Она выглядела не просто обиженной.

Она была опустошенной.

Это была напряженная смена на работе, за что я был чрезвычайно благодарен. Два небольших пожара от неосторожного обращения с электроприборами. Я не успевал думать. Каждый раз, когда я переставал двигаться, мысли снова возвращались к ней. Это было похоже на удавку, от которой я не мог избавиться, даже когда пытался забыться в алкоголе.

Кеннеди вернулась.

У меня был ребенок.

Она была еще прекраснее, и это разозлило меня.

Она хотела дружить со мной, и я не выдержал.

Я не хотел быть ее другом. Я хотел вырвать ее из головы и забыть о ней.

Как мерзко от того, что я хотел причинить ей боль, и лучше не стало, когда я сделал это.

У нее был мой ребенок.

У меня был ребенок.

Независимо от того, что я ей сказал, я ни секунды не сомневался, когда она сказала, что это мой ребенок. Так что да. После всего, что было, оказалось, что я стал папой.

И разве это не было ударом ниже пояса?

Так оно и было. Очень просто. Новый мировой порядок, в которой входила бывшая, связующая нить между мной и ребенком. Но у меня не было никакой гребаной идеи, что с этим делать. Сейчас я был в своей любимой местной забегаловке, в окружении пожарных, полицейских, регулярных пьяниц и завсегдатаев.

И в значительной степени сейчас я квалифицировался как один из них.

— Пойдем, Дрю, ты слишком спокоен даже для самого себя.

Я послал Лоу взгляд, в котором явно читалась, что мне не хочется разговаривать. Не то, чтобы я держал это в секрете, но в данном случае мне действительно ничего не хотелось объяснять. Что, черт возьми, я должен был сказать?

Окей, любовь всей моей жизни исчезла на несколько месяцев, чтобы скрыть появление ребенка. Я не знал, жива ли она, ненавидит ли меня, я медленно вырезал ее из своего сердца. Сейчас я чувствую, будто меня трахнули, потому что часть меня все еще хочет ее вернуть.

Да, здесь были не обычные парни. Мы не говорим о своих чувствах.

За исключением тех случаев, когда они говорили о погибших братьях.

Только об этом.

В основном, свободное время в пожарной части все сводилось к метанию мяча или сравнению завоеваний. Потому что если и есть вещь, которую мы могли гарантировать, это дружеская поддержка. Пожарные были королями в этом городе, и я бы никогда не воспользовался этим. Длинные волосы и мотоцикл тоже не помогали.

Женщины предложили, и я согласился. Я не был груб, но и вовлечен не был. Я был внутри и снаружи.

Буквально.

Только до нее.

Как только я увидел ее на той сцене, с той первой ночи, я был поражен. Ошеломлен. Я перестал замечать других женщин. Я был слишком расстроен из-за Кеннеди.

И после того, как она ушла… я был слишком опустошен, чтобы делать что-нибудь, кроме как пить и сходить с ума, забываясь в работе. Борьба с пожарами была единственным временем, когда я почувствовал себя живым с тех пор, как она ушла, не сказав ни слова.

Если бы она только сказала… но она решила промолчать. И это уже не имело значения. Я даже стал монахом-отшельником.

Монах с желанием умереть.

Даже начальник заметил это, отводя меня в сторону, чтобы успокоиться.

Он не хотел потерять еще одного парня.

В тот момент, я сделал, как просил начальник, зная, сколько ребят тот потерял в 2001 году. И на протяжении еще многих лет. Совсем недавно погиб мой двоюродный брат Кайл.

Это было три года назад, сразу после того, как я официально стал пожарным. Это было и будет одним из самых худших дней в моей жизни. Хуже, чем когда ушел мой отец. Хуже, чем когда сдалась моя мама.

Почему-то смерть Кайла виделась мне моей ошибкой.

Я был с ним на работе и всегда думал, не отвлекся ли он на меня все время. Кайл знал, что я зеленый, и я был уверен, что он обещал моей старшей сестре Джанин не позволить мне умереть.

