Идиллия. Удовлетворение от того, что ты хорошо поработал. Заслуженный отдых. Удовольствие от близости к людям, которых ты любишь.

Ему такое и не снилось. С Лерне, дочерью Малькорна, он давно не виделся. Да и что она скажет о нём теперь, когда он отвернулся т её отца? Изоэльте, хозяйку «Высокого Дома», устраивало положение вещей, при котором они были только любовниками.

«Любовниками», тоскливо вздохнул он. Какое красивое слово. Только в моём случае под ним прячется лишь «Потрахались и разбежались».

Сердце сжала невыносимая тоска. Уныние. Щемящее чувство в груди, заставляющее его с усердием втягивать в себя ещё больше табачного дыма.

А чего он хотел? Лерне презирает трусов. Изоэльте боится, что её заметят в серьёзной связи с нидрингом.

А он – именно что трус и нидринг. Потому- то и не подходит ни одной из них.

И тут ничего не попишешь.

Втянув в себя ещё табачного дыма, он выглянул из переулка.

Холодные потоки с шумом неслись вниз по Наклонной улице, в сторону порта. Немногочисленные люди в серых или чёрных одеждах чавкали по лужам, прижимаясь к редким кругам света или перескакивая от одного освещённого окна к другому.

Город окутал страх. Все чувствовали, что грядёт что- то. Напряжение висело в воздухе над Веспремом.

И он тоже был напряжён.

- Господин юстициар, долго ещё?- Вельт, здоровенный стражник, стёр воду с лица.- Я уже до костей промёрз!

- Недолго,- ответил Мурмин, делая последнюю затяжку.

Старый добрый табак из Карна. Это не плакт, от которого мозг выдыхается вместе с дымом. Старая школа, как говорил его дед, лучше всего.

Вытряхнув трубку и спрятав в сумочку на поясе, он снова выглянул из переулка.

В пяти шагах от него, воровато оглядываясь, некто стучал в дверь дома Морира.

- Эй, парни! Парни!- Мурмни дёрнул стражника за рукав.- Готовься!

Один из них махнул вверх. Стражник, прятавшийся на крыше, махнул другим, на крышах напротив.

Петля затягивалась вокруг посыльного. Мурмин облизнул разом пересохшие губы.

Он не согласовывал ничего ни с кем. Не было времени, слишком велик риск быть раскрытыми. Потому, чуть что, винить будут только его. Потому сейчас он уповал только на свой десяток и самого себя.

Человек постучал ещё несколько раз.

Сейчас дверь откроется, его втянут внутрь – и всё, дело сделано…

Дверь резко распахнулась.

Но ещё резче человек отскочил в сторону.

Мурмин похолодел, кишки скрутило от ужаса.

А затем он вырвался из переулка.

- Стой!- рявкнул он.

Посыльный толкнул на него какую- то женщину и быстро побежал вниз по улице.

- Отпустите!- пронзительно запищала женщина. Мурмин отпихнул её и ринулся следом. Всё его тело звенело от напряжения, а мир вокруг будто бы замедлился.

Жаль, что это никак не повлияло ни на его скорость, ни на скорость убегающего.

Чёрный плащ мелькал среди людей безнадёжно быстро. Распихиваемые посыльным люди валились с воплями в лужи.

- Стой!- беспомощно проревел Мурмин, несясь вслед убегающему. Двое стражников с мечами наперевес обогнали его, громадными прыжками нагоняя убегающего.

Из переулков прямо перед убегающим посланником выскочили ещё трое стражников.

Сердце Мурмина обдало потоком приятной теплоты, и он радостно выдохнул пар из- под капюшона. Да, так- то!

Посыльный не сбавил шагу. Проскользнул под одним мечом, подсечкой сбил второго стражника, опрокинул прыжком третьего.

И понёсся дальше, вниз по улице.

Оглянувшись на миг на Мурмина, он врезался в тележку торговца. Во все стороны полетели деревянные игрушки, люди с воплями бросились врассыпную.

А посыльный лежал, придавленный тележкой.

Лёгкие обжигало, в глотку, казалось, влили раскалённую медь, а ноги тяжело и слишком медленно бухали по лужам. Но Мурмин ускорился.

Пятьдесят шагов.

Двое стражников нависли над тележкой, не слушая вопящего торговца. Наставив клинки на посыльного, они выдыхали огромные облака пара.

Вокруг уже собирались люди.

