— Надо дать людям уйти. Они никогда больше не станут нашими, и такой недруг под боком не нужен в нашем куполе, — привстав выдавил из себя ЛечТехник.

— Вис-Ыус?

— Поддерживаю. Они нам теперь ни к чему, мы сможем реанимировать и укрепить город, если добудем достаточное количество ресурсов, — высказался Вис.

— Кай?

— Пообещать всем, кто хочет уйти, коридор и выпустить из города. И через день пути уничтожить.

Думалось мне тяжело, а говорилось и того тяжелее. Казалось, капсула воспринимает мои мысли через плотный фильтр — каждое слово давалось с трудом.

— Уничтожить всех, у кого оружие в руках, всех кто носит красный отбойник на плече. Детей и женщин, если такие будут, ротировать в южный город-купол 232. — продолжил я.

— Ты предлагаешь убийство! — возмутился Жико.

— Я предлагаю не доукомплектовывать противника новым вооруженным резервом. Они перегруппируются в армию, примкнут к титанам и пойдут в контрнаступление, а у нас нет ресурсов на укрепление купола.

— Что скажешь, Окус-Файус? — обратился Лар к голограмме, транслируемой из соседнего купола. — Примешь беженцев на перевоспитание?

— Не вопрос лейтенант. Примем, как надо.

Голограмма майора немного рябила, но в целом боевого офицера было видно хорошо: длинные седые волосы были убраны в аккуратный хвост, а закрученные наверх усы создавали ощущение, что человек всегда улыбается.

— Ты мне лучше скажи, у вас там жрецы есть в пирамиду, или вам кого прислать?

— Есть у нас один консультант по спорным духовным вопросам. Но его в пирамиду я не поставлю. Давай своих! — Лар намекал на Шестнадцатого.

— В течение дня, лейтенант, вакуумной капсулой пришлю, — голограмма майора кивнула. — Если нет возражений, я отключусь.

Лар отсалютовал угасающей голограмме майора из 232 купола.

— Значит, решено: даем коридор и зачищаем в удалении от города, — подытожил Лар. — А что там по козлобородому жрецу?

— Глубокий анализ показал, что жрец умер естественной смертью. Органы целые, в крови не обнаружено ядовитых веществ, даже наркотических препаратов не было, — доложил, вставая, Жико, но Лар жестом показал ему, что можно вести доклад с места.

— А умер-то от чего? — допытывался Лар.

— Ну, мы тут с коллегами посовещались, и решили, что умер от разрыва с единой жреческой сетью, — Жико мямлил. Казалось, ему не нравится эта версия или вообще то, что этой темы коснулись на совещании.

— Он же не был жрецом Ра? — додавливал Лар.

— Опять же, это наша догадка. Вероятно, существует альтернативная антижреческая нейросеть, к которой подключены еретики. Этим, кстати, и объясняются многие моменты, с которыми мы сталкивались в боях за купол.

— То есть ты намекаешь, что есть что-то кроме Ра? — Лар положил руку на обрубок предплечья, как если бы он скрестил обе целые руки на груди.

— Я не берусь утверждать, я не жрец. Да и думаю, у жрецов тут тоже возникнут сложности. Возможно, нужен тот, у кого непривычным образом думает голова — скажем так, нестандартными трактовками, — Жико был аккуратен в выражениях: шаг в лево, шаг в право, и предложение попадало бы под статью о ереси.

— Хм… — протянул Лар. — Я правильно понимаю, что ты ведешь речь о вашем Шестнадцатом?

— Адепт временный глава Души купола, я хотел бы ответить, но боюсь, я не компетентен в делах веры.

В комнате управления повисла тишина. Все присутствующие боялись признать и даже произнести вслух страшное предположение — что-то пришло в нашу солнечную систему в противовес Ра.

