Когда за Лазаревским закрылись двери, оппонент поспешил к лифту. Как и в прошлый раз, табло отключилось. Значит, это закономерность. К тому моменту, когда табло загорелось, к полицейскому подошли две студентки. Тому не оставалось ничего другого, как прикусить губу.

- Вам на какой?

- А вам?

- На шестой.

- Нажимайте.

Пока поднимались, он перебирал по памяти уже отмеченные этажи: первый, второй, четвёртый, шестой, седьмой. Плюс неизвестный, на который поднялась молодая женщина. Идеальный план, когда на кнопках остаются отпечатки только самого «препода», не сработал. Ну что ж, посмотрим, что получится.

Девушки вышли, и следователь нажал на первый. Достал миниатюрную ультрафиолетовую лампу и направил свет на ряд кнопок. Кроме уже известных, нажимали на последнюю. Отпечаток достаточно большой и, скорее всего, принадлежит мужчине. Сделаем предположение, что это Лазаревский. След расположен под определённым углом и на нём микрошрам. Это существенно облегчает задачу.

Быстро, стараясь успеть до того, как кабина опустится на первый этаж, Марченко начал обследование кнопок на предмет соответствия отпечатку. Седьмой: нет. Шестой: один отпечаток принадлежит явно миниатюрному пальцу, второй оставили вообще краешком подушки. Значит, тоже нет. Четвёртый: большой отпечаток. Принадлежит мужчине. На этот этаж выходили преподаватели. Но нажимали явно другой рукой, нежели на последний. Снова нет. Второй: тут вообще полная каша. Ничего не разобрать. Плохо. Едем дальше.Первый… первый… Ура! Победа! Несмотря на то, что кнопку вызова первого этажа нажимали несколько раз, последний отпечаток оставил тот, кто поднимался на последний этаж. Эврика!

Он потушил лампу и погрустнел. Что с того, что Лазаревский поднимался на последний этаж? А потом на первый? Но он же не покидал кабину. И момент движения не отражался на табло… Хм. Что сие может означать? А что, если…

Лифт опустился на первый этаж и приготовился распахнуть двери. Марченко сделал первое, что пришло на ум: нажал одновременно на кнопки первого и последнего этажа. Лифт чуть дрогнул и замер. Но и двери не открывались. Через секунду кабина пришла в движение и… начала опускаться. Вниз?

И тут вспомнились строки, выгравированные на кулоне:

Гора на горе

Разверзается вниз,

Тридцать пять этажей

И сумрачный лифт.

Там сердце моё.

Этажность главного корпуса университета тридцать четыре. Значит, есть ещё один, тайный тридцать пятый? Давно ходят слухи, что здание МГУ усилиями строителей, как дерево, уходит под землю корнями-подвалом на столько же этажей, на сколько возвышается. То есть на тридцать четыре. А породило слухи то обстоятельство, что, когда в 1949 году ежегодник «Советская архитектура» опубликовал план здания, он отражал только часть выше земли.

А лифт всё продолжает опускаться. Стало неуютно. Через несколько этажей дискомфорт перешёл в подобие страха. Чтобы отвлечься, полицейский начал лихорадочно соображать. Пусть правда – под МГУ подвал глубиной 34 этажа. Это скрывается, но совсем уж большой тайной не является. Отсюда:

Гора на горе –

Это высотка главного корпуса на Воробьёвых горах.

Разверзается вниз –

То есть имеет очень глубокий подвал – на целых 34 этажа.

Тридцать пять этажей –

Сие означает наличие сверхтайного, о котором не знает никто, тридцать пятого этажа.

Сумрачный лифт –

В нём, переполненный страхом, и находится Марченко.

Там сердце моё –

Последнюю строку ещё предстоит расшифровать. Одно очевидно: это «сердце» - аккурат на 35-м этаже.

Кабина остановилась. Судя по времени спуска, она находится как раз на 34-м или 35-м этаже. Двери раздвинулись через секунду, однако узнику тесного пространства она показалась целой вечностью.

