Камилла порывисто обняла его и позволила брату выплакаться у себя на плече, хотя ей самой было не легче. Как можно было прожить столько лет с человеком под одной крышей и не знать, кто он такой?

— Ты видел его? — шепнула Камилла. — Он все отрицает, да?

— Да, я приходил взглянуть в глаза этой скотине, — прошипел Кирилл, отстраняясь от нее. — И самое отвратительное, что он не хочет сознаваться… Мы так и не выяснили, где он ее держит, или… — его голос дрогнул, — где находится ее тело. Нет, — он сам одернул себя, словно пытаясь за шкирку вытащить остатки своей личности из пучины сумасшествия, которая грозилась накрыть его с головой, — нет, она жива… Жива. Наверное, у него есть люди, которые возят ей еду. Иначе… если он все делает один, то… он должен признаться, где она, иначе… Диана просто умрет с голоду.

— Кирилл, а ты уверен, что Диана в плену, что ее кто-то держит в неволе?

— Что ты имеешь в виду?

— А то, что если мы так стараемся ее найти, но вот уже несколько месяцев не можем отыскать ни малейшей зацепки… — Камилла вздохнула, собираясь с мыслями. — Я о том, что если бы она старалась выбраться, подать хоть какой-то знак… Мы бы уже нашли хоть что-то, какую-нибудь ниточку, ведущую к ней. Кирилл, мне кажется, что Диана просто не хочет, чтобы ее нашли.

С минуту Кирилл молча смотрел на сестру красными, воспаленными глазами, ставшими водянистыми от долгих бессонных ночей. А потом закричал так, что она сразу же вскочила и выбежала из комнаты:

— Пошла вон отсюда! И никогда не смей говорить, что Диана могла согласиться на такое добровольно!!! Слышишь меня?! НИКОГДА!

Потом он зарыдал, чувствуя себя настоящим психопатом. Он и вправду свихнулся: дни проходили один за другим, как в черно-белом калейдоскопе, не принося ничего, кроме усталости, раздражения и очередного горького разочарования. Придется признаться самому себе: он никогда не найдет Дианы.

Кирилл долго лежал, свернувшись в позе эмбриона на кровати, пока тяжелый сон не сморил его. Проснулся он уже днем от громкого настойчивого звонка; ему не хотелось даже шевелиться. Наверняка это опять какой-нибудь журналист, мечтающий выведать побольше пикантных подробностей о Диане и Альберте… После долгого дребезжания смартфон затих, Кирилл же тихо порадовался этому и вновь закрыл свои уставшие, сухие глаза. Но, к сожалению, этот журналюга оказался упрямым — телефон опять омерзительно зазвенел. Кирилл застонал и протянул руку к тумбочке.

— Какого черта вам надо?! — рявкнул он. — Оставьте меня в покое.

— Кирилл…

Его сердце остановилось, а доступ к кислороду прекратился, когда он услышал этот голос… ее голос…

— О Боже… Диана! Дианочка! — крикнул он, вцепившись в смартфон, как утопающий хватается за соломинку — единственный предмет, что сейчас связывал ее с ней.

— Не ищи меня, не надо! — со слезами в голосе простонала она. — Не ищи меня! Забудь обо мне! Со мной все хорошо…

— Девочка моя, где ты? Я сейчас же приеду за тобой! — не помня себя, закричал Кирилл.

— Это не мой папа, слышишь? Это не он!.. — не слушая его, отчаянно твердила Диана. — Он ни в чем не виноват!

— ГДЕ ТЫ?!

Диана испуганно вскрикнула и связь прервалась.

Глава 28

Конечно же, вся полиция была мгновенно поднята на уши. Оказалось, что звонок был произведен из старой телефонной будки, которая находилась на окраине города в укромном уголке между продуктовым и цветочным магазинчиками. К сожалению, никого обнаружить не удалось; полиция подъехала через пятнадцать минут, когда улица была уже пустынна.

Но душа у Кирилла пела — она жива! Она рядом! И он выяснит, что случилось с Дианой на самом деле. Захватив с собой частного детектива, он самолично отправился выяснять, что знали продавцы маленьких магазинов, располагавшихся неподалеку.

