— Чего вы так шумите?? Там все спят после тяжелой, морозной ночи!

И впервые, наверное, растерялся Мороз, стоял и удивленно смотрел на мелкую пигалицу, которая, не убоявшись его, попросила:

— Потише, пусть они поспят, мишка утомился больше всех!!

Из кармана враз появились заячьи ушки: — Скажи-ка человеческая душа, не встречались ли тебе зайчатки, два?

Встревоженно шевельнулся и серый, большой волк, Настена улыбнулась:

— Встречались, все спят в берлоге у Топтыгина, ещё и сорока, едва не замерзшая, с ними.

Волк кашлянул:

— Благодарю тебя, дева человеческая, за детишек моих, я уже думал…

— Знаю, серенький, батюшка-месяц сказал про твою беду, но малыши в тепле, спят вместе с зайчатками, прижавшись друг к другу.

И звонко так рассмеялась, увидев замершего, удивленно смотрящего на неё Мороза.

— Ой, Мороз Морозович, а ты совсем и не страшный!

Как-то неприятно стало Морозу, что навеличивает его дева юная Морозовичем, вроде он старый, глубокий старикан, но промолчал пока что. Выскочили тут из берлоги ребятишки заячьи и волчьи, стали скакать возле своих родителей, радоваться, да охая, выползла стреконтунья и заругалась на Мороза.

— Ты, Морозушка, аль с ума спятил, эдакую морозяку устроил на Новый-то год, когда все суетятся-радуются?

— Прости, Стрекотунья, не хотел я, так вышло — видишь, исправляю хожу содеянное.

— Исправляет он, — хмыкнула сорока, которую Мороз взял на руки и осторожно поглаживал.

— Прости, зарёкся я с Февралем на посиделках бывать, не заманит он меня более никакими посулами! Все слышали?

— Да!

— Морозово слово крепкое!

— Ага, как и морозяка твой! — все еще серчала сорока.

— Не ругайся, пошли-ка лучше елочку-красавицу нарядим, всем лесным жителям на радость.

— Топтыгин? — загудел было Мороз, но остановила его рев маленькая ручка в плохонькой рукавичке.

— Не буди ты его, Мороз Морозович, утомился он, ночью дорожку к берлоге пробивая, снег-то глубокий, да рыхлый, пусть поспит, а к вечеру и разбудим его, сказывал он, бессоницею замучился, пока вот и поспит.

— Ишь ты, добрая ты дева, как звать-то тебя?

— Настёна я, купца Ставра дочь.

— Ставра? Того самого, что у меня неделю в гостях провел, будучи проездом через наш лес?

Не стал говорить Мороз девчушке — был он тогда в сильном гневе, и кабы не батюшка её — заморозил сильно все, и не растаяло бы аж до мая все.

— Хороший у тебя батюшка!! А что ж ты из дому-то убегла, непорядок это.

— Батюшка… — у Настёнки перехватило дыханье, — батюшка мой уже три с половиною года как пропал, а дома… наверное теперь у меня его и нету!

— Пошто так?

— Да женился батюшка незадолго перед поездкой, на вдовице с девчонкой, Марфуткою, вот они и вознамерились меня замуж отдать за старого, хитрого и жирного, — Настенка передернулась, — лавочника Анфима. Капли мне всякие подливали, чтобы я сама к нему… ффу, он такой противный! А мачеха должна ему много за всякие наряды-украшенья, вот и удумали.

— И как же ты смогла от капель уберечься?

— А травку дал мне батюшкин помощник Сила, вот и спасалась ею, а вчера еле отбилася от Анфима, хотел ссильничать, да ославить на весь город, грязь на меня всякую говорить, что вроде доступная я девка, чтобы все, значит, ко мне лапы поганые тянули!! Наследство батюшка все на меня переписал, вот и не дает покоя это им.

— Ишь ты, до чужого добра, значит, интерес имеется, а ты и убегла из-за этого? Ну, не волнуйся, исправим все, друзья, они на то и друзья, чтобы помогали друг другу!!Только прошу тебя, не называй меня так. Морозович, я же не старый вовсе.

— Хорошо, Морозушко!! — чуть поклонилась ему Настена, — не буду!!

— Пошли, елочку я уже выбрал, осталось только нарядить её как следует, чтобы у всех случился настоящий Новый год.

Посадил в один карман зайчиху с зайчатками, в другой мелких волчаток, сорока уселась на плече, Серый пристроился идти сзади, а Настёну Мороз так и вел за руку, согревая её ручку в своей ручище.

