— Угу, — быстро кивнула она.

Как само собой разумеющееся.

— Северный храм белой змеи.

— Змеи? Интересно.

— Да, наверное, там поклонялись богу-змее. Мне известно только немного. Случайно узнала, потому что он неподалёку.

— Думаю, обычно никто о таком не знает, именно потому что это неподалёку… Похоже, разбираешься ты достаточно. Но это… Убивать змей там, где поклонялись богу-змее… Всё-таки это похоже на ритуал. Надо будет рассказать Ошино.

Странность.

У меня возникли опасения.

Но ещё и Сэнгоку.

Сэнгоку Надэко.

— …

Но разговор зашёл не в очень хорошую сторону.

Ханэкава не помнит своей встречи со странностью. Она знает, что чем-то обязана Ошино, но о том, как она была одержима кошкой и что тогда происходило, у неё нет воспоминаний. Не только из-за этого, но мне не хочется вовлекать Ханэкаву в дела со странностями. Ей не стоит знать о Сендзёгахаре, Камбару и даже Хачикудзи, ни сейчас, ни в будущем.

Я так думаю.

Потому что она хороший человек.

— Но Арараги-кун.

В данном случае мои опасения излишни.

— Я говорила не об этом. Кошмарно Камбару-сан.

— …

Скорее.

Мне лучше побеспокоиться за себя.

— К-а-м-б-а-р-у-с-а-н. Я сказала, что кошмарно про неё, — по буквам проговорила она.

И улыбнулась.

Такая улыбка даже страшнее…

— А-ага… Да, так внезапно… Но хорошо, что ничего серьёзного не произошло.

— Я не об этом, — серьёзным тоном сказала Ханэкава.

Она практически всегда говорит серьёзным тоном, но сейчас он особенно серьёзен.

— Не слишком ли ты близок с кохай своей девушки, Арараги-кун? Ты помог дружбе Камбару-сан и Сендзёгахары-сан, так что, в принципе, это хорошо. Но держаться за руки это слишком.

— Что я мог сделать. Она такая привязчивая.

— Думаешь, это достаточное оправдание?

— Ну…

Ни разу.

Как ни глянь.

— Ну, это же твой первый кохай, понять можно. В средней школе ты ведь не участвовал в клубах? Такая милая кохай это приятно. Или тебе просто понравились ощущения от груди Камбару-сан? Отвратительно, Арараги-кун.

— У-у…

Мне не нашлось, что возразить.

Это не так, но, если скажу, будет звучать фальшиво.

— Думаю, Камбару-сан чувствует себя потерянной после ухода из клуба, но разве ты не должен провести чёткую грань, Арараги-кун?

— Мгм.

— Ты помог воссоединить Вальхалакомбо, но будет не очень хорошо, если оно разрушится из-за тебя же, правда?

— Ну, ты права.

Бесхребетный.

Более чем «без».

— Ну, и в какой-то плане Камбару-сан, похоже, тоже не привыкла к общению с парнями. Может прозвучать странно, но из-за того, что она столько была звездой, ей и шанса такого не представилось.

— Может быть.

Она лесбиянка.

И любит Сендзёгахару.

Это тоже секрет.

— Ты тоже не очень хорош в общении с другими людьми, Арараги-кун. Но ты должен различать, что допустимо, а что нет.

— Но… Сендзёгахара сама сказала мне приглядеть за Камбару. «Не позволю, чтоб ты был груб с моей кохай». Словно какие-то властные отношения. Если это любовный треугольник, то равнобедренный. Сендзёгахара и Камбару тоже сказала позаботиться обо мне.

Да.

Здесь непонятны мысли Сендзёгахары.

О чём она вообще думает?

— Ох, вот как. Что-то такое, да? — сказала Ханэкава.

Она мягко потянулась ко мне. Её руки крепко схватили мою голову, чтобы я не шевельнулся. Я держу целую гору книг, так что стряхнуть её руки я не мог.

— Э? Ты чего?

— Всё хорошо.

Ханэкава слегка наклонила мою голову, и наши лица оказались прямо друг напротив друга. Глаза в глаза. Однако Ханэкава сомкнула веки. За стёклами очков слегка подрагивали ресницы. Её так же закрытые губы вдруг что-то прошептали…

— Э? Э? Э?

Ч-что это за ситуация?

Или скорее внезапный поворот?