Глава 25

Оличие класса

Это было плохое решение — уходящих из купола людей было очень много. Колонна еретиков растянулась на полтора километра по северному тракту, ведущему от города 234 к добывающей шахте — теперь неприступному бастиону титанов. Упускать шанс было нельзя, как и отпускать порядка трехсот вооруженных человек, пораженных злыми идеями, противоречащими закону Ра. Надо сказать, что настигать колонну, идущую без прикрытия, гораздо легче, чем выковыривать их из домов, канализации и укрепленных бункеров. Лар почему-то поручил это мне. Я присутствовал там удаленно — телом находясь в Душе купола, но сознанием внутри механоида, который послушно выполнял мои команды. Других людей в операции не участвовало — только дроны, управляемые искусственным интеллектом. Мой механоид бежал во главе армии из паукообразных, шароподобных, гусеничных дронов, нагоняя колонну, почти наполовину состоящую из женщин и детей. Они знали, что мы пойдем следом и выставили заградительные отряды — бессмысленная затея, учитывая такой перевес сил. Пауки, шары и гусеничные крошили прикрывающих колонну солдат с механическим холодом и жестокостью. Исполинский лес трещал под лучами лазерного оружия, а падающие деревья скрипели, как если бы они могли испытывать боль, как если бы они сочувствовали Землянам.

— ИИ, детей и женщин не трогать, за исключением вооруженных и тех, что с символикой армии на одежде, — скомандовал я на всякий случай перед тем, как мы настигли основную группу.

Но мое сердце сбилось с привычного ритма, когда дроны выпустили десятки ракет по обозам. Я надеялся, что это сбой директив. Я надеялся, что это всего лишь фатальная программная ошибка, но дроны начали убивать всех. Я попытался было физически повлиять на взбесившиеся механизмы, однако мой костюм перестал меня слушаться и не спеша пошел вдоль колонны еретиков. Полтора километра разорванных, расстрелянных, сожженных трупов. Я кричал в нейросеть и, если бы мое сознание могло хрипеть, я бы хрипел в нейросеть десятки и, наверное, сотни раз. На мои табло ИИ высвечивал всех. Среди них были вооруженные, но были и те, кто просто хотел уйти подальше, те, кто не принял в своей душе Ра. Подсвеченные в инфракрасном свете люди легко уничтожались не чувствующими усталости машинами. Судя по отчетам ИИ, не выжил никто.

Лицо Лара возникло перед моими глазами:

— Так надо, Кай-Клав. Я хочу, чтобы ты это понимал.

— Чем тебе не угодили мирные? — нейросеть передавала мои эмоции, но я не знал, что чувствую.

— Они еретики или будущие еретики. Это те, Кай, кто уродовал несогласных с ними в корпусах тюрьмы. Это те, кто казнили В и А класс. Это те, кто отвергли Ра.

— Ты обещал детям и женщинам зеленый коридор до 232 города, — искал я аргументы, уже зная, что они будут либо отвергнуты, либо разбиты в пыль логикой человека класса А.

— Этому тебе тоже предстоит научиться. Умение ставить правильное превыше желаемого — в этом и есть отличие класса А от В, — печально произнес Лар.

— Я никогда не смогу этого принять, — выдохнул я.

— Отнюдь, вспомни бой в Душе купола. Ты рисковал своей жизнью во имя главной задачи, зная, что обречен. Ты готов пожертвовать собой ради высшей цели, но не готов жертвовать кем-то, кто лишь по иронии судьбы просто физически не может пожертвовать тобой. Они, Кай, без зазрения совести отдали б тебя на линчевание D классу или рептилиям, или титанам.

Я молчал. Это война, в ней все было неправильно. Лар был прав и неправ одновременно.

— Почему ты решил, что я это должен увидеть?

— Ты — будущий А. Я хочу, чтобы ты думал как класс А и воевал также, — лицо Лара улыбнулось. — ИИ, загрузить анализатор правды!

Мое сознание помутнело, и я отвечал правду на многочисленные вопросы, которые подразумевали мои возможные решения в будущем, мои мотивационные выборы в прошлом. Я отвечал даже на то, о чем никогда не думал, но ответы легко рождались в моей голове. Программа вела настойчивый допрос. Машина цепко держала мое сознание от сознательной и несознательной выгрузки, заставляя давать прямолинейные показания. Последним вопросом перед тем, как я вновь оказался в ЛечТехнической капсуле, было:

— Что для тебя Ра?

И мое сознание выдало единственно правильный ответ:

— ВСЁ!

Я лежал в капсуле ЛечБлока. В душе было холодно и зло. В этот вечер Ра обрел ручного убийцу. В этот вечер я потерял друга.