— Катя, я не знаю. Вы же задание мне давали. Я просто ваш э-э…

— Ты из оперативной группы? — сама того не осознавая, подсказала Катя.

— Да, — облегченно выдохнул я, — Из нее.

— Из какой?

Я с досадой почесал подбородок. Вот же пристала! Пришлось быстро вспоминать, какие там группы упоминались в ее отчете. Вроде «первая» и «вторая». А, была, не была:

— Из четвертой!

Девушка вновь бросила на меня удивленный взгляд.

— Они же в Китае?

В голове раздался хриплый смешок, а потом слова: «Давай, давай, наваливай, как ты умеешь». И снова смех. Я выкручивался, как мог:

— Были в Китае. А потом всех отозвали, чтобы найти пропажу.

— Как всех? Почему я об этом не знаю?

— Потому… — и тут меня осенило, — Потому что это еще не случилось. Я же из будущего. Все закрутится только через недельку-другую.

— А, ну да, никак не могу привыкнуть, что у нас получилось кого-то назад отправить.

«Скажи, что ты новенький и сейчас, в этом времени, не оформлен в Корпусе. Это важно!» — посоветовал Голос.

— А еще ты меня не помнишь, потому что я в Корпусе недавно. Только прибыл и сразу на спец. задание. Так что, фактически, в сегодняшнем дне я у вас еще не работаю.

— Странно, — задумчиво произнесла девушка, — Новенького и сразу на эксперимент?

— И не говори, — вздохнул я, и продолжил врать: — Меня ведь даже не предупредили. Из бывших-то сотрудников, небось, никто не соглашался.

— Как?.. Не может такого… Я разберусь! — горячо пообещала девушка.

Несколько минут мы ехали в тишине. Я уже успел было порадоваться, что не придется выдумывать новые истории из псевдо-будущего. Но Катя вновь задала вопрос:

— Андрей Николаевич погиб? Это точно?

«Да», — произнес мой невидимый напарник и, я повторил его ответ.

— Это ужасно, — голос девушки дрогнул, — Что теперь будет? Кто возглавит Корпус?

И я снова озвучил подсказку из головы:

— Пока Денис. А через несколько дней пришлют нового шефа. Это будет женщина.

Катя притормозила, сворачивая с проспекта на одну из боковых улиц. И продолжила пытать меня своими вопросами. Успела задать добрую дюжину вопросов. На часть из них мне пришлось придумывать ответы, навирая с три короба. На остальные же помог ответить Голос и тогда я, вместе с Катей, узнавал интересные вещи.

Сначала учеными Корпуса был разработан и построен большой ретенсер, который представлял из себя закрытую капсулу, которая отправляла в прошлое все, что находилось внутри нее. Проблема была в том, что перемещаемые предметы были жестко привязаны к местности, а именно — к пространству внутри кабинки. И тогда началась разработка мобильной версии ретенсера, который мог отправлять в прошлое объект, с которым непосредственно контактировал. Самым сложным в его разработке был механизм вычисления того объема, который устройство отбрасывало назад во времени. У тестовых манекенов при нажатии на кнопку пластиковые пальцы тут же рассыпались в труху. В конце концов, талантливые разработчики создали алгоритм, по которому ретенсер корректно вычислял «рабочий объем». Теперь было неважно, какой из частей манекен активировал устройство, сработка происходила более-менее корректно: вся кукла и ретенсер мгновенно проходили процесс старения и обветшания, буквально рассыпаясь в столь мелкую пыль, что ее невозможно было даже собрать. При этом за час до эксперимента, в специальной тестовой камере появлялся тот же самый манекен вместе с малым ретенсером. Целые и невредимые. И в тот день, когда удалось добиться этого впечатляющего результата, сверхсекретная разработка исчезла. После очередного эксперимента, при проведении которого присутствовали все, в том числе и Бонд, из будущего вернулся только манекен. Сначала решили, что устройство разрушилось и ничего особо не предпринимали. Но в тот же день Анализатор — уникальная машина, способная фиксировать временные аномалии и создавать прогнозы на обозримое будущее, выдала тревожный отчет. В нем были обозначены появившиеся временные дыры: на территории Корпуса, а так же в нескольких местах города, включая мой район. А прогнозы, до того стабильные, внезапно изменились. И в каждом новом отчете, а они подготавливались и выдавали два раза в сутки, вероятностное будущее менялось снова и снова. И тогда в Корпусе была объявлена тревога. Стало ясно, что малый ретенсер не только не разрушился, а вовсю работает. И кто-то им активно пользуется. На поиски неизвестного были брошены все силы. Операцией руководил непосредственно шеф, имеющий реальный опыт поисковых операций в горячих точках. Незадолго до того, как произошла авария с машиной Бонда, были определены области, где нужно искать ретенсер. Это был район, где я живу, где работаю и еще несколько соседних. Туда сотрудники Корпуса и отправили почти в полном составе. Там и состоялась наша встреча с Катей.

