Я потрепала его за вихры.

— Ты будешь изумительный папа, поверь, тебя детишки, все без исключения, обожают.

После его ухода посмотрела на спящих, погладила дурня по башке, чмокнула в нос — жалко так стало… Села в уголке любимого всеми дивана и начала делать наброски вспомнившихся платьев, увлеклась и не заметила, что Дим сидит напротив и смотрит на меня.

— О, ты давно пришёл?

— Минут пятнадцать как, я, наверное, не перестану на тебя любоваться, ты такая разная все время, сейчас, вот, сосредоточенная, с котом ироничная, с детками нежная и внимательная. А со мной… и под, и над… любящая, надеюсь?

Я смущенно улыбнулась…

— А слова нужны? Интуиция ничего не говорит?

— Она громко так кричит, что две половинки идеально подошли, наверное?

— Именно что!

Вместо ужина, ужинали меня. Очень уж быстро у меня образовалась Димозависимость, я никак не могла наглядеться на него, руки и губы, не успокаиваясь, постоянно исследовали это великолепное тело, многочисленные шрамы не давали покоя — их надо было постоянно погладить, потрогать, поцеловать.

— Попала, Зинуша, как кур в ощип!

— Похоже, не я одна.

— Почему-то я никак не могу насытиться тобой, может, иномирский приворот какой-то?

— Ты же знаешь — я амагическая, это у вас тут такое может быть.

Опять надолго выпали из реальности… Отдышавшись, спросила:

— Что там с этой гадостью для котов?

— Как и думали — Малиш, уж больно их Правителю хочется иметь нас всех в кулаке, всё пытается компромат завести. Под видом купцов отправили ушлых шпионов, они же понадеялись, что рьян-трава развяжет язык приближенному к верхам коту… развязать-то развязала. Вот сейчас Малишский Правитель скачет, как укушенный за задницу, через два дня у нас с тобой приём, а он… в загаженных штанах, скажем так. И не появиться нельзя — оскорбление всех устоев и обычаев, и появиться, как бы, стрёмно. Да, как говорит Стёпка, на хитрую попу есть болт с винтом — ужас, милая, я боюсь что-то такое выдать на приёме. А БКС вчера за Стёпкой присматривали, Вася-то как чуял, послал котиков для охраны, когда Антипа его утащил, котики проследили за «купцами», и вывели они их на интересную лавку с бытовыми артефактами. Там такая небольшая комнатенка внизу имеется, интересная, не только рьян-травы настойку нашли, делать начали… наподобие, гадость, только уже для людей… Громодан там разбирается, скорее всего, если ниточки потянутся в Эфффирию и Рудию, будет большой алярм всему Малишу. Отставкой Правителя не обойдётся, мы накоротке уже посовещались, кот твой — нечаянно сумел зацепить большую пакость. Премию надо выписать, наверное, ему…

— Орден за заслуги во всё пузо не помешает! Дим?..

— Мм?

— Ты под утро с отрастающей щетиной похож на пирата.

— Про пирата ночью завтра расскажешь, подробненько! Сейчас поспим чуток!

Утром подхватилась посмотреть, как там кот — едва зайдя, встретила напряженный взгляд.

— Шипеть будешь?

— Сердце твое как? Ланда сказал, что эта дрянь-рьянь очень сильно сажает сердце. Пошли на кухню, пусть досыпают дети.

Кот, какой-то непривычно молчаливый, улегся у плиты.

— Хреновато, не буду скрывать, мысли разные навестили, упаднические, тебя вроде хорошо пристроил, Муська тоже при муже, а вот Лучик и БКС… но, надеюсь, поскриплю ещё. Может, сбегать на озеро, не, лучше в Тилью. Не, пожалуй, надо поинспектировать своих котиков, найду косяки, проорусь, глядишь, и пройдет депрессуха, как-то тошно мне. Надо же, родная валерьянка совсем по-другому действует. Зато смотрю, ты расцвела, будь мужиком, ох и замутил бы с тобой!

— Но, но, мутильщик, — с порога сказал Дим, — моё, не трожь.

— Так ить и моё тоже, я на земле шесть лет на второй подушке спал, даже мысли не возникало, что будет ещё кто-то рядом с ней. Да, собственники мы все, мужики!

— Пей лекарство, собственник, а то Любава больше хвост наращивать не будет, и станешь старо-облезлый!

— Ты, Зин на грубость нарываешься? Все, Зин, обидеть норовишь?

— Ну-ка, ну-ка, это что? — заинтересовался Дим.

