- Зато как интересно было бы!.. Ну, пускай будет Гилея. Возражения есть?

Возражений не было. Подумаешь, назвать планету. Это вам не Мартышке имя выбирать.

Разламывающая боль в коленях, локтях, запястьях и пояснице все еще часто мешала быстро заснуть, но в целом наши мышцы и суставы помаленьку крепли и адаптировались к постоянному тяжелому труду. Хотя и не так быстро, как хотелось бы.

Выращивание картошки у нас не задалось. Она не взошла ни на одной делянке, и Машка, раскопав лунки, обнаружила, что семенные клубни поел кто-то, живущий в земле. Так что все наше сельское хозяйство накрылось единым махом, и мы окончательно превратились в охотников и собирателей.

Иногда нам везло, чаще - нет. За все время мы истратили девять патронов, и все с немалой пользой, но мясо всегда кончалось слишком быстро. Охотились в основном на свиней и антилоп, добыли двух больших водяных крыс весом килограмм по пятьдесят каждая, несколько раз видели буйволов на водопое, но подступиться к ним с картечью не рискнули. Съедобных орехов пока не обнаружили, а на диете из одних фруктов, лягушек и рыбы сидеть бывало очень тоскливо.

Раз в неделю я принимался ухаживать за Дашей, но никаких успехов не имел. Через пару - тройку дней у меня пропадала охота напрягаться - до следующей недели. Я чувствовал, что нравлюсь ей, а почему она не хочет со мной хоть чуточку сблизиться, понять не мог. Оно конечно, у каждого свои комплексы, но из чего построены Дашины, для меня оставалось тайной. Будь я либером - прощупал бы ее, и все, а так приходилось оставаться при своих интересах. Неоднократно я клялся себе, что забываю про нее, да как забудешь, когда встречаемся сто раз на дню. И постоянно нарушал слово, что было легко, поскольку я клялся не вслух и свидетелей не было.

- Смотрю я на тебя и думаю, - сказала Даша, когда ей пришла охота поговорить по душам. - Вроде, не гнетет тебя ничто, всем доволен, да?

- Нет, - по-честному ответил я ей. - Я не всем доволен. Но эта жизнь все же лучше, чем та, которой я жил на Земле, сам не понимая, зачем.

- А здесь ты понял, зачем живешь?

- Тоже нет. Но пойму.

Даша фыркнула и отвернулась. Я тоже фыркнул, передразнивая ее, и задумался. Это в детстве хорошо читать «Робинзона Крузо» и «Таинственный остров». А реальные робинзонады почти сплошь состоят из тяжкого отупляющего труда и жуткого однообразия, лишь изредка разбавляемого заметными событиями. Как оказалось, это справедливо даже в том случае, если ты оказался на другой планете и в большой компании. А что с этим делать, никто из нас пока не придумал.

Однажды Валера с Васей прибежали из леса возбужденные и сказали, что нашли пчел. В доказательство они предъявили несколько трупиков насекомых. Следующим утром мы втроем прихватили все пустые банки, отправились на место, прошли пять километров и осмотрели дерево, в дупле которого жили пчелы. Ствол оказался метра четыре в диаметре, а само дупло располагалось на высоте тридцати. Первые ветки начинались десятью метрами выше. С них к самой земле свисали лианы, но все они показались нам ненадежными, и доверять им свою жизнь никто не захотел.

- Кажется, знаю, как туда попасть, - сказал я. - Но нам надо хорошо подготовиться. Видите то дерево с шипами на стволе? Надо наломать с него шипов, и подлиннее. Примерно одинаковых. Лучше всего выбирать сантиметров по шестьдесят.

Мы уже знали, что шипы сравнительно легко и аккуратно отламываются с таких деревьев у самого ствола от сильного удара. Вася с Валерой быстро вырезали себе по большой дубине из срубленного молодого деревца и взялись за работу, а я насобирал годных для веревок лиан, измочалил их обухом топора и заготовил несколько тонких крепких жердей. Еще я нашел засохшую лиану, тоже ее измочалил и сплел из волокон короткую толстую веревку для дымокура.

Вася и Валера тем временем наломали кучу шипов. Я сказал, что мало, и Вася пошел искать другие подходящие деревья. Валера остался помогать мне. Выбрав удобное место между корней дерева с медом, я сделал на стволе три вертикальные зарубки, одну над другой, и вбил в каждую шип. Валера подал мне жердь, и мы вместе привязали ее к толстым концам шипов скрученными волокнами лиан. Получилось подобие лестницы с большими промежутками между ступеньками.

