрушились на мои, и остаток фразы поглотил поцелуй. Не знаю, из-за чего — может, я понимала, что лифт будет подниматься недолго, и подсознательно не хотела терять ни секунды, — но я и не пыталась сопротивляться. Как только его жадный язык нашел мой, я всем телом приникла к нему, и искорки электричества, которые потрескивали между нами с первого поцелуя, воспламенились, будто кто-то щелкнул переключателем на двести двадцать вольт. Хантер взял меня за запястья и завел руки мне за спину, отчего желание прикоснуться к нему стало еще отчаяннее.

Когда поцелуй прекратился, я растерялась. Мое сердце быстро стучало, дыхание стало неровным и частым, а дверцы лифта оказались открыты. Я и не заметила, как мы поднялись. Хантер присел и подобрал с пола свой телефон, который я, сама того не поняв, уронила. Видимо, когда он целовал меня, моя способность фокусироваться на чем-то еще, кроме нашего поцелуя, загадочным образом исчезала.

Он протянул мне телефон и откашлялся, но когда снова заговорил, хрипотца не исчезла.

— Если хочешь, чтобы я повел себя как джентльмен и остался в лифте, то запиши свой номер. Иначе мы пойдем к тебе, и я добуду его другим способом.

Я кивнула, все еще не в состоянии говорить. До поцелуя я и сама хотела дать Хантеру номер своего телефона. Что в этом было плохого? Он жил в трех тысячах милях и вроде бы не являлся серийным убийцей. Вдобавок, теперь нам предстояло ежегодно договариваться о подарке для нашей маленькой Каролины. Но быстрый стук сердца напомнил мне, что с этим мужчиной лучше свести все контакты к минимуму. Какого-то конкретного повода отказывать ему не было, однако я знала, что так будет правильно. Как инстинктивно закрыться, когда на тебя замахиваются кулаком. После поцелуя Хантера в моем теле включился режим самозащиты. Улыбнувшись ему и в последний раз полюбовавшись его красивым лицом, я вбила семь цифр и вернула ему телефон.

— Уверена, что на этот раз номер правильный?

Я соврала:

— Да. — И чуть ли не бегом покинула лифт. — Спокойной ночи, Хантер. С днем рождения! Береги себя!

ГЛАВА 10

Хантер

Двенадцать лет назад

Девять часов в автобусе, где воняет мочой. С днем рождения меня.

Все прошлое путешествие из Беркли в Калифорнийский университет я страдал. Тогда стояла невыносимая жара, какой южная Калифорния не видела десять лет, а кондиционер еле работал. Месяц спустя осень принесла долгожданное похолодание, так что неприятный запах мочи хотя бы не был горячим. Я напомнил себе в следующий раз приехать на автовокзал пораньше, чтобы больше не сидеть около туалета.

Единственным плюсом поездки было то, что место рядом со мной осталось незанятым. И я воспользовался этим на полную, разложив там свои эскизы и угольные карандаши. Пока я закрашивал углы рисунка, который должен был сдать в понедельник, у меня в кармане завибрировал телефон. Я улыбнулся, уже зная, что это она.