Мы и исполнили, с хрипом и завываниями а-ля Высоцкий, заодно и детей разбудив.

— А чё, все равно в школу пора.

Я выдохнула, отошел мой кот.

Позавтракав, разбежались все. Детки в школу. Дим и кот на службу, я в швейный дом. Там, как всегда, было много мелких проблем. Пока их решали, пока просмотрели новые эскизы, время к полудню подошло.

— Зина, иди, смотри платье на прием, если что, все претензии к Стёпке, мы с ним вдрызг разругались, пока выбрали.

Если смотреть сквозь капельку воды на солнце, то она будет необыкновенно красиво играть всякими оттенками, вот так и платье…

— Нравится?

— Да! Великолепно! — Это знаменитая мачорская «Утренняя роса». Подними подол, видишь, ткань кажется прозрачной, а на теле она как бы туманной дымкой с изнанки покрывается, текучая такая картинка на платье будет. Это Мстидар принес, ещё когда ты была… больная. Да, да, малышке тоже платье сшили, как же без этого.

Пришёл кот.

— Как тебе платье? Я не перестарался? Тогда пошли во дворец с домомучительницей знакомиться. Да, знаю. Знаю, самому этот дворец на фиг не нужен, крыс там много, да не, не хвостатых, двуногих. Выводим потихоньку, котишки работают, Громодан благодарности шлет. Не, вроде, нормальная тётка, но строга… сама увидишь… А чего нам после этого струджа можно испугаться? Вот, пришли. Величество, иди, знакомь ба… э-э-э… дам, я пока по хозяйству прошвырнуся…

Домомучительница мне понравилась. Высокая, статная, женщина, примерно моих земных лет, вежливо поклонилась, сказав:

— Управительница Гариллия к Вашим услугам.

— Давайте немного поговорим, пообщаемся. А потом уже про услуги.

У дамы удивленно поехала вверх идеальная бровь.

— Да, где бы вы хотели пообщаться, в будуаре?

— А давайте пройдем на кухню, там наверняка найдется чай с чем-нибудь вкусненьким?

Теперь на меня совсем удивленно уставилась.

— Д-да, конечно! — ну, не говорить же ей сразу, что мне этот дворец, как рыбе зонтик нужон, меня вполне устраивает мой домик, без всяких чужих, льстивых и абсолютно ненужных людей.

Кухня мне понравилась, видно было, что работающие здесь люди знают свое дело, все сверкало чистотой, а в дальнем углу был устроен уютный закуток, куда я и пошла.

С диванчика спешно встала пара представительных мужчин — главкухарь и его зам, представились они.

— А не найдется ли у вас что-нибудь на десерт?

— Конечно, Ваше…

— Давайте вы меня называть будете… госпожа Зиналия!

Через несколько минут стол был уставлен всякими блюдами.

— Садитесь с нами. Я хочу вас расспросить про приемы. Что для них готовится, как и когда подается?

Все трое обстоятельно пояснили все нюансы. Все отработанно, привычно, каждая делегация за свои столом.

— Так-так… А давайте мы их всех удивим!

— Чем же? Этикет…

— А мы сюрпризом сделаем им необычный стол, фуршетный, и новые закуски подадим?

Мужички скептически хмыкнули, но когда я начала объяснять, чего хочу, азартно заговорили, домомучительница, сначала сидевшая с каменным лицом, тоже не выдержала… Когда Дим пришел за мной, то застал жаркие разговоры, уточнялись мелкие детали. Все было обговорено, главкухарь записывал рецепты салатов, выпечку с утра организуют мои кондитеры из Тильи, которых вечером приведут сюда.

— Дорогая, у нас детки вот-вот придут, а ты даже не осмотрела дворец, на предмет понравится тебе или нет?

— Ваше Величество, с такой Управительницей здесь не может быть что-то плохо!

Галлирия покраснела.

— Спасибо, госпожа Зиналия, но я бы хотела, чтобы Вы всё проверили.

— Завтра, к обеду прибегу. Сейчас пора — дети ждут!

Все трое низко поклонились.

За дверью Дим хмыкнул и сказал:

— Однако ты смогла мою неподкупную и никого к себе близко не подпускающую Галлирию покорить, послушай:

«..Не ошибся Повелитель и обруч тоже, какая женщина!» — главкухарь… «наконец-то этот гадюшник приобрел хозяйку, наведем мы с ней порядок здесь!» — и тяжелый вздох троих: «ей не напоют в уши, всякие Тингры… Карши…»