— Ой, Морозушко, я всегда думала — ты совсем холодный, и посох твой… кто до него дотронется — враз замерзнет, насмерть? — удивилась Настена.

— Да придумки все это для людей жадных да завистливых. Было время, после Марьюшки, что к нам за подснежниками в пургу приходила, мы её приветили — хорошая добрая душа у неё… Так вот наладились к нам приходить и требовать несметных богатств всякие такие вот Марфутки, да не одна-две, вот мы тут и сочинили сказку про старого и сердитого Мороза с жутким посохом. Зато и приходить перестали, давненько у нас гостий не было, да таких славных!! Ты не бойся, Настенька, никто тебя здесь не обидит!

А Настенька вдруг шмыгнула носом.

— Что ты, милая? — заволновался Мороз.

— Да, Настенькой меня только батюшка и звал!!

— Настенька ты и для меня, Настёна это грубовато звучит. Не плачь, милая, у нас в лесу и встретишь волшебный Новый год.

— Морозушко, а желанье самое-самое если загадать, оно сбудется?

— Про батюшку, — догадливо спросил Мороз, — али про суженого какого?

— Неет, про батюшку, мало кто верит уже, что жив он, я вот только, да Сила!

— А мы попросим в самый Новый год Снежную Королеву, пусть она покажет нам, где он.

— А можно? Саму матушку Снежную Королеву?? — У Настёны загорелись глаза, да так, что Мороз охнул в душе и как-то мгновенно понял — никуда и никому не отдаст он эту девчушечку!

— А вот и елочка, мною выбранная, как, нравится вам такая? — спросил всех сразу.

— Даа!

— Значит, и станем наряжать её всем миром!! Стрекотунья, ты как, сможешь облететь, всем обсказать, чтоб прибегали елочку украшать-наряжать??

— Слабовата я посля вчерашнего!

— Не переживай, сорока-белобока!! — с невысокой елочки, что росла поодаль, взлетела большая ворона, — я мигом всем сообчу таку весть, набежит зверье-то, праздник, чай, случится!! Полетела я!

— Ну, командуй, Настенька, что и как станем делать, у тебя опыта в наряжании елочек больше.

— Перво-наперво, снежку вокруг неё надо притоптать, чтобы мелкие зверушки не проваливались в него.

— Серый? — повернулся Мороз к волку.

— Бегу, всем своим скажу, притопчем на славу. А детишки мои, ты уж присмотри за ними, девица Настёнушка!

Мороз притоптал небольшой клочок и вытащил из карманов детишек, зайчиха деловито сказала:

— Не волнуйся, Серый, за всеми присмотрю, видишь, как они кувыркаются дружно.

— Морозушко, стряхни пока с елочки снег, лапы-то все укрыты, куда станем игрушки навешивать.

— Да где ж мы их возьмем-то в лесу?

— А есть у меня задумка одна… — рассказала Настена Морозу задумку, он призадумался, потом хлопнул рукавицею о елочку и весь снег враз осыпался.

— Ой, умна ты, Настенька!

И было в обед в городе чудо дивное, весь город и высыпал на улицы, когда из дремучего леса, нисколь не боясь, вышел красавец-лось, громадный, да с необыкновенно большими рогами. Залаяли было собаки, кидаясь к нему, да он наклонил голову, а из леса рев послышался, медвежий. Ну и поприжали хвосты собаки — неспящий медведь, он сильно злой, знали это все. А лось, не прибавляя ходу, степенно пошел прямиком к конторе купца пропавшего, Ставра и несильно стукнул рогами в оконце. Вышедший Сила удивился:

— Что тебе надобно, красавец лесной?

Красавец нагнул к нему голову, и увидел Сила нацепленную на отросток бумажку. Снял, прочитал, вздохнул, погрозил кулаком в сторону дома Анфима, и сказал зверю:

— Погоди маленько, соберу я все..

Лось спокойно стоял возле конторы, дозволяя себя рассматривать, а ребятишки, вылезшие вперед, осторожно подталкивали друг дружку к нему. Да вот один толстоватый и толкни бедно одетого, худенького мальчонку так, что он кубарем покатился под ноги лосю.

Все замерли, а лось-то осторожно отступил от ребенка и нагнул к нему свою красивую голову, обнюхал его, фыркнул в лицо и покачал головою. Мальчонка, заревевший было от обиды, осторожно дотронулся до отростка рога: