Такое сравнение не понравилось Нандинье, но больше всего ей не понравилось поведение любимого. Значит, он не отказался от своей цели. Она отдала ему все, а он готов бежать за первой попавшейся юбкой. Теперь девушка даже не очень винила Джотти, в конце концов ее можно понять — трудно не увлечься таким красавцем, однако так просто она его не отдаст.

Черные мысли настолько поглотили девушку, что она забыла про дядю, который что-то вкрадчиво ей нашептывал:

— …Эта подлая женщина, вот кто тебе мешает. От нее надо избавиться, и тогда Санджей сам к тебе прибежит, он же без тебя никто.

— Я уже пробовала от нее избавиться, — мрачно сказала девушка, — да ничего не вышло.

— А ты не так действовала, как надо, — зашипел ей в ухо Хералал. — Вот, смотри. — Он вынул из кармана флакончик. Накапаешь несколько капель в стакан, ни вкуса, ни запаха. Дашь выпить — и через пять минут твоя соперница исчезнет навсегда. Ты останешься вдвоем с племянником, а я, — мошенник смахнул крупную слезу, — а я еще приду на вашу свадьбу, если позволит мне мое хрупкое здоровье.

Девушка взяла флакон, посмотрела на темное стекло, сквозь которое не проникал ни один луч солнца. Наверное, это хороший яд, но она не будет никого травить, хватит убийств. Теперь она знала, что будет делать.

— Спасибо за подарок, дядя, а теперь идите, мне надо остаться одной.

— Иду, иду, дочка. Передавай привет Джотти.

Когда мошенник исчез, Нандинья взяла стакан, налила туда виски и залпом выпила. Тщательно сполоснув его, открыла флакон и накапала в стакан несколько капель темно-красной жидкости.

По комнате поплыл горьковатый запах смерти.

После бегства детей молодой человек попытался сгладить неприятное впечатление от своей несдержанности, но что бы он ни говорил, гостья пребывала в мрачном настроении. Положение спас неожиданный звонок.

— Алло, Санджей слушает.

— Здравствуй, милый, — раздался в трубке знакомый голос.

«Тебя только здесь не хватало», — подумал пылкий влюбленный, однако вслух сказал:

— Я весь внимание.

— Очень хорошо, тебе надо внимательно все выслушать. Я знаю, что у тебя в гостях Джотти, мне известно, что у вас свидание в доме, только знай — хранить нашу тайну я больше не намерена. Я доверила ее бумаге. Там все подробно написано. Яд я тоже приготовила, и если ты не явишься сюда через пять минут, то я отравлюсь. Представь себе, что скажет полиция, когда найдет меня и мое признание.

Долго я терпела твои измены, думала, что ты, наконец, успокоишься, но вижу, все мои старания напрасны. Итак, теперь тебе решать, жить нам или умереть.

— Подождите минуту! — сказал Санджей, но в трубке уже раздались короткие гудки.

Сжав трубку так, что побелели пальцы, он некоторое время осмысливал происшедшее, пытаясь найти выход.

— Я очень сожалею, но одно важное дело требует моего непременного присутствия. Поймите меня правильно, бизнес есть бизнес, без моего вмешательства могут произойти непредвиденные события, — сказал молодой человек, нервно закуривая сигарету.

— Конечно, идите.

— Поверьте, это не займет много времени. Обещайте, что никуда не уйдете.

Мрачно улыбнувшись, Арти пообещала:

— Я никуда не уйду из этого дома.

Как только он ушел, прятавшаяся в кустах собака подбежала к своей хозяйке, прыгая, словно щенок.

— Гамбо. Гамбо, хороший пес. Извини, Гамбо, я должна идти к детям, а ты охраняй нас. Как только появится этот злой человек, подай голос, хорошо?

Пес заскулил, понимающе глядя в глаза. Гамбо был счастлив — хозяйка вернулась, больше его не будут сажать на цепь.

— Мама, мамочка когда же ты придешь, возьми нас скорее отсюда, — плакали дети.

Они стояли перед портретом Арти, молясь на него, словно на икону. Больше им некому было пожаловаться.

Мать неслышно открыла дверь в детскую, тихо вошла, как всегда входила по ночам, чтобы не разбудить детей.

— Чья это фотография?