Когда мы подъехали к территории Корпуса, сомнений в том, что я говорю правду, у девушки уже не было. Несмотря на значительную часть откровенного вранья, ключевые моменты, которые подсказал Голос, могли быть известны только их сотруднику. А значит, в глазах Кати, я был именно им. Оперативником, отважным добровольцем, который рискнул первым воспользоваться не до конца отлаженной технологией, чтобы спасти своего шефа от беды.

Район, куда мы приехали, был мне не знаком. Я не следил за дорогой и сейчас даже не представлял, где мы находимся. Последнюю сотню метров Катя вела машину вдоль ровной бетонной стены, высотой в три метра, огораживающей огромную, судя по всему, территорию. И охранялась она как военный объект. На въезде размещался КПП с вооруженной охраной, перед которым девушка остановила автомобиль. Пока один сотрудник в форме бегло осматривал машину, второй проверил документы Кати, затем указала на меня:

— Это кто? Пропуск есть?

— Код: пять, ноль, ноль, два, — ответила девушка, — Под мою ответственность.

Лицо человека в форме удивленно вытянулось. Он попросил немного подождать и отошел в домик охраны. Вскоре вернувшись, он склонился к окошку Кати, еще раз внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Первый раз по этому коду. Проезжайте. Только не по главной, а через «красный» сектор. Ну, вы знаете инструкции. Там оформят, как положено.

Катя кивнула и медленно проехала через открывшиеся ворота. За стеной располагалась чудесного вида местность, которую можно было спутать с крохотным жилым районом. Причем очень уютным и опрятным. Несмотря на ночь, все было залито ярким светом мощных уличных фонарей. В центре возвышалось массивное трехэтажное здание с шикарным подъездом. Вокруг дороги, ведущей к нему, рядками стояли аккуратно подстриженные кустарники, растущие на ровном, как ковер, газоне. Сам здание ничуть не напоминало мрачную секретную контору, а было больше похоже на гостиницу с курортной открытки. Красивое, величественное, строго, но со вкусом оформленное. Свернув с центральной дороги, Катя вывела машину на боковую, усыпанную щебенкой, и объехала здание. В задней части этого комплекса обнаружились въезды для машин, спускающиеся под землю. В один из них мы и заехали. Вырулив на подземную стоянку, Катя остановила машину и заглушила двигатель.

— Сейчас подождем, тебе пропуск сделают, — пояснила она, — Ты же у нас еще не числишься. Да и по коду регистрацию проведут. Первый раз, кстати! Самой интересно.

К машине сзади подошли трое. Еще не успев увидеть их, я услышал властный голос:

— Выходите. Катя, ко мне в кабинет. А этого в камеру!

В ту же секунду дверь с моей стороны резко распахнулась, двое крепких парней выволокли меня из машины, поставили на ноги и крепко взяли за руки с двух сторон. Передо мной стоял Андрей Николаевич Бонд. Живой. И выглядел он относительно молодо и свежо, по сравнению с тем, которого я видел в горящей машине.

— Вот и все, сынок, — улыбнулся он знакомой волчьей улыбкой и махнул рукой, — Уводите!

Глава 42

Меня вели по темным узким проходам нижнего уровня Корпуса. За все то время, что мы шли, нам не встретилось ни единой живой души. Не знаю, как на других этажах, но этот, похоже, сплошь состоял из коридоров с дверями. Наконец, мы свернули за очередной угол, и стало ясно, в какую камеру меня ведут. В ту самую. Впереди по левую руку была дверь в кабинет Бонда, дальше вел коридор, по которому можно было попасть в лабораторию, а мы, значит, сейчас свернем направо. Так и случилось. Через минуту меня подвели к знакомой двери, вот только надпись на ней изменилась. Теперь черной краской под трафарет было выведено: «ПП 100».