В городке Дивайзис наступил базарный день, и главная улица заполнилась каретами и фермерскими повозками, различной живностью, покупателями, продавцами и обычными зеваками, высыпавшими из своих домов.

Том проснулся на рассвете, разбуженный странным шумом под окнами своего гостиничного номера. Оказалось, что это фермеры гонят свой скот на рынок. Том хотел было снова лечь спать, но раздумал и продолжил наблюдение за необычным оживлением на улице.

Лавки и таверны ломились от народа, торговля шла на редкость бойко. Когда Том пришел в таверну завтракать, там уже собрались селяне, вставшие на рассвете.

Том долго бродил по улицам, разглядывая разложенный товар, и видел там много полезного и интересного, но не мог ни на чем сосредоточиться, так как ему везде мерещилась девушка с ярко-рыжими волосами. Как жалко, что судьба свела их на такой короткий срок! Он совсем бы пал духом, если бы не приглашение на ужин к другу, присланное ему накануне вечером.

– Ваша лошадь оседлана, сэр, – сообщила ему жена хозяина таверны, когда Том шел в кофейню.

– Благодарю вас, миссис Пегг. К сожалению, я не знаю точно, когда вернусь. Скорее всего, не очень поздно, – ответил Том.

– Не беспокойтесь, доктор Кэррингтон, в базарные дни мы работаем допоздна, – успокоила его миссис Пегг. – Можете даже переночевать у сэра Уильяма, – добавила она.

Хотя богатая усадьба сэра Уильяма находилась в пяти милях от города, своим гостеприимством он прославился далеко за пределами графства. И немудрено: имея трех незамужних дочерей, известный хирург был рад пригласить в гости такого представительного молодого человека, как доктор Кэррингтон.

– Не волнуйтесь из-за комнаты. Я оставлю ее за вами, – сказала на прощание жена хозяина.

Том направился к конюшне за взятой напрокат лошадью, вскочил в седло и, вооружившись картой, пустился в путь по незнакомой дороге.

Основная дорога была запружена каретами, повозками и пешими людьми, возвращавшимися с базара, и Том очень обрадовался, когда ему, наконец, удалось свернуть на боковую, более узкую, дорогу, которая, по словам хозяина таверны, должна привести Тома прямо к дому сэра Уильяма. Раскачиваясь в седле под монотонное цоканье копыт, Том снова начал вспоминать весенний бал у Пентекостов, и особенно кузину Элизабет – красавицу леди Джейн.

Как он ни пытался справиться с наваждением, образ девушки буквально преследовал его. После недели мучительной внутренней борьбы Тому ничего не оставалось делать, как признаться самому себе, что впервые в жизни он по-настоящему влюблен.

Если бы год назад кто-нибудь сказал ему, что он влюбится в гордую столичную аристократку, он рассмеялся бы ему в лицо. И все же факт остается фактом: рассудительный и добросовестный доктор Кэррингтон, пользующийся заслуженным уважением гэмпширского общества, смертельно ранен стрелой Купидона. Боль еще долго будет мучить бедного доктора, прежде чем начнет ослабевать… но вряд ли когда-нибудь отпустит полностью.

Однако жизнь продолжается, и он должен отдаться любимой работе с еще большим усердием. Вот она-то и станет для него истинным спасением. Ему было чуждо чувство жалости к себе, но в то же время он с грустью сознавал, что никогда не забудет эти прекрасные смеющиеся глаза, это нежное лицо, обрамленное ярко-рыжими локонами.

Вдруг ему послышалось, что кто-то зовет его по имени. Видно, Бог услышал его молитвы – молодая женщина с каскадом рыжих волос внезапно выросла перед ним, как из-под земли. У меня начинаются слуховые и зрительные галлюцинации, подумал доктор и крепко зажмурил глаза в надежде, что это плод его разгоряченного воображения и, когда он откроет глаза вновь, видение исчезнет. Но знакомый голос продолжал звать его по имени, и, в конце концов, он решился взглянуть на девушку еще раз.

– Господи! – воскликнул Том, когда поравнялся с девушкой и с изумлением воззрился на леди Джейн, все еще не веря собственным глазам. – Мне снится или это действительно вы?

– Ну конечно, это я! – Джейн протянула к нему руки, и он поднял ее и посадил перед собой.

Все еще потрясенный чудесным появлением предмета своей всепоглощающей любви, он нашел в себе силы спросить:

– Что вы делаете на этой пустынной дороге и… – он огляделся вокруг, – совсем одна?!

– Том, вы не поверите! – воскликнула леди Джейн, впервые назвав его по имени, словно они были знакомы целую вечность. – Представляете, меня похитили!

Постепенно до него дошел смысл этих слов. Эйфория от встречи с любимой уступила место трезвой способности рассуждать.

– Похитили?! И кто же?

– Саймон Ферфакс. Нам нельзя здесь задерживаться, боюсь, он следит за нами, – оглядываясь по сторонам, с тревогой проговорила Джейн.

Не успела она это произнести, как послышался стук колес и показалась несущаяся на большой скорости карета. Правил лошадьми сам Саймон Ферфакс!

– Том, это он! Быстрей сворачивайте в поле! На громоздкой карете он там нас не догонит, – закричала Джейн.

– Чтобы я трусливо поджал хвост и убежал? Ни за что! Я покажу этому… Боже мой, девочка моя! Что вы делаете?!

В минуту смертельной опасности Джейн не растерялась и, выхватив вожжи у доктора, направила лошадь в проем в живой изгороди и помчалась по вспаханному полю к видневшемуся впереди лесу. Она слышала выстрелы и едва слышный стон у себя за спиной, но, ничего не заподозрив, перевела лошадь на шаг и медленно поехала по лесной тропинке.

– Теперь они нас уже не догонят, – воскликнула Джейн, радуясь, что они ушли от погони. Обернувшись, она сразу заметила, как осунулось и побледнело лицо Тома, потом увидела кровь, сочившуюся из левого бедра. – О господи! Вы ранены?

– Со мной все в порядке, – солгал Том. – Сущие пустяки, так, царапина, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Только попадись мне этот разбойник, я его так проучу, что забудет, как стрелять в безоружных людей.

– Стрелял Саймон? – спросила Джейн.

– Нет, тот, что сидел рядом.

– Это его слуга, Ральф Тэлбот.

Джейн достала из кармана чистый носовой платок и перевязала доктору ногу. Поскольку на платке сразу расплылось большое пятно крови, Джейн поняла, что рана серьезная и Том попытался от нее это скрыть. Джейн осознавала, что сейчас она ничем не может ему помочь, кроме как не сбиться с лесной дороги. Лес, казалось, никогда не кончится, под густыми кронами деревьев было темно и жутко. Вдобавок ко всем их несчастьям начался проливной дождь, а у лошади отвалилась подкова.