— Хорошо товарищ Волков, я понял вас, можете идти.

— До свидания товарищ Сталин.

Я вышел из кабинета и устало сел на диван, разговор со Сталиным вымотал меня, а в кабинет вождя уже вводили деда Павла. Он пробыл там намного дольше меня, но это и не удивительно, он и знал больше. Его молодость пришлась на это время, и работал он в госбезопасности, так что ему было, что рассказать Иосифу Виссарионовичу. Я снова вздремнул, а когда Нечаев наконец вышел, был уже вечер. Мы спустились вниз, там нам вернули наше оружие и мы уже одни на моей вездеходной эмке поехали назад в Кубинку.

— Маркони! — Позвал я нашего связиста, когда мы вернулись на полигон. — Значит, слушай сюда, причем очень внимательно слушай! Вас всех отправят по профильным институтам. Тебя направят в радиотехнический, будешь радиодело развивать, все твои резисторы, тиристоры, полупроводники и прочая ваша хренотень. От тебя требуется в кратчайшие сроки разработать и создать две вещи, первое — новые рации, по возможности покампактней, но главное, они должны работать на частотах, которые не ловят немцы. Трофейные рации у нас есть, берешь её данные и вперед. Второе, ты у нас человек технически подкованный, что такое инфразвук знаешь, так что ты должен в течение пары месяцев разработать мобильный инфразвуковой генератор. Платформой для него станет шасси на базе легкого танка, радиус эффективного действия минимум полкилометра, но желательно до километра. Задачи ясны?

— Ну командир ты и озадачил, по рациям сделаю всё возможное, а с генератором инфразвука дохлый номер, не со здешними технологиями. В лучшем случае очень маленький радиус действия, так что будет практически бесполезен.

— Ершкин кот, у меня такие планы были на генератор.

— Да всё я понимаю командир, но к сожалению по генератору инфразвука без вариантов, дохлый номер даже в наше время, а рации я сделаю.

Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Раз сам считай напросился, то теперь нехрен жаловаться, а ведь сам попросил себе это, ни кто не заставлял и за язык не тянул, так что теперь надо тянуть изо всех сил что бы не оказаться пустобрехом. Из прочитанных книг знал, что Сталин больше всего не любил хвастунов и пустобрехов, раз сам подписался сделать, значит кровь из носу, делай что хошь, но сделай. Я обдумывал прошедший разговор со Сталиным, наблюдая за прифронтовой Москвой с заднего сиденья Эмки, которая везла меня и приставленного ко мне от ведомства Лаврентия Павловича, лейтенанта госбезопасности Максима Мезенцева, моего можно так сказать персонального ангела хранителя. Что ни говори, а все же разница времен чувствуется и если раньше наши ляпы не так бросались в глаза, то теперь при нынешнем уровне шпиономании, я мог погореть на любом пустяке ибо реалии этого времени знал только из фильмов и книг, а это совсем другое. Город походил на большой встревоженный муравейник. На части зданий появились наклеенные на окна ленты газет, кое-где стояли в обрамлении валов из мешков с песком зенитки. По улицам ходило по своим делам много военных. Одно дело смотреть на это в кадрах кинохроники или в фильмах про войну и совсем другое, видеть это своими глазами вживую, став неотъемлемой частью всего этого и понимая, что в твоих силах изменить ход истории и пустить её по более благосклонному для твоей Родины пути. Мы ехали на подмосковный аэродром, где меня уже ждал транспортный дуглас, нет, он не был специально выделен для меня, просто немного задержали его вылет, что бы мне не ждать еще сутки в Москве. По моей просьбе в Ленинград были вызваны артиллерийские конструкторы Грабин и Петров, вот только прибудут они туда после меня, но день, другой особой роли не сыграет. Пожалуй, это были самые талантливые артиллерийские конструкторы, чьи орудия стали неотъемлемой частью оружия победы, и чьи орудия до сих пор стоят на вооружении некоторых стран мира. А кроме них из Горькова вызвали товарища Астрова.

