— Боже, Хантер.

Он завел мои руки за голову и, сжав запястья, второй рукой коснулся меня между ног.

— Раздвинь их для меня, красавица.

Я подчинилась, и он, склонив голову, втянул в рот мой сосок, а его большой палец закружил по моему клитору. Услышав мой стон, он скользнул двумя пальцами внутрь, проверяя, готова ли я, а после приподнялся и вжался в меня своей плотью.

Погружаясь, он не сводил с меня глаз. Я была такой мокрой, такой невероятно готовой. Когда он полностью оказался во мне, я сцепила ноги у него за спиной, и его руки стали дрожать.

— Фак… В тебе так... так хорошо...

Сначала он не спешил, медленно вторгался в меня и выходил, изучая мою реакцию на каждый толчок. Потом закрыл глаза, словно смакуя ощущение своего первого раза во мне безо всяких преград, но когда я со стоном велела кончить в меня, его сила воли иссякла.

То, что началось с неспешного, нежного секса, переросло в трах. В примитивный, животный трах. Хантер с искаженным страстью лицом в бешеном ритме вбивался в меня, а я встречала каждый его сильный толчок. Наши покрытые потом тела двигались в унисон, по номеру плыли звуки влажных шлепков плоти о плоть. Это было самое эротичное, что я когда-либо слышала.

— Хантер...

— Детка, давай. Прямо сейчас. Вместе со мной. Я хочу кончить в тебя, в твою сладкую…

И мы взорвались. Одновременно. Я выкрикнула его имя и застонала, чувствуя жар внутри, пока он изливался в меня, даря самый интенсивный в жизни оргазм. То было самое невероятное ощущение, которое я когда-либо испытывала.

Мы медленно приходили в себя. Хантер отвел с моего лица прядь волос, продолжая лениво скользить во мне, пока мы восстанавливали дыхание.

— Я люблю тебя, душистый горошек.

— Я тоже люблю тебя. Думаю, ты похитил кусочек моего сердца в самую первую нашу встречу.

— Я само очарование, и передо мной тяжело устоять.

— Хм-м... По-моему, с этим я справлялась неплохо. Ты преследовал меня почти год и преодолел три тысячи миль, чтобы взять меня измором.

— Детка, у меня для тебя новость. Год — это ничто. И я бы преследовал тебя по всему миру. Я думал, что не могу выбросить тебя из головы, а на самом деле тебя отказывалось отпускать мое сердце.

ЭПИЛОГ

Наталия

Два с половиной года спустя

Пока Хантер спал, я улизнула из дома и побежала к Анне, чтобы забрать приготовленный для него подарок.

Когда я прокралась обратно, он уже проснулся и был на кухне. Из-за включенной музыки он не услышал, как я вошла, что подарило мне возможность полюбоваться им сзади. Четыре года, прошедшие со дня нашего знакомства на свадьбе друзей, ни капли не притупили то желание, которое я чувствовала к этому мужчине, и пока я наблюдала за тем, как он, пританцовывая под музыку, варит кофе, у меня в животе вновь запорхали сотни маленьких бабочек.

Просто секс, без любви. Вот, как все началось. Я улыбнулась, подумав о том, каким ворчливым стал мой мужчина, когда я объявила, что месяц до нашей свадьбы будет временем просто любви, без секса.

Хантер, не оборачиваясь, издал громкий вопль, и я подскочила, поскольку не думала, что он знает, что я наблюдаю за ним. Но он всегда знал. У него словно было шестое чувство. Он подошел ко мне и, передав чашку с кофе, чмокнул в губы.

— Куда ты убегала в такую рань?

Я хитро улыбнулась.

— Надо было забрать кое-что.

Он обнял меня за талию и притянул к себе.

— Нижнее белье? Надеюсь, оно не слишком дорогое, потому что я собираюсь разорвать его, как только священник объявит тебя официально моей.

Я обняла его за шею.

— Во-первых, это не нижнее белье. Сегодня под моим белым платьем вообще ничего не будет. Ты не единственный, кому не хочется тратить время на сбрасывание еще одного слоя одежды. Во-вторых, перед тем, как ты что-то сорвешь с меня, у нас будет ужин с нашей семьей и друзьями. И последнее... — я мягко поцеловала его, — я принадлежу тебе с того самого дня, как ты появился у моей мамы и завоевал всех женщин моей семьи.

