Только не палками, только не палками *прикрывая голову*

Глава не до конца вычитана, хотелось выложить 8 марта, а до 10 числа я слегка отрезана от цивилизации. Ноута с собой нет. Позже поправлю))

Девочек я поздравляю с 8 марта!!!Будьте любимы и не болейте)))

========== Глава 9. Случай на школьном дворе и шутки подсознания ==========

Марк выходил из школы, уткнувшись носом в телефон и строча сообщение Синицыну. Леха был ещё на уроках, и созвониться друзья не могли, но тема была катастрофически важная – Синице скоро исполнится семнадцать, а как праздновать, пока не решили.

Леша понимал желание родителей сделать семейный праздник, но после этого будущий именинник хотел сабантуя с друзьями на даче. Тем более что ознаменовываться эти дни будут ничем иным, как началом осенних каникул.

Белов эмоционально стучал пальцами по клавишам, изредка поднимая голову, чтобы кивнуть кому-то из немногочисленных знакомых.

Прошел уже месяц, как они с Игнатом публично дали понять всем, что недоразумения оставлены в прошлом.

Жизнь постепенно налаживалась. С того дня никто Марка не трогал.

Он успел проявить себя в учебе, как минимум доказав зарвавшимся одноклассникам, что занимает свое место заслуженно. Постепенно добрая половина класса сменила пренебрежение на вполне терпимое снисхождение, а после – на умеренное дружелюбие. Белов чувствовал, что как-никак, но его приняли.

Соня по-прежнему была рядом, одним своим присутствием скрашивая серые школьные будни. Она таскала друга на собрания по внеучебной деятельности школы. Закончилось это тем, что он и опомниться не успел, как на него повесили роль ведущего на новогодние праздники для средних классов, и роль зайца в школьной постановке – для начальных. На этих собраниях он познакомился ещё с несколькими школьниками. Этого было достаточно, чтобы Марк почувствовал себя увереннее.

Остальные ребята из параллели и других классов особо его не замечали, но Белов как-то не расстраивался. Через один год они разойдутся разными дорогами, и ему нет смысла становиться любимцем всей школы.

Учителя были доброжелательны к нему с самого начала. Марка почти все устраивало. Почти.

Старк.

Если его святая троица, вняв, видимо, приказу не трогать, делала вид, что Марка попросту нет, то Игнат заставлял парня нервничать.

По мере своей социальной адаптации Белов все чаще ловил на себе взгляд зеленых глаз. То раздраженный, то удивленный, но чаще всего – задумчивый.

Но пристальное внимание одноклассника было лишь началом. От Старкова исходили такие мощные волны раздражения на собственное бессилие и на Марка лично, что Белов чувствовал их на расстоянии.

Конечно, он понимал, что исход конфликта не устраивает местную звезду. Старк, привыкший делать все по-своему, банально злился, что у кого-то есть преимущество перед ним.

Белов ни о чем не жалел, но ситуация была не самая радужная. Чувство было такое, словно он выиграл в некой сомнительной лотерее… Вроде тебя ожидает приз, а смотришь на то, сколько было потрачено, и уже сам не рад выигрышу. Вот и Марк смотрел на то, как угомонившийся одноклассник уходит с уроков в компании своих подпевал, знал, что его никто не тронет больше, но чувство тревоги, необъяснимое и тягучее, поселилось где-то в области легких и постоянно давало о себе знать.

Те злосчастные справки, дающие какую-никакую гарантию, уже несколько раз кочевали из дома Сони к нему, и обратно. Казалось, у Белова развивается мания преследования. Он злился на самого себя за излишнюю мнительность, но тревога не проходила. Ожидая подножки, Марк постоянно был напряжен, с трудом концентрируясь на учебе.

Старк тоже был хмурым, постоянно о чем-то думал, стал более замкнутым.

В общем, оба были жутко недовольны ситуацией, в которой оказались, и друг другом в частности.

Так прошло пару недель. А потом стало отпускать.

В какой-то момент Белов, не имея возможности влезть в голову Старкова, не нашел ничего более умного, как ответное наблюдение. Ему казалось, что если он не будет спускать с Игната глаз, то сможет вовремя обезвредить противника.