Итак, что мы имеем с гуся? На данный момент наши Т-34 и КВ не имеют реальных противников, это если не брать в расчет английский Черчилль, но нагличане сейчас наши союзники. Немецкие тройки и четверки пока нам не опасны, но уже скоро та же тройка получит длинноствольные 50-ти миллиметровые орудия, которые уже будут опасны для Т-34. Другое дело четверка, сейчас её короткий окурок это чисто противопехотное орудие, но уже в следующем году вместо него начнут ставить длинноствольные орудия и тогда не только Т-34, но и КВ придется не сладко. Про Пантеру с её еще более длинным 75-ти миллиметровым орудием и Тигром, с его 88-ми миллиметровым орудием и подавно говорить нечего, чего только стоят наши потери на Курской дуге, когда танковые части теряли до двух третей своего состава. Значит вывод ясен, увеличение мощи орудий, это как раз для Грабина с Петровым и небольшое увеличение брони, хотя бы в лобовой проекции, это основное. Причем заделы есть, особенно это касается нашей Ф-22, она получилась настолько удачной, что немцы, захватив в начале войны около полутора тысяч этих орудий, пришли от них в восторг и использовали их до самого конца войны. Часть орудий была модифицирована, у них появился дульный тормоз и им расточили зарядную камору, что позволило увеличить пороховой заряд. Все захваченные Ф-22 были использованы как противотанковые орудия или устанавливались на самоходные орудия, в наших войсках потом эти орудия получили прозвище «Гадюка». Если это сделали немцы, то сделает и Грабин, тем более что я слышал, что его специально заставили, скажем так, кастрировать свое орудие. Опытный образец как раз и имел и дульный тормоз и расширенную камору, но в производство их так и не пустили. Имелись очень большие запасы старых снарядов, не подходивших к новой пушке, вот её и подогнали под них. Так что по большому счету Грабину надо только поднять свои старые разработки. Кроме того надо разработать для танковых орудий эжектор, принцип его действия я прекрасно знал, так что особых проблем это не создаст, зато значительно облегчит работу нашим танкистам. Загазованность танков пороховыми газами в это время обычное явление, оттого и танкисты после боя всегда чумазые. Установив воздушные компрессоры и ствольный эжектор, мы значительно упростим работу нашим танкистам, а то зачастую победа в бою может зависеть от сущего пустяка. Ну сморгнул наводчик от чрезмерной загазованности и потерял секунду времени, а значит противник выстрелил первым. Главное, что в Питере выпускали не только КВ, на Кировском заводе, что знали все, но и Т-34, на Заводе № 174, он же — Ленинградский государственный завод № 174 имени К. Е. Ворошилова. Вернее так стояло в планах, но реально завод № 174 выпускал уже устаревшие легкие танки Т-26, а с Т-34 никак не могли наладить производство. Сейчас время военное, а мне главное отработать там необходимые изменения и модернизацию и получить опытную партию для себя. Так что где и что модернизировать есть, осталось только это сделать.

2

Полет прошел без происшествий, хотя нас не сопровождали истребители, все же полет проходил по нашей территории, но немецкие охотники могли залететь и сюда, особенно к Ленинграду с финской стороны. С аэродрома мы вначале уехали в Гостиницу Октябрьская, что находилась у Площади Восстания. Устроившись в гостинице, мы пообедали, а после поехали в Смольный, организовывать встречу специалистов. Танкострители были в наличии, но не хватало артиллерийских конструкторов, а также Николая Астрова, заместителя главного конструктора Горьковского автозавода. Он разработал довольно неплохие легкие танки Т-50, Т-60 и Т-70, а также САУ, СУ-76, вот и дадим ему немного пораньше задание разработать то, чем он займется немного позже, а заодно и кое-что другое.

К нашему предупреждению о блокаде Ленинграда отнеслись всерьёз и хотя благодаря тому, что мы отбили у немцев Смоленск и пока он еще держался, в основном за счет нашей тяжелой артиллерии, которая благодаря большим запасам снарядов работала на расплав стволов, ведя мощный заградительный огонь по немцам. В течение ближайшей недели должна была начаться эвакуация из города в первую очередь детей, а также стариков и всех нетрудоспособных, кто не мог реально помочь в обороне Ленинграда. В сам город завозили продовольствие, а кроме того в ударном темпе должны были начать в течение недели строить две железные дороги. Первая пойдет вдоль Ладожского озера, примерно в километре от него, а вторая уже на расстояние 50–60 километров. Еще в 10 километров от дальней железной дороги строились две линии обороны, отрывались траншеи полного профиля, а на танкоопасных направлениях в течение месяца должны были построить одноуровневые бетонные доты с 76 миллиметровыми орудиями. Этот коридор жизни войска должны были удерживать любой ценой и пока еще было немного времени, старались успеть создать мощную линию обороны.