И зачем только девушки пытаются скрыть себя таким возбуждающим бельем — они сами, что ли, извращенки? Приехали. Обратная сторона рассуждений.

Если подумать, купить их можно где угодно.

Нет, стоп.

Это будет нелегально.

Даже если все сделать законно — это слишком близко к той самой черте.

Да уж... Хочу быть овощем.

Меня не будут терзать убийственные желания.

Быть камнем или железом...

Не можешь понять — не думай об этом.

Люди такие мелочные.

— Скоро уже рассвет наступит.

Я бежал в магазин, пытаясь успеть попасть туда до его закрытия,

Но на обратном пути я не спешил — хотя давно уже перевалило за полночь.

Это было 26 марта.

В этот момент начались весенние каникулы.

Я положил телефон в карман и ускорил шаг — путь от магазина до дома был неблизкий.

Скажем так, этот магазин был совсем недалеко от школы.

На велосипеде ехать или пешком идти — расстояние не изменится.

Нужно потратить определенное время. Изрядное его количество.

Не то чтобы мне хотелось идти домой, но все-таки слишком задерживаться не желательно...

Сестры могли вломиться в комнату в любую минуту.

Вот мои сестры входят в комнату, меня там нет, велик на месте — и это делает им когнитивный диссонанс. Хотя эта парочка сможет придумать только одну причину моего отсутствия.

Ха, я думаю о своих сестрах, и вижу их в трусиках.

Когда они выходят из ванной, на них надето только нижнее белье.

Но мы отклонились от темы.

Не знаю, какие выводы я сделал, но взглянув на небо, я понял, что оно намного темнее, чем в начале моего путешествия.

Как бы не угодить под машину.

Ну, мне не по возрасту попадать в неприятности, возвращаясь с порнухой в пакете. Просто буду осторожен и ничего не случится.

Если случится ДТП, сумку обязательно осмотрят.

«Старшеклассницы: Трусики».

Если об этом узнает Ханекава... Боюсь, не поймет.

Нет.

Это мой способ защитить твое целомудрие — и больше никаких оправданий!

Какие интересные мысли, я начинаю возбуждаться.

Хоть тут и темнота как у негра в ухе, район наш тихий, машин немного и уж одинокие фары я по-любому замечу. Нет никаких причин для паники.

...

Кстати говоря. Как у негра в ухе? Уж не слишком ли темно?

Я задумчиво посмотрел на небо и все понял.

Дорожные фонари перестали гореть.

Все фонари в районе пяти метров погасли... Ну, почти все.

Лишь один из них работал.

Они что, сломались?

Но это же нереально — чтобы столько фонарей одновременно вышли из строя...

Отключили электричество? Но тогда почему один фонарь все еще горит?

Я подумал об этом.

Я подумал об этом, но ничего не придумал, и просто пошел вперед как ни в чем не бывало.

Хоть мне и не нужно было спешить домой, туда хотелось попасть как можно скорее — и, наконец, заняться делом, ведь за этим же я, все-таки, и пошел в магазин.

Неважно, что там случится, моя задача...

— Ты5!

Я уже говорил.

— Эй... сюда, ты... Ты...

Я уже говорил, ничего не должно случится, все в порядке, нужно... Ты?

Что за старинное наречие?

Я посмотрел туда, откуда доносился голос... и мгновенно обмер.

Под одиноким светом фонаря.

Освещая целую улицу... сидела она.

— Мне... Помочь мне можешь?

Светлые волосы, так нехарактерны для нашей провинции.

Лицо... Такие холодные глаза.

Платье... Совсем не похоже на то, во что здесь одеваются.

То есть не то чтобы не похоже, просто обстановка была совсем неподходящая.

Ее платье было очень элегантным и красивым, но в данный момент это не имело никакого значения.

Куски и кусочки.

Лоскуты.

Лоскуты рваной одежды.

Порванное платье выглядело даже лучше.

— Не слышал... помогите мне... чуть-чуть.

Она... уставилась на меня.

