— Локот Аликсий, — приподнял кружку Протос, указывая ей на место возле себя. — Будь гостем. Мой стол только для тебя.

При этом его парни вдруг опустили ложки на стол. А тот, что сидел на предложенном мне месте встал и, забрав свою чашку с кружкой, пересел на другое место. С дальнего конца, то есть с ближнего ко мне, тут же передали по рукам в ту сторону пустую кружку и чашку, которые по мере приближения к моему предполагаемому месту восседания наполнились яствами и напитком, очень по цвету напоминавшим вино.

— Да я сыт. Благодарю. Хотел переговорить с тобой. Если неудобно, могу позже, — поскромничал я.

— Не торопись, — встал Протос. — Присаживайся. Ты всех традиций севера не знаешь, поэтому простительно. Нельзя не отведать гостю со стола хозяина. Тем и жизнь теплится в наших краях.

— Ну… Спасибо. — Я прошёл к предложенному мне «стулу». — У меня…

Протос, намекая, указал мне на тарелку. Пришлось последовать его совету — кто его знает, что в голове у этих северян. Только я принялся за еду, как и остальные возобновили трапезу. Блин, они реально замороченные.

— Так с чем пришёл? — когда значительная часть снеди со стола благополучно была отправлена по её назначению, задал вопрос староста.

— Хотел узнать, зачем тебе корабль? И куда мог деться наш человек в твоей деревне? — напрямую спросил я.

Протос выдержал паузу.

— Ну, на второй вопрос ответить не смогу. Найдётся ежели, сам всё тебе расскажет. Да и на первый твой вопрос большого желания отвечать нет… Токмо… сдаётся мне что ты знаешь зачем. Да и чего тут утаивать? Корабли испокон веков нужны были для ловли рыбы, торговли, да войны. Воевать я ни с кем не собираюсь. — Староста замолчал, подразумевая, что ответ на свои вопросы я получил.

— Что ж… Спасибо за трапезу. Пойду я.

— Раз уж зашёл… — остановил мою попытку встать из-за стола Протос. — Уехать я сегодня собираюсь. Дела появились. Да и твоего человека найти надо. Нехорошо как то получается….

Я смотрел на старосту, обдумывая ответ. С одной стороны вроде как свои условия сделки он выполнил, хотя вживую товар я ещё не видел. С другой… гораздо надёжней было бы дождаться скот и крупы. Опять же, сын то его здесь остаётся, а прав удерживать старосту у себя я не имею.

— Надо, значит надо… — ответил я вставая.

— Может, продашь всё-таки амулет?

Я отрицательно покрутил головой.

Старостинские особо со сборами не торопились. Раскачались они, когда солнце уже далеко перевалило за отметку зенита. Два с лишним десятка северных жителей смотрелись довольно устрашающе. Угрюмые бородатые лица безразлично оглядывали исподлобья округу. Недовольство северян было вызвано некой фобией Толикама, выразившейся в усилении нашей стражи, как на стенах, так и у ворот.

Протос ради удобства передвижения не стал брать в дорогу повозку, а предпочёл навьючить поклажи на крупы лошадей. Впрочем, так как основную часть вещей он предпочёл оставить двум воинам охраны своего сына, то поклажи выглядели довольно скупо.

— Ну… до встречи, северный локот!

Насмешливую интонацию в тот момент я не ощутил.

— До встречи, — пожал я протянутую руку.

Протос улыбнулся и вставив ногу в стремя своего жеребца грузно сел в седло. Как только ворота крепости начали открываться, кавалькада тронулась вперёд. Следующие события произошли практически в доли секунды, словно старостинские не один раз репетировали. Один из остающихся воинов подхватил сына старосты и бросился в сторону отъезжающих. Второй, подхватив стоящий рядом щит, прикрывал бегущих от стрел сверху. Ближайшие к воротам всадники, выхватив клинки, направили своих лошадей на наших стражников, оттесняя их от ворот. Те, что находились в конце, перекинули щиты на спину. Только воины достигли всадников, тот, что нёс ребёнка, подбросил его старосте и виртуозно запрыгнул на одну из вьючных лошадей. Второй повторил его трюк. Рвущего поводья Протоса тут же окружили всадники. Происходило это уже на приличной для копытных скорости.