Некоторое время понадобилось на то, чтобы глаза адаптировались к полумраку. Помещение, освещаемое большими свечами. Кирпичные стены. Напротив – большая, на вид старинная, металлическая дверь. Над ней…

У следователя перехватило дыхание. Мгновенно понял, что не только попал туда, куда подсознательно стремился,

в логово зверя

но зашёл даже слишком далеко. Там сердце моё.

Над дверью уже знакомая, выполненная из золота сцена: змея схватила солнце и готова его сожрать. Словно кулон, но без цепочки и размером около полуметра. Вместо замка – круглое углубление. Приплыли. Может, постучать? Однако прекрасно знал, что юморные мысли – следствие страха и напряжения. Защита от них.

Сидя на корточках, осветил углубление-личинку и… всё сразу встало на свои места: углубление при ближайшем рассмотрении оказалось оттиском. Поэтому, единственное, что остаётся сделать, это…

…Дрожащей от волнения рукой вытащил из кармана кулон и приложил. Тот словно втянулся и занял причитающееся место. Раздался щелчок и дверь чуть приоткрылась. Незваный гость потянул за вертикальную ручку в форме головы змеи.

Глава 83

- Прости за нескромность, - Оксана наклонилась прямо к уху Колганова, - но я хочу быть первой, кто поздравит тебя с победой. Заодно отметим окончание рабочего дня. Именно поэтому и пригласила тебя в бар.

Она подняла стакан с виски, однако журналист посмотрел на неё скептически. Он и правда с удовольствием бы выпил. За победу. Даже бы надрался. Однако ничем не подкреплённый, больше смахивающий на абсурд, оптимизм помощницы вызывает лишь горечь.

- Прости за откровенность, - он покачал головой, - но я считаю, что ты выдаёшь желаемое за действительное. Ты же знаешь, сколько процентов мы набираем.

- Знаю! – Пылко ответила она. – Я же сама готовила материал. Двадцать девять.

Он посмотрел на неё с сожалением.

- Ты или наивна, или заразилась от Яна Григорьевича самоуверенностью.

Она ответила удивлённым взглядом.

- Почему ты так считаешь?

Прежде чем заговорить, Колганов покрутил в руке стакан.

- Потому что с такими показателями Иванов займёт как раз первое место. Но после победителя – действующего главы государства. По моим подсчётам, надо набрать хотя бы половину. Тогда есть шанс выиграть даже в первом туре. Выборы послезавтра. И за это время ни ты, ни даже всесильный Ян Григорьевич ничего не изменят. Оксана, дорогая, мы можем поднять стаканы только за серебро. Что сказать, мне жаль. – Он залпом осушил стакан.

Девушка продолжала смотреть странным взглядом.

- У меня другая информация.

- Какая? – Машинально переспросил журналист, преисполненный мрачным настроением.

Она заговорщически подмигнула.

- Наверное, не должна этого говорить.

- Возможно. – В нём проснулся интерес. – Но ты сказала «а», поэтому говори «б».

- Тогда выпью для храбрости. – Она сделала пару глотков и поморщилась. – Случайно подслушала разговор Яна Григорьевича. Не знаю, с кем он разговаривал. Он сказал, что Иванов выиграет выборы, а поможет ему в этом Колганов, то есть ты. И добавил, что ты этого ещё не знаешь.

Колганов непонимающе развёл руками.

- Разумеется, не знаю. Впервые слышу.

Он попросил бармена для обоих повторить. Услышанное не укладывается даже в захмелевшем сознании.

- Прикольно. Меня, конечно, радует сказанное тобой. Но я понятия не имею, как могу помочь Иванову выиграть. Нынешний президент – представитель олигархата и тесно связанного с ним топ-чиновничества. Представляет и защищает их интересы. Гибкий в политических вопросах Центризбирком по мановению кремлёвской волшебной палочки сотворит любое «чудо». Что мы можем сделать?

- Ты в команде?

- Что?

- Ты в команде?

- Блин, ну разумеется!

- Ты веришь Яну Григорьевичу?

- Ты сейчас промываешь мне мозги? Умоляю, не надо. – Он печально покачал головой. – У меня и так в голове каша: за три месяца из дешёвого журналюги переквалифицировался в уважаемого политолога… Бл…ть!