- Вот так и полезем, - сказал я. - Шипы в ствол загонять сантиметров на десять. Хотя специалисты говорят, что хватает пяти.

- Какие такие специалисты? - спросил Валера.

- Те самые, что добывают похожим способом дикий мед на Земле. Только они используют колышки из бамбука.

Вскарабкавшись на верхнюю ступеньку и держась за жердь, я скинул Валере конец толстой лески, к которому он привязал несколько шипов и завязок. Когда жердь кончилась, я примотал к ней следующую и стал крепить шипы-ступеньки уже к ней. Пройдя около десяти метров, спустился вниз, мы приготовили еще завязок, и тут как раз подоспел Вася с добытыми им шипами.

Следующий заход сделал Валера - он протянул лестницу на шесть метров. Вася поднял ее еще на четыре. Чем выше мы забирались, тем тяжелее становилось работать. Хлипкая конструкция дрожала от каждого удара по очередному шипу, да и вообще от всякого неловкого движения. Это и при взгляде снизу вгоняло в дрожь, а уж у человека наверху тряслись все поджилки от напряжения и страха. Я сразу предупредил: у кого сильный мандраж начнется - пусть немедля спускается. Лучше завтра доделаем. Так и получилось: не дотянув лестницу до дупла, мы ушли в поселок, потому что уже вечерело.

Наутро мы опять были у дерева, развели у его подножия небольшие дымные костерки и доделали лестницу. Еще на стадии строительства нас всех искусали пчелы, а уж когда мы полезли в дупло, стало совсем не до шуток. Не сильно помогал и дымокур из толстой лиановой веревки. Каждый, поднявшись, наполнял сотами одну банку, спускал ее на леске вниз, а потом спускался сам. На более обстоятельный грабеж дупла ни у кого терпения не хватало, так что каждому пришлось сделать по два захода, прежде чем у нас кончилась тара. Что всех только порадовало.

По прибытии в поселок Таня расцеловала каждого из нас в обе щеки. Даша сказала: да, надо поощрять мужчин на новые подвиги, - и расцеловала тоже. Валера смотрел на Таню глазами влюбленного пуделя, она на него почти так же, и я подумал, что поощрение на подвиги Валеры сегодня ночью будет куда существеннее, чем получили мы с Васей. Три дня мы объедались медом, после чего совершили еще один набег на дерево с дуплом. Тары у нас хватало, в том числе и собственного производства: Машка нашла в лесу невкусные, но пригодные к изготовлению сосудов дикие тыквы. Однако вычищать весь мед у пчел мы поостереглись: во-первых, хозяева дупла слишком больно кусались, а во-вторых, они могли забросить свое жилище и переселиться в другое. И вместо тотальной экспроприации было решено ограничиться периодически собираемой данью.

Пустые соты Машка пустила на медовуху, а часть мы перетопили на воск ради сохранения патронов. Мы давно собирались переснарядить те из них, что были с мелкой дробью, да опасались вскрывать в местном сыром климате. Уж как мы тряслись над боеприпасами - страшно сказать, но ничего сделать-то особо не могли. Капсюли замазали лаком для ногтей, верхнюю часть тоже, сколько хватило лака, благо в косметичках у Тани с Дашей оказалось по целому пузырьку. Патроны складывали в полиэтиленовые мешки, отсасывая из них воздух, и все равно боялись, что порох отсыреет. Теперь Лысый накатал картечи из добытого в автомобильных аккумуляторах свинца, наделал пуль, а после переснаряжения залил патроны тонким слоем воска.

Увеличив свою огневую мощь, мы нацелились на добычу буйволов. Забирать из поселка сразу оба карабина не хотелось, но и выходов других не виделось: звери были огромны, могучи, держались вместе, и, судя по всему, обладали скверным характером. Зарядив магазины «Вепря» и «Сайги» пулевыми патронами, мы с Лысым пошли вдоль болота к тому месту, где буйволы любили поваляться в грязи. Не успели отойти на пару сотен метров от поселка, как слева от нас в лесу послышался треск. Какое-то большое животное шло напрямую через заросли, ломая бамбук и молодые деревца.