Холодный колючий взгляд пронзил меня, но все это выглядело не так страшно, как представляется.

Почему она в таком виде?

Сидит под светом фонаря.

Сидит на земле.

Нет, все же «сидит» тут плохо подходит.

Как будто бы она не могла двигаться.

Она ничего не делала, просто глядела на меня.

Нет.

Даже если она могла только держаться за фонарный столб...

Она лишь смотрела на меня, а я на нее — мы смотрели друг на друга и не двигались.

Во-первых, у нее не было рук.

Правой руки ниже локтя.

Левой руки ниже плеча.

Они были отрезаны.

И не только.

Снизу дела были не лучше.

Правая нога ниже колена.

Левая ниже основания бедра.

Тоже были отрезаны.

Вообще правая нога была срезана очень чисто. Правая рука, левая рука и левая нога выглядели так, словно их кромсали тысячу раз.

Но все эти порезы казались незначительными.

Ее же четвертовали!

Именно поэтому она не могла отползти от фонаря.

Черт знает что такое!

Такое называют смертью.

— Эй, эй... Ты в порядке?

Сердце прыгает как будильник.

Конечно, это было лишь метафорой, но в тот момент я действительно ощущал себя так.

Сердце готово было разорваться.

Сломать ребра и выпрыгнуть из груди.

Предчувствует близкую опасность.

Как будильник.

— Вызвать скорую помощь...

Несмотря на отрезанные конечности, крови вокруг было необычно мало.

Но в тот момент меня это мало волновало, я просто вытащил из кармана телефон...

Как же дрожат руки, по кнопкам совсем не попадаю!

Кстати, какой же номер у скорой помощи?

117?

115?

Черт, нужно было заранее записать его в телефонную книгу.

— Скорая помощь... Это ни к чему.

«Она...»

Даже с отсутствующими конечностями она просто сидела и говорила со мной.

— Просто... Дай мне своей крови.

...

Пальцы, набирающие номер скорой помощи, замерли.

Я вспомнил слова Ханекавы.

Слухи среди девушек.

Что это было?

Как же там...

Ночь.

Не бродить одному по ночам...

— Светлые волосы....

Светлые волосы.

Светлые волосы...

В свете фонаря ее волосы просто сверкали.

И потом... Тень.

Тут был лишь один фонарь — и она в его свете, как одинокая фигура на сцене...

Ее волосы просто мерцали светом... однако...

Серьезно.

У нее не было тени.

Не в смысле что я ее не видел.

Тени там действительно не было.

— Меня зовут...

Она заговорила вновь.

— Меня зовут Киссшот АцеролаОрион Хеартандерблейд... Железокровный теплокровный хладнокровный вампир.

Ее порванное платье.

Отсутствующие конечности.

Не обращая внимания на это, она просто представилась.

За приоткрытыми губами можно было различить пару острых зубов.

Острые... зубы.

— Я выпью твою кровь и превращу ее в свою плоть... дай мне ее.

— А вампиры...

Я задержал свое дыхание и заговорил.

— Разве они не бессмертные или что-то вроде того?

— Потеряла слишком много крови, не могу излечиться, не могу трансформироваться. Еще чуть-чуть — и умру.

...

— Человеку не под силу насытить меня... могу только почувствовать радость от регенерации плоти...

Колени не перестают трястись.

Что же происходит?

Во что я ввязался?

Почему вампир появился передо мной на краю своей гибели?

Вампиры, которые не должны существовать.

Бессмертный вампир умирает.

Это что, розыгрыш?

— Эй, эй...

Она посмотрела на меня дрожащего и нахмурилась.

Нет, наверно, это было из-за боли.

Как же она потеряла свои руки и ноги?

— Н... ну так что? Помоги мне. Нет ничего сложного, просто подойди поближе, я сделаю все остальное...

— А, кровь... Переливание не подойдет?..

Я спросил и все никак не мог успокоиться

Да что же это?!

Что за шутки?

«Она...»

Киссшот Ацеролаорион Хеартандерблейд. Наверно, она думает о том же.