Ханэкава староста, и я ей благодарен так же, нет, даже больше, чем Ошино… Но должен ли я?

Она сказала, всё хорошо…

Правда очки немного помешают… Нет.

Лучше уж ничего не предпринимать в такой ситуации!..

— Такое, да?

Резко.

Ханэкава убрала руки.

И проказнически улыбнулась.

— Секундой после, да, Арараги-кун?

— Н-нет… Ты о чём?

Голос предал меня.

Я спрашивал скорее себя.

— Поэтому ты и хребетный с без, Арараги-кун.

— …

Уже и другие люди так говорят.

Возразить мне нечего.

Не знаю, что там секундой позже, но нерешительность отрицать бесполезно.

— Ты добр ко всем, да, Арараги-кун? Думаю, у Сендзёгахары-сан это вызывает сильную тревогу. Для Сендзёгахары-сан лишь ты, Арараги-кун, но такое ощущение, что в крайнем случае для тебя будет любая.

— Тревогу…

Её так переполняют эмоции?

Ну, я правда посредничал в отношениях Камбару с Сендзёгахарой, чтобы убрать эту её часть. Значит ли это, что Сендзёгахара тоже хочет убрать такую часть меня? Нет, это бред. На причину не особо похоже.

— Ты следуешь течению и не хочешь ранить людей. Ну, доброта это, как правило, хорошо, но она не всегда на пользу. Не думаешь, что Сендзёгахара-сан не хочет, чтобы ты так сильно сближался с Камбару-сан? Но Сендзёгахара-сан сказать этого не может и говорит противоположное… Вряд ли. Она не против, чтобы вы сближались, даже хочет этого, но хочет, чтобы ты делал различие… Хочет, чтобы ты сам чётко выбрал, сравнив её и Камбару-сан.

— С чего бы? Чушь какая.

— Не думаешь, что она тоже стоит перед дилеммой? Ты её ценный возлюбленный, а Камбару-сан — ценная кохай.

— Мгм.

Кроме того, Камбару лесбиянка.

И Сендзёгахара это уже знает.

Довольно запутанные отношения, если подумать.

— Ну, Сендзёгахара-сан ведь цундере, — проговорила Ханэкава тоном словно подводя разговор к концу. — Думаю, не стоит рассматривать её поступки лишь с одной стороны. Нужно заглянуть меж строк. Арараги-кун, если Сендзёгахара-сан важна для тебя, не стоит колебаться перед каждым соблазном. Немного безответственно быть добрым к любому.

— Ох… в душу прямо запало.

Практический урок помог.

Осознал свою слабость.

Но вообще нормально завязывать всё на «цундере»?.. И вообще, не ожидал, что Ханэкава Цубаса знакома со словом цундере…

Реально знает всё…

Наверняка Ханэкава уже подглядела под ту маску кошки, которой Сендзёгахара прикрывает лицо в классе.

Ну, Ханэкава специалист по кошкам.

— А куда ты после школы пойдёшь? В Токио поступишь? Ты же заняла первое место на национальных экзаменах, поедешь учиться за границу?

— Э? Я не пойду дальше учиться.

— А?..

Вот это поворот.

Поражён до глубины души.

— Не пойдёшь… учиться?

— Угу.

— Из-за денег? Но ты же рекомендацию можешь…

Они с руками отрывать занявшего первое место будут.

Не удивлюсь, если ей будут платить, чтобы она ходила на учёбу.

— Нет, не поэтому. Ничего нового в университете я не получу… Да, тебе я могу рассказать, Арараги-кун. После выпускного я собираюсь в небольшое путешествие.

— П-путешествие?

— Я собираюсь года два посмотреть мир. Многие места мирового наследия лучше посмотреть сейчас. Я опираюсь исключительно на теорию, думаю, будет неплохо приобрести немного практического опыта. В университет пойти никогда не поздно.

— …

Звучит, словно она делится мечтой.

Но это не мечта…

С такими результатами Ханэкаве незачем убегать от вступительных экзаменов. У неё достаточно знаний, чтобы спокойно сдать его, даже если экзамен окажется завтра. Да она легко и просто сдаст экзамен и поступит в университет, даже если экзамен начнётся в этот самый момент. И зная Ханэкаву, эта задумка с путешествием уже прочно засела в её голове и ни за что не изменится…

— Только не рассказывай учителям. Думаю, они очень удивятся.

— Ага… Наверное.

— Когда придёт время, я сама расскажу.