Мурмин сбавил ходу, замедляясь и часто дыша. Боги, ну, слава духам!

Внезапно один из стражников упал, другой пошатнулся – а посыльный, резво вскочив, скрылся в переулке.

Мурмин, взвыв, снова бросился в бег.

С разгону завернув в переулок, он оттолкнул с пути нищего и понёсся дальше, по мусору и воде. Борода зацепилась за что- то, голову рвануло в сторону.

Треск, боль – и он бежит дальше, уже без клока бороды.

Навернувшиеся слёзы боли размыли мир.

Если он догонит его, то, духи, он сострижёт к демонам эту бороду!

Резкий поворот налево, резкий поворот направо, опять налево. Новый переулок.

С лестницей, по которой пытался забраться кто- то в чёрном плаще.

- А- ы,- гневно прохрипел Мурмин, подбегая к лестнице и хватаясь за неё руками. Нельзя позволить ему уйти! Нельзя!

Вены взбухли от напряжения, однако лестница дрогнула. Мурмин, задыхаясь и чувствуя, как в глазах темнеет, зарычал, выбивая из лёгких остатки дыхания.

Лестница зашаталась и поддалась. Откуда- то сверху раздался вопль, и куда- то вправо, ближе к выходу из переулка, отлетело тело в чёрном.

Мурмин позволил лестнице упасть мимо него и, хватив воздух ртом, тяжело зашагал к пытающейся подняться фигуре.

Всё. Не уйдёшь. Не… Уйдёшь…

- Не уйдёшь…- прошептал он, судорожно дыша.

Посыльный ловко поднялся, быстро оглянулся – и рванулся прочь.

- Паскудство!

Мурмин вылетел на улицу, прямо в толпу. Какие- то женщины завизжали.

А среди людей чуть поодаль были слышны возмущённые крики.

- Стойте! Держите вора!- первое, что пришло Мурмину в голову.

Когда он был вором, все действительно пытались задержать его.

Тут никто не пытался. Просто толпа чуть раздалась перед ним, недоумённо и заинтересованно.

Посыльного было отчётливо видно – он расталкивал людей на своём пути, оставляя за собой настоящую просеку. И постоянно панически оглядывался.

Мурмин с яростью бросился за ним, хрипя как умирающий аргринг.

В глазах у него начинало темнеть.

В толпе вокруг гул разговоров перемешался с возмущёнными криками.

Тридцать шагов между ними. Пропасть. Целая пропасть, которая продолжает расти.

Чёрный влетел в двери здоровенный таверны, внутри послышался грохот, крики и хохот.

Мурмин влетел следом, едва не вписавшись головой в дверной косяк. Отвратительная жара, шум и слепящий свет.

- Юстициар! Задержите!- рявкнул он, однако чёрный уже исчезал в задней двери, оставив залу в беспорядочном возбуждении.

Ему быстро образовали проход, кто- то хохотал. Кто- то хлопал его по спине, когда он пробегал мимо.

Лучше бы помогли!

Вывалив язык, как собака, он плечом врезался в дверь и вывалился на задний дворик таверны.

Если он догонит этого гада, он бросит пить. И курить.

Чёрный уже нёсся прочь мимо людей, его плащ хлопал под ливнем.

Снова возмущённые крики, снова толпа.

Чёрный вновь влетел в какое- то здание. Тоже таверна, побольше предыдущей и пошумнее.

Мурмин вломился вслед за ним, чувствуя, как его сковывает сонливость. В сужающемся пятне света мелькала спина в чёрном плаще. Помещение наполнили возмущённые вопли, когда он повалил за собой человека.

Он почти добежал до двери…

- Держите…- слабо прохрипел Мурмин, замирая на пороге. Ноги обожгло внезапной болью, и он упал на колени и пискляво выдавил.- Юстициар!..

Тьма сомкнулась над ним.

Спокойная, пьянящая тьма. Такое спокойствие.

Боги. Когда он так хорошо спал в последний раз?

Странно. Что во сне делает это лицо? Оно какое- то незнакомое. Оно что- то говорит. Отстань. Я сплю. Я так хорошо…

- Слышишь?..- донеслось откуда- то издалека до него, и сон начал приобретать чёткость.

В следующий миг ему в уши хлынул гомон таверны.

- Ты живой?- кто- то осторожно хлопнул его по щеке.- Эй, это же Горькая Правда, мужики!