– У них все хорошо, миледи, хотя мне показалось, что у отца начался очередной приступ подагры, – ответил Саймон, широко улыбаясь. – Я решил улизнуть из дома и навестить своих друзей в Бристоле. Надо прямо сказать, что для моего отца настали не самые лучшие времена.

– Я так рада, что вы решили заехать к нам, – воскликнула леди Пентекост, довольная, что такой красивый джентльмен остановился у них.

– Я посчитал своим долгом заехать, чтобы выразить свои соболезнования по поводу вашей невосполнимой утраты, – тихо сказал Саймон.

Хотя леди Пентекост не заметила ничего странного в его словах, у Джейн они вызвали некоторое недоумение. Отец Перри умер почти год назад, это во-первых. Во-вторых, имение Ферфаксов было расположено в двадцати милях от имения Пентекостов, и их связывала хорошая дорога. В-третьих, если Саймон действительно направлялся в Бристоль, ему пришлось сделать большой крюк, чтобы заехать к Пентекостам.

– И о чем же ты хотела поговорить со мной? – поинтересовался Перри, прервав ее размышления.

– Сэр Ричард сказал сегодня за завтраком, что продает одну из своих верховых лошадей. Вот я и подумала, не захочешь ли ты купить ее.

– Уж не ту ли, серую в яблоках? – с замиранием сердца спросил Перри.

– Ну да!

Лицо Перри просияло от счастья.

– Я считаю, что еще одна лошадь тебе ни к чему, – категоричным тоном заявила леди Пентекост, охладив восторги сына.

– Какая жалость! Видели бы вы, какая красивая у нее шерсть! – сказала Джейн с огорчением.

– София, – обратился к леди Пентекост ее брат, – хотя у нас самих много породистых лошадей, что мешает нам купить еще одну? Тем более такого редкого окраса? Почему бы нам с Перри не съездить и не посмотреть на нее?

– Осмотр лошадей сэра Ричарда нас ни к чему не обяжет, – нарушил молчание мистер Ферфакс, таинственно улыбаясь. – Я бы тоже посмотрел на этого серого.

Желая угодить брату и мистеру Ферфаксу, леди Пентекост объявила, что Перри может поступать, как ему вздумается. При всей своей неприязни к Саймону Ферфаксу, Джейн почувствовала, что благодарна ему за поддержку. Она обворожительно улыбнулась, но не заметила, какой многозначительный взгляд бросил на нее Саймон.

– Хорошо, я скажу сэру Ричарду, что вы приедете завтра утром, – с облегчением произнесла Джейн, довольная, что ее друг наконец-то получит породистую лошадь.

Под предлогом, что она хочет посмотреть на лошадей Пентекостов, Джейн попросила Перри проводить ее в конюшню, и они вместе покинули гостиную. Едва они вышли из дома, Джейн с удовольствием вдохнула свежий морозный воздух.

– Мне показалось, твоя мама в восторге от вашего гостя, мистера Ферфакса, – сказала Джейн.

Перри глубоко вздохнул.

– Знала бы ты, Дженни, до чего же я не люблю этого парня! – вдруг вырвалось у него. – Хотя я знаком с ним несколько лет, он так и не стал мне настоящим другом. И я не верю, что он заехал к нам, чтобы выразить свои соболезнования. Наверняка он что-то задумал. Напрасно мама попросила его у нас остаться.

Джейн про себя отметила, что чем больше она общалась с Перри, тем больше убеждалась, что леди Пентекост считала своего сына глупым и неумелым совершенно безосновательно.

– Перри, ты должен уделять больше внимания поместью. Ведь ты теперь здесь хозяин. Сейчас самое время доказать, что ты сознаешь всю ответственность за его сохранность и процветание.

– Да, понимаю. Но если я сейчас с головой уйду в дела поместья, потом… когда мне придется все это бросить…

Джейн взяла его за руку и, заглянув в его глаза, поняла, что он в полной растерянности. Джейн понимала, что нарушает слово, данное Генриетте, но у нее не было другого выхода.

– Перри, ты действительно веришь, что у тебя не все в порядке с головой? Но это же глупо! – воскликнула Джейн, горячо сжав руку друга.

– Ты сама поверила в это, иначе, почему наотрез отказалась выйти за меня замуж? – горько усмехнулся Перри. – Моя мама мне все рассказала, – добавил он.

Джейн поняла, что возразить ей нечего, и решила перейти в наступление.

– Разумеется, я отказала тебе. А как же иначе? Мы вместе росли, ты мне как названый брат, а я тебе как сестра. Посуди сам, могла ли я видеть в тебе своего будущего мужа?! Поверь, мне и в голову не могло прийти, что у тебя не все в порядке с психикой! И зачем только твоя мама вдалбливает тебе эту странную мысль?

– Не мама… а отец, – тихо сказал Перри.

– Отец?!

– Это произошло за несколько дней до его смерти. Он признался, что сильно волнуется за меня, потому что я вырос точной копией дяди Седрика. Я был так потрясен, что у меня есть дядя! Отец никогда не говорил мне о нем. Потом отец сказал, что дядя Седрик умер, так как жил в постоянном страхе, что его поместят в сумасшедший дом… Это потрясло меня еще больше…

– Перри, это совсем не означает, что кроме внешнего сходства ты унаследовал и его болезнь. Твой отец к тому моменту был серьезно болен, и его мысли могли путаться… Он мог не так выразиться… – Джейн лихорадочно подыскивала слова, чтобы успокоить и ободрить своего друга. – Ты с кем-нибудь говорил об этом?

– Разумеется, я поделился всем с Генриеттой, а она, как я понял, проговорилась тебе, так?

Джейн опустила глаза и молча кивнула.

– Мама позже подтвердила, что все, рассказанное отцом, – правда. Она велела мне не волноваться и обещала, что, если со мной случится несчастье, она сама будет за мной ухаживать, – печально закончил Перри.

Как бы не так! – решила Джейн, закипая от гнева. Подозрения Генриетты, что вдовствующая баронесса Пентекост извлечет для себя выгоду из сложившейся ситуации, стали казаться Джейн вполне оправданными.

– Знаешь, я обо всем этом разговаривал с доктором Филдхаузом, – добавил Перри. – Он вспомнил, что я был очень ослабленным ребенком, и когда у меня был жар, то начинались судороги…

– Ну и что? У всех маленьких детей жар сопровождается судорогами, так что это не повод для беспокойства, – возразила Джейн.

– Я и в самом деле не такой, как все, – грустно сказал Перри. – Мне всегда очень неловко в компании незнакомых людей, я обязательно что-нибудь брякну от смущения, и все смеются надо мной… Вот и мама говорит то же самое…