Выражение лица Хантера смягчилось.

— Дождаться не могу, когда ты официально станешь Наталией Делучия.

— Я тоже. Но давай я сначала кое-что подарю тебе. А то через час приедет Иззи, потом парикмахер, а попозже и Анна.

Его подарок остался в машине, поэтому я выкрутилась из объятий будущего мужа и пошла к двери, но открыв ее, оглянулась.

— Кстати, Иззи приедет с другом. Так что веди себя хорошо.

— С другом? Лучше бы этого друга звали Мэри, Марта или Салли.

Я покачала головой.

— Его зовут Гейдж. И похоже, он ей по-настоящему нравится, поэтому постарайся не спугнуть его, как предыдущего ухажера. — У нас до сих пор не получалось поговорить о том, что он сказал парню, которого застукал за обжиманиями с Иззи в родительский день в универе, без перехода на повышенные тона. Чувство опеки у Хантера оказалось еще более гипертрофированным, чем у ее родного отца. К счастью, нам с Гарретом удалось договориться об общей опеке над Иззи, пока та доучивалась последние два года в нью-йоркской школе. Когда она выпустилась и решила поступать в Калифорнийский университет, я поняла, что время переезжать в Калифорнию наконец-то пришло. Там у меня было все, о чем только можно было мечтать: лучшая подруга, дочь, прекрасный дом, отличная новая работа и мужчина моей мечты.

— Пусть соблюдает приличия, если его заднице хочется жить, — проворчал Хантер.

Проигнорировав его брюзжание, я пошла к машине за подарком. Чтобы подарок не замерз, я набросила на клетку покрывало, а еще оно выступило в качестве подарочной упаковки. На лице Хантера появилось недоумение, когда он увидел, как я заношу в дом нечто, похожее на высокую прямоугольную коробку.

— С днем свадьбы! — улыбнулась я и поставила накрытую клетку.

— Ты купила мне кукольный домик?

Я рассмеялась, потому что попытка была чертовски хорошей. Клетка и правда напоминала кукольный домик. Но шум, который доносился оттуда, опровергал эту теорию.

— Фоттити!

Хантер подскочил от неожиданности.

— Какого…?

Реакция этого большого мужчины рассмешила меня. Убрав покрывало с клетки, я открыла его подарок — гигантского красного ара с ярко-голубыми, желтыми и алыми перьями. То была самая яркая птица, которую я когда-либо я видела.

— Это Арнольд.

— Ты купила мне птицу? — Он просиял как десятилетний мальчишка.

Я кивнула.

— Подумала, что настало время заселить все скворечники во дворе. Ты говорил, что мечтал в детстве об ара, но твоя мама не разрешала его заводить.

— Они живут до пятидесяти лет. Она знала, у нее столько времени нет.

Открыв клетку, я поднесла руку к жердочке, и попугай сразу же на нее перепрыгнул.

— Ну, а у вас, мистер Делучия, еще пятьдесят лет есть. Мы сможем позаботиться об Арнольде.

Хантер уставился на меня.

— Мы же правда пробудем вместе так долго?

— Очень надеюсь.

Хантер склонился ко мне, но перед тем, как наши губы встретились в поцелуе, Арнольд вновь проскрипел:

— Фоттити!

— А что он говорит? Что-то про тити? Если да, то эта птица прямо-таки предназначена для меня.

Я рассмеялась.

— Нет. Он говорит fottiti. Это первая из двух причин, по которым я купила его. Когда я начала искать тебе птицу, то обошла множество магазинов и на прошлой неделе наткнулась в «Тропическом рае» на Арнольда. Он все выкрикивал это слово, но я понятия не имела, что оно значит... пока не позвонила мама и не услышала его. Как оказалось, на итальянском fottiti означает «свали на хер». Мама была в ужасе, но я сочла это уморительным. Арнольду восемь лет. Его предыдущие владельцы — Джузеппе и Джианна Моретти — вернули его в магазин, потому что надумали разводиться. Я решила, что бедняжка Арнольд сможет обрести у нас счастливый дом, и мы сможем научить его хорошим словам.