— И как его зовут? — изрек глупость Антип.

— Не думаю, что это так уж важно…

— «Нет Бога кроме Аллаха…» — вспомнил Рустам.

— Действительно, другого Бога нет.

— Мусульмане правы?!! — подпрыгнул поэт.

— Вы главное поймите, что ВСЕ ВЫ ПРАВЫ! — начал уставать Истинный, —

— Так, богов много? У каждого свой?

— Не будь козлом, и тебе это зачтется! — фраза неожиданно для него самого слетела с губ Антипа.

— согласился палач.

— Получается, все религии не правы?

— Да, как же так?

— Скажи, чем так разнятся ваши веры?

— Ну-у, — протянул Антип, — Им там…как бы… отрезают, а нас брызгают водой…

— Твои познанья умиляют, право, — засмеялся Серебристый, —

— Значит неважно, как креститься? Все равно как обращаться к Богу? Могу выдумать новые способы и то же буду услышан, если верю, что это Добро?

Палач начал терять терпение; он не готовился к подобным расспросам и сейчас жалел, что начал этот разговор, что тратится драгоценное время.

— Бр-р-р! Ты меня совсем запутал… А как же этот, как его, эгу… эку… экуменизм, — с трудом выговорил Антип, — Там же, вроде, хотят объединить всех христиан. Разве, это плохо?

— Намеренья, возможно, и благое…

— Но, у нас один Бог! — перебил Рустам, думающий о чем-то своем, — А у христиан толи два, толи три вообще!

— Ты говоришь о силе Триединства… — начал палач, но останавливается, — Да, что я с вами взялся рассуждать?!!

Но креститься Рустам отказался наотрез. Истинный, не надеясь на результат, предложил Антипу принять магометанство, но и бандит не захотел ничего слышать о смене конфессии. Запинался, нервничал, сыпал то мольбами, то угрозами, но решения не поменял.

Что стали вдруг такими дорогими… — не удержался от сарказма собеседник.

— Да! — согласился Антип.

— Еще раз? — испуганно спросил Рустам, поневоле съеживаясь.

— А мне? — спросил Антип, но ответа не последовало — Истинный уже сменил тему и быстро объяснял предстоящие ритуалы.

Он коротко поведал, что проводить все будет сам. Пришлось коротко остановиться на понятиях Миров и их назначении. В нескольких словах рассказал о Саврииле и Израдце, о Добре и Справедливости.

Далее… А вот далее он совершил ошибку, повлекшую за собой кучу неприятностей. Сосредоточившись на деталях, Истинный пропустил главное — он ни слова не сказал о Златнике. В сумбуре начатого бунта, протозанщики не согласовали всех мелочей. Палач был уверен, что ребята знают о монете, а любой разговор на эту тему мог открыть новые детали, которых он знать не хотел — боялся выдать под пыткой. У самих друзей стояла простая цель: занести фото Волны в церкви Херсона. Что будет дальше? Как с ними свяжутся? Все это они оставили на волю потусторонних.

«Где я, а где Добро и Справедливость?», — с иронией размышлял Антип, но где-то глубоко внутри зародилась приятная, теплая мысль о возможном искуплении. Лучшая доля после смерти настойчиво рисовалась в преступной голове. Рустам же беззаботно вышагивал рядом, чувствуя себя защищенным.

Антип пожал плечами. Идея родилась у Рустама, ему и отвечать, но парень и сам не знал, как вышло, что шокер оказался в его руках.

— Пистолет не помог, ящик тоже, — перечислял Рустам, — Кроме шокера ничего не оставалось. Поэтому и взял его. Кажется, все так и было… Там такое творилось…