- Хуй его знает, - ответил я. – Может, Призыв сработал через жопу и мы просто перенеслись на несколько сотен километров от места казни?

- Не удивлюсь, - ехидно осведомилась Астра, но все-таки умолкла и от самого настоящего удивления. Над нашими головами, резко гудя и наполняя воздух вибрациями, пронесся самолет. Только боевой и с черным крестом, выделенным белыми полосами, на фюзеляже и крыльях.

- Ну пиздец. Этого еще не хватало, - ругнулся я, пнув небольшой холмик земли, оставленной кротом или хомяком.

- Получилось же? Мы в другом времени, - радостно засмеялась рыжая, однако я ее радости не разделял.

- Ага. Попали во Вторую Мировую войну. Только что над нами пролетел немецкий истребитель Юнкерс. Скорее всего, восемьдесят восьмой.

- Откуда такие познания?

- Историю, бля, люблю, - огрызнулся я. – Но если мы попали в нацистскую Германию, то веселого мало. Хуй знает, какой сейчас год. Вдруг самое начало войны?

- Ладно. Придется искать местных жителей и уточнять у них.

- Если они нас Гестапо не сдадут, как евреев, - хмыкнул я тихо. Астра и так была взвинчена до предела, а мне не улыбалось вновь получить по голове, которая раскалывалась от боли. – Пошли к домам. Авось найдем информацию и кружку пива.

- Тебе лишь бы бухать, - сварливо ответила рыжая, но покорно поплелась за мной, раздавив предварительно окурок ногой.

Эх, вот бы погулять здесь, когда нет войны, ебанутых чернокнижников, вознамерившихся изменить ход истории, и различных опасностей, подстерегающих юного неформального посланца и его бесноватую рыжую подругу. Как же здорово прикасаться ладонью к пшенице и чувствовать, как колоски щекочут ладонь. Вдыхать сладкий запах скошенной травы и далеких костров, которые пахнут не горящей плотью, а простым дымком. Или же сидеть на опушке леса, прислонившись спиной к древнему стволу дуба, и лениво щипать струны акустической гитары, выводя простую мелодию любви и радости. Но нет. Покой нам только снится. Несколько раз мы с Астрой прятались в колосящейся пшенице, узрев на горизонте военные машины или самолеты, а то и вовсе короткими перебежками неслись от камня к камню, чтобы не попасть в поле зрения немецких солдат, которых тут было, как мух возле деревенского толчка. Сиречь, много и даже дохуя.

Наконец, когда мы достигли одного из домиков, почему-то стоявшего на отшибе, я немного перевел дух и даже позволил себе сигаретку. Астру не нужно было упрашивать, и мы провели несколько минут, наслаждаясь табаком, ласково щекотавшим наши легкие и наполнявшим голову приятными мыслями. Однако и о делах забывать не стоит. Поборов страх, я вздохнул и громко постучал в дверь дома, предварительно прицепив на лицо лучезарную улыбку. Спустя несколько томительных минут дверь открылась, а на пороге застыла удивленная женщина с темными волосами в странном платье серого цвета, которое дополняли разноцветные вставочки.

- Гуттен… день, - тихо сказала женщина, а я, не сдержавшись, рассмеялся.

- Добрый день. Простите, странно вы разговариваете. А, это видимо последствия перехода. Не обращайте внимания, - смутился я после очередного тычка Астры, которая зловеще мне улыбнулась.

- Чем могу… хельфен?

- Видимо, «помочь», - пояснил я рыжей и услышал всю правду о том, кто такой капитан Очевидность, после чего вернулся к разговору. – Мы путники. Наша машина сбилась с дороги и сломалась. Вы не подскажете, где мы сейчас находимся?

- Вы… ди Руссен?

- Советские, - грубо ответила Астра, которой начал надоедать этот глупый разговор. – Мы не солдаты. Просто сбились с пути и теперь хотим понять, куда попали. Это Германия?

- Да, Германия. Деревня Шенкенхорст. Вам нужна помощь? – услужливо спросила женщина после того, как в моем животе проснулся дико голодный кит и спел для дам пару сочных баллад.

- Не отказались бы от куска хлеба и воды, - мило улыбнулся я. – А скажите, уважаемая, какой нынче год и месяц?

- Право же. Это все знают. Неужели вы так долго плутали? Хотя ваш внешний вид говорит как раз об этом.

- Да, плутали мы, пиздец, как долго. Шайсе просто, - хмыкнула рыжая. – Так вы не сказали, какой сейчас месяц и год.

- Конец лета. Третье сентября тысяча девятьсот пятьдесят пятого года, - после этих слов я бухнулся на ступени, ничуть не стесняясь удивленной хозяйки. Астра подсела рядом. Молча.

- Война же в сорок пятом закончилась? – обращаясь к самому себе, спросил я. – Как так вышло?

- Закончилась, - обрадованно подтвердила женщина. – Германия победила, а Советский союз капитулировал. Это все знают. Вот уже как десять лет наш вождь ведет страну в светлое будущее. Но вы заходите. Зачем на улице стоять?

- Спасибо, - я мрачно посмотрел на рыжую, которая тихо вздохнула и прижалась к моему плечу. Теперь история точно изменилась. Мы опоздали.

Спустя полчаса мы сидели в уютных креслах в доме фрау Хильды, как представилась хозяйка. Милая женщина даже поделилась с нами вещами и скромным ужином, состоящим из кислой капусты, вареного картофеля и щедро приправленного специями тушеного мяса. Я же налегал на светлое пиво, которое радушная Хильда не поленилась достать из погреба. Было видно, что ей не с кем поболтать и теперь она отрывалась на наших ушах, но информация, полученная от нее, была крайне интересной и познавательной.

Оказывается Германия победила во Второй мировой войне и сейчас упрочивала позиции по всему миру, ничуть не стесняясь несогласных. В моей памяти услужливо всплыла книга Филипа Дика, – «Человек в высоком замке». Только на сей раз, выдумка стала явью. Астра потрясенно молчала, пока я бомбардировал фрау Хильду сотней различных вопросов. Ответы на них были крайне тяжелыми.

СССР капитулировал в сорок третьем году, когда некто устранил Иосифа Сталина, благодаря чему немецкие войска, зажатые в тиски со всех сторон, получили передышку и затем приступили к ответным действиям против коалиции. Спустя шесть месяцев после смерти Сталина, стало известно, что в США исчез Франклин Рузвельт, а спустя несколько недель пропал с радаров и Черчилль, которого, однако, нашли в весьма странном месте. В Праге, если быть точным. Уинстон Черчилль был найден в дешевом номере одного из мотелей. Он лежал в странной пентаграмме зеленого цвета полностью обескровленным. Ответственность за смерть виднейшего политика Объединенного королевства взяла на себя Аненербе под руководством Вольфрама Зиверса. Антигитлеровская коалиция, будучи лишенной главных лиц, плавно скатилась в унылое подобие того величия, которым обладала ранее. Воспрянувшая Германия быстро установила полный контроль над избитой Европой и скоро почти все страны приняли новую главную фигуру на политической арене мира. Адольф Гитлер победил.

Хильда радостно щебетала, не забывая показывать нам газеты, которые стояли отдельной стопкой в дальнем углу комнаты. Объяснение этому было довольно простым. И муж, и сын радушной фрау проходили в данный момент службу в рядах нацисткой армии, благодаря чему Хильда собирала все газеты, где была хоть какая-нибудь информация о положении дел. Одна из таких газет привлекла мое внимание куда больше, чем рассказанные фрау Хильдой истории. На снимке, датированном двадцать пятым января сорок четвертого года, был запечатлен весь свет нацисткой Германии. В центре стоял Адольф Гитлер, по левую руку от него человек с глубоким и даже жестким взглядом, Йозеф Геббельс, а справа знакомый нам с Астрой чернокнижник Стефан, ради такого случая сбривший свои жиденькие волосики и облачившийся в нацистскую форму. Он радостно улыбался, панибратски положив руку на плечо фюрера.

- Ебушки-воробушки, - потрясенно молвил я, разглядывая групповой фотоснимок. Затем, пользуясь тем, что фрау Хильда вновь пошла в погреб за пивом, обратился к Астре. – Бля, и что теперь делать? История, сука, изменилась. И нехуево так.

- Надо достать Стефана, ибо он уже заебал, - ругнулась рыжая, отправляя в рот очередную порцию кислой капусты. – Вот охуенную капустку фрицы делают! Пальчики оближешь. Прости, отвлеклась.