— Ты уже всё съел? — опешил вампир, запыхавшись.

— Да-да. Очень вкусно, — заверил парень, хватаясь за баранью отбивную.

— Выбросил, — догадался князь. — Чем тебе не понравился чёрный рис прямиком из Канады?

— Рис значит, — сконфуженно пробормотал Макс.

- Проехали, — вздохнул князь, — у нас осталось жаркое и соусы, до которых ты ещё не добрался.

***

День как всегда начался с двухчасовой пробежки, которую Вегельвейд небрежно называл «разминкой». Дикс, меж тем, не сильно напрягался, вальяжно развалившись в кресле и, время от времени, поглядывая поверх томика Данте на наматывающего круги ученика.

— Не хотите ли присоединиться, Ваша Светлость? — съязвил парень, по достоинству оценив площадь залы.

— Не-а, — не отрываясь от книги, мотнул головой князь.

— Если ты решил избавиться от меня таким способом, то это довольно жестоко, — пожаловался Макс.

— Ладно, не ной, — сморщился вампир, захлопывая томик, — вместо оставшихся семи кругов — короткий спарринг, и можешь идти завтракать.

— Уж лучше я побегаю, — истерично хохотнул Макс, продолжая движение.

Надолго отсрочить неизбежное всё равно не удалось. Дикс упрямо настаивал на том, что его подопечный должен выстоять против вампира хотя бы пять минут и по возможности остаться в живых. Якобы он даже знал таких людей, чья подготовка и выдержка составляли серьёзную конкуренцию врождённым талантам бессмертных…

Макс таких людей не знал. Как и не знал, сколько ещё ударов об импровизированный мат гарантируют ему сотрясение. Сильнее всего бесило то, что князь, в свойственной ему манере, не упускал случая прокомментировать «очередной блестящий ход» улетевшего мимо цели ученика.

— Чего же ты молчишь? — торжествующе сопел парень, наконец-то вцепившись в неуловимую тень.

— Да вот, думаю, — озадаченно признался вампир, — ты пытаешься сделать захват, подсечку или пристаёшь, противный?

— Поймал! — сам не понимая причину своей радости, заявил ученик.

— Поймал, — согласился Дикс, — а дальше?

Рассматривая с пола особенности архитектуры, взгляд Макса снова зацепился за распростёртую на щите фигуру с хищно растопыренными птичьими лапами и женской головой. Он часто видел этот символ в старых замковых коридорах. В том или ином виде тот присутствовал на гобеленах, витых ручках, музейной одежде, доспехах, посуде и прочей достоверной утвари.

— Эта медуза-Горгона ведь имеет какой-то геральдический смысл? — спросил парень, поудобней расположившись на мате.

— Ух ты, какие мы слова то знаем, — усмехнулся Вегельвейд. — Только это гарпия. Главная фигура моего фамильного герба. Над парадным входом висит. Не обращал внимание?

Макс что-то такое действительно припоминал. На резном щите под тремя коронованными, разукрашенными перьями рыцарскими шлемами, на щитке поменьше красовалась та же птичка. Она была центром пересечения двух серебряных полос, деливших червлёное поле на четыре части. В левом верхнем углу изображалась подушка с лежащей на ней короной, в правом — охотничий рожок, в нижнем — башня соседствовала с чем-то смахивающим на обломок стрелы.

— Правда, что читая герб, можно узнать историю рода?

— Редко. Кто выставит на всеобщее обозрение свой позор и троекратно не приукрасит победу? — парировал князь. — Герб Вегельвейдов, как и многие другие: немного прошлого, чуть-чуть о настоящем и тьма амбиций.

— В этом замке наверняка происходили какие-нибудь грандиозные события, а ты никогда ничего не рассказываешь!

— Я тебя умоляю. Нас ни разу не захватывали, осады не в счёт. Заблудившиеся короли не останавливались на обед, прекрасные дамы не просили убежища. Здесь просто жили. Хватит загорать. Поднимайся, продолжим.

— Расскажи о своей семье, — не унимался Макс, осторожно ощупывая позвоночник.

— Сдаётся мне, ты тянешь время, — вздохнул вампир. — Интересует средневековый быт? Возьми книжку в библиотеке.

— Как ты стал вампиром?

— Это слишком личное.

— Что у вас с Мэри?

— А это тебя, вообще, не касается, — коротко отрезал Дикс.