— Ну, умоляю вас, посмотрите еще раз, может быть, вы видели ее, — Кирилл с надеждой протягивал грузной низенькой продавщице фото с Дианой. На ней она была само очарование: широкая счастливая улыбка, копна длинных блестящих черных волос, обрамляющих нежный овал лица, влажные темные глаза, опушенные длинными пушистыми ресницами… Уже в трех магазинах продавцы решительно помотали головой.

— Подождите, возможно… — женщина взяла из рук Кирилла фото и пристально всмотрелась в хорошенькую девушку, немного кокетливо склонившую голову к плечу. — Да… мне кажется, я видела очень похожую на нее молоденькую девочку… Не уверена, что это она, но…

— Когда это было? — в нетерпении воскликнул Кирилл.

— Не помню точно, может недели две–три назад, — неуверенно пожала плечами женщина. — На ней была очень миленькая, даже, я бы сказала, кукольная, бежевая курточка, и… Она была очень грустная и подавленная. Казалось, что у нее заплаканные глаза, но я не могу быть в этом уверена, потому что она старалась не смотреть мне в лицо прямо, смотрела куда-то в пол. Но я никогда не видела более печального лица. Поэтому, наверно, она мне и запомнилась. Я еще подумала тогда: «Такая юная, красивая… и такая грустная, будто весь мир против нее…»

— Она была одна?

— Да, я никого больше не видела с ней. Хотя я точно не помню…

— А что она купила?

— Не знаю, что-то обыкновенное… Вроде бы шампунь для волос. Но это неточно. Сами понимаете, молодой человек, через меня в день столько людей проходит…

Кирилл вышел с детективом на улицу не солона хлебавши. Вроде бы, дело сдвинулось с мертвой точки, Диану… ну или кого-то похожего на нее видели, но… По-прежнему все оставалось непонятным. Господи, она где-то рядом, он чувствовал это, но в какой из этих близлежащих домов заходить, в какие двери стучаться?..

Рядом, прямо на обочине, какой-то угрюмый прыщавый подросток в кожаной куртке и с дредами на голове начал раскладывать свой нехитрый товар: всякие этнические подвески, ловцы снов, ароматические свечи и шкатулки. Кирилл со своим спутником вынуждены были посторониться.

— Нам еще повезло, — словно издалека услышал он голос детектива. — Полиция раньше нас по-быстрому тут всех опросила и ничего не выяснила, а в этом магазине только что смена поменялась и нам попалась продавщица, которая что-то знает. Удача на нашей стороне!

— Ты так думаешь?.. — Кирилл скептически посмотрел на улыбающееся, раскрасневшееся на холоде лицо чересчур оптимистичного детектива, который вот уже несколько месяцев не оставлял надежду распутать это нелегкое дело. — Как ни пытаюсь, я не могу понять, что же произошло тем вечером с ней… Я не могу найти ни одной причины, из-за которой она бы добровольно сбежала от меня… Диана сказала мне по телефону, что Альберт ни в чем не виноват, но сам понимаешь, в это верится с трудом… Даже если предположить, что Альберта захотели подставить, подбросить ему это белье, то это просто бессмыслица!

— Почему?

— Потому что его дом тщательно охраняется, никто просто так не сможет проникнуть туда, залезть к нему в спальню, а потом так же незаметно покинуть территорию… Это просто нереально! Честно, я не могу разгадать эту загадку! Если Диана спокойно ходила в этот магазин несколько недель назад, смогла позвонить мне, тогда зачем она так поступает со всеми нами?!

— А ты не думал, что ей попросту кто-то угрожает?

Вот об этом Кирилл и не подумал. В самом деле, это бы многое объяснило…

— Пойми, Альберт мог бы столько раз воспользоваться моментом, если уж у него были какие-то наклонности и постыдные желания относительно Дианы, но на протяжении всех лет, что она жила с ним ничего подобного не было, ведь так? — продолжал детектив свою мысль, все больше убеждая Кирилла в том, что следствие идет по ложному следу. — Подумай, зачем ему хранить белье Дианы в своем доме, когда все, и он в том числе, находятся под подозрением?

— Теперь я понимаю, — Кирилл снял перчатку, чтобы вытереть внезапно выступившие капельки пота со лба, — Господи, как я раньше не понял… Думаешь, Диану похитили и удерживают враги или конкуренты Альберта? Они все спланировали, чтобы его подставить?