Но вместо того, чтобы раскрыть по мимике коварный замысел злоумышленника, Марк был удивлен знаниями одноклассника. Теперь, когда они не могли показать открытой конфронтации в школе, им ничего не оставалось, кроме как погрузиться в учебу. И для Марка настало время открытий. До этого Белов тешил себя тем, что папаша все проплатил своему недалекому сыну. А тут выяснилось, что у мажора светлая голова.

Решив, что Старков – не совсем безнадежный для общества человек, Белов слегка расслабился. Но незаметно бросать быстрые взгляды в сторону Игната не перестал, чем слегка веселил Соню, которая прекрасно догадывалась об опасениях друга.

– Видели бы вы друг друга со стороны, – с улыбкой качала головой Денисова. – То он на тебя глянет, то ты… Смотри, Белов, не увлекайся.

– Ты о чем? – не понимал Марк.

Соня вновь качала головой и говорила:

– Ну, пока ты не понимаешь, о чем я, мне можно не волноваться.

Понадобился месяц, чтобы парни как-то приняли то, что происходило. Они имели то, что имели. И виноваты в этом были оба.

И все же иногда…

– Ты тут не один ходишь, Апельсинка, – заявил Старков, оттесняя задумчивого Марка плечом.

Белов, занятый перепиской, чуть не выронил телефон от хоть и легкого, но неожиданного толчка.

– Аккуратнее, носорог намажоренный! – возмутился он.

Да, и все же иногда эмоции слишком просились наружу. Как и сейчас.

Такие вот стычки, когда их никто не слышал, были глотком свежего воздуха. Игнат выплескивал свое скопившееся раздражение, Белов напоминал себе, что тот – самовлюбленный мажор. Равноценный обмен. Оба были довольны.

Но сейчас пиликанье в телефоне напомнило, что есть дело поважнее, чем разговор с придурком.

– Ты совсем страх потерял за последний месяц, да? – спросил Старк без тени сомнения, засунув руки в карман легкой кожаной куртки и сузив глаза.

– Откуда у меня страх? Ты же сам сказал, что у меня инстинкта самосохранения нет, – бормотал Марк, тыкая в телефон пальцем, стараясь не потерять нить разговора с одноклассником.

Старков не спешил отходить, чем изрядно напрягал.

– Ты чего тут встал? Уроки закончились, беги домой смотреть мультики, Старичок, – все так же, не отрывая глаз от телефона, сказал Белов.

– Если ты еще раз меня так назовешь, я не посмотрю ни на что и закопаю тебя в ближайшей клумбе! – тихо зарычал Игнат.

– Ага, заодно и себе могилку вырой, – парировал Марк. – Мне твоя «апельсинка» уже поперек горла стоит. «Старичок» хоть каким-то законам логики в придумывании кличек отвечает.

– Это как посмотреть. Никто не просил тебя в школу приходить в таком виде. Я помню нашу встречу. От тебя фонило апельсинами так, что я на них пару дней смотреть не мог. И вообще, я тебе, можно сказать, рекламу сделал. Ты знал, что Беловых в этой школе три? А Апельсинка одна, – нахально улыбнулся мажор.

– Ага, и совершенно не важно, что у Апельсинки член между ног болтается, – телефон в руке разродился звонком, Белов глянул на одноклассника с немой просьбой свалить, но тот ее проигнорировал.

Поговорку про двух зайцев помните? А Марк забыл. Одним глазом наблюдая за стоявшим рядом мажором и параллельно принимая вызов, он случайно нажал клавишу громкой связи.

Голос Синицына весело прозвенел едва не на всю опустевшую территорию школьного двора:

– Любовь моя, пляши! Хата сегодня на ночь в нашем распоряжении. Мои сваливают, и малую с собой забирают. Так что все, как обычно: с тебя бухло, с меня все остальное. Только будь другом, презики купи по дороге и занеси сразу, а то опять забудешь. Я тут генералю. Мама сказала, если будет срач, хрен мне, а не квартира, – последние слова друг говорил уже при стандартном режиме телефона, но делал это так старательно, словно был на приеме у логопеда. Разумеется, Старков все слышал. Белов едва не застонал от досады. Какая кому разница теперь, что презервативы Леха просил купить для себя и своей девушки, которая приедет к нему через пару часов, что после этого рандеву они собирались по-дружески посидеть за просмотром какого-нибудь фильма, лопая пиццу и запивая ее пивом?.. Теперь у Игната есть повод подкалывать его до конца года.