— Ладно, — обиженно буркнул парень. — Сразу бы сказал, что с едой не разговариваешь.

— Что ты как маленький, — сконфуженно произнёс князь. — В моей жизни не так много чудес, как ты думаешь. Прадед переселился сюда из Германии во время волнений. Земли и титул обеспечили безбедное существование. Отец был типичный дворянин, помешанный на охоте. Правда, семью любил. Мать, как бы сейчас сказали, домохозяйка. Прислуги держала не много, не терпела суеты. Гордилась тем, что удалось породниться с таким древним родом. Часто рассказывала нам с братьями о подвигах, семейных трофеях… Она умела рассказывать, заинтересовывать, вдохновлять. Боялась, только чтоб мы не забыли: в нас половина и её крови. Я не только Вегельвейд, но ещё и Дикс, как она. Уже после её смерти, многие знали меня только под этим именем. Когда трёшься меж неграмотных солдат не до фамильярности, к тому же в 1714 было глупо афишировать происхождение… Формально Звен Вольфганг фон Вегельвейд давно мёртв. А Дикс… Впрочем, я отвлёкся. Картину беззаботного детства подпортили турецкие набеги и домашнее образование. Потом служба. Ранение. По возвращении имел глупость зайти к своему старому учителю литературы. Устал с дороги. Его не было дома, мне предложили подождать в гостиной. Уснул. Не помню, что снилось, но уж точно не бессмертная жизнь, о которой мне поведали при пробуждении.

— Тебя укусил учитель литературы?! — поперхнулся Макс.

— Его сын. Такая милая крошка лет десяти.

— Офигеть.

— Вот я тоже так подумал. Вся семья — вампиры. Подобное в их планы не входило, но дети — что с них взять, — буднично продолжил князь. — Домашние, конечно же, сразу поняли в чём дело, когда я стал дымиться на свету и получать от солнца такие ожоги, что даже братьям становилось плохо. Да я по дурости ничего и не скрывал. Благо кожа нарастала за пару часов, а по округе шаталось достаточно всякого сброду. И семейство, озаботившись спасением моей души, стало навязчиво предлагать свою помощь по переходу в лучший мир. Пришлось переселиться к наставнику. Представь, только приляжешь отдохнуть в своей комнате, как братья тут же начинают замуровывать дверь, а двоюродная сестра вместо «доброе утро, дорогой кузен» норовит припечатать крестом.

— А Мэри? — исподволь поинтересовался парень.

— Вот это тебя действительно не касается. Или, знаешь, спроси её об этом сам, — довольно улыбнулся вампир.

***

Макс всё острее чувствовал слабость. Нехорошее ощущение нарастало по мере того, как Вегельвейд, пробегая глазами от строчки к строчке, ухмылялся потирая подбородок.

— Занятный тип твой Шакранов, — произнёс он, протягивая найденное у дверей письмо.

Макс, сделав над собой усилие, вгляделся в каллиграфически ровный почерк и снова поднял бессмысленно-испуганные глаза на вампира. Так бывало на экзамене: лихорадочно вчитываясь в измятый клочок шпаргалки, одновременно косясь на отвернувшегося преподавателя, он не мог разобрать ни слова. Мозг отказывался обрабатывать информацию.

Князь понимающе положил тяжёлую руку ему на плечо, заставив сесть в кресло у камина.

— Твой знакомый хочет заглянуть на огонёк сегодня около полуночи. Заранее извиняется за доставленные неудобства. Вежливый какой.

Макс машинально взглянул на часы и побледнел ещё больше.

— Ещё есть… полчаса! Можно запереть ворота! Забаррикадироваться! Дикс, ты же знаешь, как это делается?! — взвыл парень, не зная, за что взяться в первую очередь.

— Это делается не так. И не в таком состоянии. Сядь, — рявкнул Вегельвейд, приводя его в чувства.

Макс послушно сел.

— Он хочет меня убить, — рассеянно промямлил парень.

— Это что, новость? Или месяц назад вы с ним в шахматы играли?

— Тогда я сбежал. Теперь ещё хуже, он, наверное, разозлился, — простонал Макс. — Какой из меня воин? Господи, надо что-то делать. Надо прятаться! — беспокойно огляделся он. — У тебя же есть подвал! — просиял парень. — Такой чудесный сухой подвальчик, с большим замком и тяжёлой дверью.