— Нашей мамочки.

— Вы ее не забываете?

— Нет, конечно. Почему ее так долго нет, — рыдали дети.

— А почему стекло на фотографии разбито?

— Это дядя разбил. Он выбросил все мамины фотографии, нам удалось только одну найти и спрятать.

Обняв Бобби, мать вытерла ему слезы, погладила по голове, и он сразу затих от непривычной ласки.

— Кавита, иди ко мне.

Девочка не решалась приблизиться. Она боялась людей, совсем одичав взаперти. Дядя Санджей тоже сначала был ласковый, а потом превратился в страшного злодея, вдруг и эта тетя такая же?

Мальчик позвал сестру:

— Иди, тетя хорошая, она похожа на нашу маму и такая же добрая. Она нас не будет бить.

Эти слова ранили мать, словно острый нож. Ей показалось, что она ослышалась, не может быть, какое чудовище осмелится поднять руку на невинного ребенка?

— Как ты сказал? Разве вас здесь бьют?

— Да. Дядя бьет нас почти каждый день с тех пор, как дяди Рама не стало. Он даже в школу не разрешает нам ходить, мы сидим целый день взаперти.

Мать была потрясена, этот негодяй избивал ее детей, он задумал свести их в могилу. Еще немного, и они превратились бы в слабоумных затравленных зверьков, молящих только о том, чтобы их не били и давали какую-нибудь еду.

Что же здесь происходит, какие еще преступления необходимо совершить убийце, чтобы насытить свою кровожадность?

— Дядя Рам ушел от вас?

— Он умер.

— Умер? Как?

Девочка предостерегающе покачала головой, давая брату знак молчать. Она знала, если они проговорятся, это будет стоить им жизни, отчим не остановится перед их убийством, ему уже нечего терять.

— Дядя Санджей и дядя Хералал… — начал мальчик.

— Бобби, не надо! — вскрикнула девочка.

— …они убили дядю Рама. Сбросили его с лестницы и сказали, будто он сам упал.

— Не бойся, Бобби, продолжай. Я никому ничего не скажу. За что они убили Рама?

— Потому что он услышал, что говорил дядя Хералал.

— Что же он говорил?

— Он сказал, что убил нашего дедушку.

У Арти потемнело в глазах — какие чудовищные злодеяния творятся под этой крышей! Теперь она поняла, что хотел сказать отец, когда разговаривал с ней в последний раз по телефону. Он собирался открыть имя преступника, но тот помешал ему. Это Хералал привел в дом своего племянника, словно стая коршунов, они кружили над золотом Арти, убивая всех, кто им мешал, не жалея даже детей.

— Нам очень страшно, тетя, — не выдержала Кавита. Она бросилась в объятия матери. — Спасите нас!

— Теперь вам нечего бояться! Считайте, что с сегодняшнего дня рядом с вами ваша мама, а моих детей никто тронуть не посмеет. Клянусь всеми святыми на свете, они ответят за смерть невинных людей!

Глава тридцать первая

Спальня Нандиньи была выдержана в белых тонах — белые стены, мохнатый белый ковер, огромная круглая кровать, покрытая белым шелковым покрывалом, зеркальный потолок, отражающий девушку, разметавшуюся на кровати. Рядом с ней валялся запечатанный конверт, на прикроватном столике стоял стакан, отбрасывающий красноватый отсвет на белые шторы.

Неслышными шагами Санджей привычно вошел в спальню. Некоторое время он присматривался к девушке — жива ли она или уже слишком поздно. Белый халат, распахнутый на груди, чуть приподнимался в такт дыханию, Нандинья была без чувств.

Он подошел ближе, взял со стола почти пустую бутылку виски и усмехнулся; что ж, самоубийца выбрала надежный способ лишиться жизни. Не так-то легко поднять на себя руку, преступить через заповеди.

Молодой человек осторожно поднял стакан, посмотрел его на свет и поставил обратно. «А что, если ей помочь?» — подумал убийца. Свидетелей нет, конверт с показаниями исчезнет в его кармане, и никто не узнает, почему произошла эта смерть. Мало ли что послужило причиной, например, неприятности на работе, неудачная карьера. Девушка начала пить, долго так не могло продолжаться, и она покончила с собой.