Нагло. Бесцеремонно и бесстрашно, Протос уходил от нас вместе с сыном и амулетом. Ошалевшая от нападения стража не смогла дать сколь либо приличного отпора, а выпущенные в спину стрелы только щёлкнули по щитам скачущих. Догонять их было не на чём.

— Красиво, — произнёс стоящий рядом Наин.

— М-да, — ответил я ему. — Ещё бы рукой помахал.

Словно услышав меня, один из воинов Протоса, подняв над головой клинок, крутанул им несколько раз.

— Можно было ожидать, — прокомментировал по возвращению произошедшее Санит. — Я бы тоже нам своего сына не доверил. Да ещё в преддверии стычки с имперцами.

— Задним умом мы все сильны, — ответил Толикам.

— Ладно. Духи с ним. Амулетом этим, — поспешил я прервать спор в самом начале. — Надо было ему в долг отдать. Что со стадом делать будем?

— Есть, — сострил Клоп.

— Не лопни, — Санит разлил разлил по кружкам настойку.

Некрасиво конечно пить в тихушку ото всех, только две бутылки привезённые Сухим, на несколько сот человек не делятся.

— Пока будем пасти под охраной, — вернул разговор в конструктивное русло Толикам.

— А потом?

— А там видно будет. Инурт задался вопросом: почему зверьё боится подходить к крепости?

— И?

— И… Говорит, что камни в земле лежат. Много. Как раз по той черте перед крепостью. Возможно из-за них.

— Давайте выкопаем и перетащим, — предложил Клоп, протянув руку за своей кружкой. — И посмотрим.

— Я попросил Долта поймать какую-нибудь живность из магических, — ответил Толикам.

— А что ловить… — Сухой взяв кружку, приподнял её, предлагая выпить. — Одну из лошадей еле перевели через эту черту. И били, и тянули. До сих пор мечется.

— Угу, — поддакнул Санит, после того как опрокинул в себя напиток и выдохнул. — Не знаю, откуда она в Загорной оказалось, но ту лошадь точно маги выводили.

— Тогда завтра и попробуем, — подытожил Толикам. — Я вот тут думаю, а может ну его этих имперцев. Раз местные не хотят, то и нам влезать не стоит, — сменил он тут же тему.

Никто Толикаму отвечать не спешил. С нынешней позиции, то есть сытости и спокойствия, идея напасть самим на воинов империи не казалась такой уж хорошей. И, правда, народ стал отходить. Не стало уже той агрессии. Все при деле. Все увязли в бытовых мелочах. Войны уже не хотелось. Только… не забудет Империя о нас. Ой, не забудет…

— В зиму опять голод настанет, — наконец нарушил тишину Наин. — Посеять много не успеем. Тяжело будет нетронутую землю пахать. Разве что под снег семена уложить, чтобы в следующий год быстрее взошли.

— Думаешь, от селян много взять сможем? — Высказал сомнение Санит.

— Много, не много, а хоть бандитами себя ощущать не будем. Вроде как защитили. Так ведь и так придётся по деревням идти.

— Как бы не получилось, что имперцы нас потреплют, а потом селяне добьют.

— Потому и решать такое предлагаю, когда они здесь появятся. Если много будет, отойдём за стены крепости. Отсюда нас не взять. А мало, так испугом возьмём.

— Ага. Жуть, какие мы страшные.

— Ещё враг не пришёл, а мы уже обделались, — неожиданно зло произнёс Клоп.

— Смелый какой. — Ухмыльнулся Санит.

— Да уж, какой есть. Зиму назад на орков горб гнул ради плошки дрянной каши. Нынешнюю зиму вообще с голоду пух. А сейчас настойку пью. Рыбой вон, какой ни разу не едал, закусываю. Дети на детей стали похожи. Бабы на баб. И если мне надо будет ради того чтобы всё осталось так же надрать задницу имперцам или селянам, то я даже задумываться не хочу.

— Ни хрена себе, тебя Стата обработала! — Ответил на эмоциональный всплеск бывшего раба Наин.

Собственно фраза его пришла на ум всем, поскольку Клоп один в один повторил слова этой стервозной дамочки.

— А коли и так! Не правда, разве?! И плевать мне, что там селяне будут думать о нас! Вертел я их мнение. У них самих руки в крови!