В тот день я даже не дрожал. Он схватил меня сразу перед тем, как пол разрушился под моими ногами. Мы оба качались над расщелиной полной дыма и огня. Если бы Кайл не вытащил меня обратно, я оказался бы в подвале под горой горящих балок. Как-то так.

Но я там не оказался.

Это случилось немного позже, когда под ним рухнула лестница. Он помогал вылезти одному из парней. Это сделали другие ребята. Кайл этого не делал. Конечно, он был героем. Но это не значит что я, я просто… промахнулся. С тех пор нам везло. Никто из нашей компании не погиб за эти три года. У нас была опасная работа. Мы знали, на что подписывались. Но все равно больно. Черт, это все равно очень больно, потому что я знал, что он умер, пытаясь спасти другого человека. Это даже не было его выбором. Он был невероятно храбрым. Было еще хуже осознавать, как часто он спасал меня. Мне бы хотелось сказать ему, чтобы он не переживал. Мне больше никогда не будет хорошо.

Без него.

Без нее.

Я чертыхнулся, когда ее лицо в сотый раз проплыло в моем воображении. Ее огромные глаза, наполненные слезами, когда я спросил ее, был ли это мой ребенок, и вел себя так, будто она какая-то шлюха. Это могло заледенить мое сердце, но я не был обманут. Она сбежала от меня, несмотря ни на какие причины, которые были.

Я мог быть ублюдком, но она была сукой.

Может быть, мы были созданы друг для друга.

Кеннеди

Этот подонок!

Нет. Не просто подонок. Дрю настоящий монстр. Жестокий, порочный, слишком шикарный засранец!

Я сильно толкнула швабру, чуть не сломав об нее голову. Квартира Джейми была немного пыльной, когда я въехала. Ну, немного больше, чем просто пыльная.

Это была настоящая катастрофа.

Джейми была из тех девушек, которая умела отлично разместить легкие элегантные дизайнерские подушки на диване. Декор словно из журнала или других подобных источников. У винтажного дивана была мощеная деревянная рама и подушки, которые она сделала сама, все они были непохожи одна на другую, но так или иначе идеально гармонировали вместе.

И около миллиона слоев пыли скрывалось под ним.

Я покачала головой. Я не могла поселить здесь ребенка. Кайл сейчас ползал и мог съесть эти пуховые шарики пыли, оставленные хозяевами.

Так что да. Я занялась уборкой. И я представляла вместо грязи самодовольное лицо Дрю. В результате это место стало чистым.

— Полегче.

Я подняла глаза, чтобы посмотреть на Джейми с ребенком на руках. Должно быть, малыш проснулся. Ауч. Хммм, возможно я слишком долго ходила вокруг да около.

— Я не слышала, как он плакал.

Она улыбнулась мне, когда малыш дернул за одну из ее ярких косичек. Кайл застыл в ее руках. Он обожал мою двоюродную сестру Джейми. Но я не была уверена, что это потому, что она всегда была такой яркой и многоцветной, или потому, что он чувствовал ее большое сердце, или потому, что он устал.

— Он и не плакал. Он просто лежал там, уставившись в потолок с большой улыбкой на лице.

Я покачала головой. По какой-то причине меня благословили спокойным ребенком. Он редко плакал. И спал и питался по режиму. Он был таким милым, хорошим мальчиком. Я так сильно его любила, что становилось больно. Как реальная боль, словно от удара в живот.

Я передала Джейми швабру и взяла Кайла. В тот момент, когда я взяла его на руки, слезы против воли начали бежать по моим щекам. Это происходило со мной от младенческого запаха. И это не имело никакого отношения к тому, что его папа был большим придурком. Я все еще хотела разобраться с этим здоровым ослом.

— Ох.

Джейми взяла меня за локоть и повела в гостиную. Я села на диван и плакала, обнимая свое дитя. К счастью, Кайл, похоже, не возражал против того, что его мать была наивной дурочкой.

Как я уже сказала, он был прекрасным ребенком.

Я поцеловала его в шейку, и рыдания усилились. Этот красивый мальчик был также и ребенком Дрю. Но того, похоже, этот факт не беспокоил.

Он не беспокоился обо мне.

— Что случилось, Недди?