А уже там восторженно-суетящийся баронет любезно пригласил новоявленную маркизу, вместе с верным пажем, разумеется, в «Жаренный Хрюн» отобедать. А заодно и познакомиться со своим папашей, бароном Фиткунсом Робле.

- Моё восхищение, маркиза, - барон, навалившись пузом на стол, изобразил поклон.

Едва увидев важно шагающую вслед за его сыном девушку, он вскочил и честно попытался выбраться из угла, ставшего вдруг таким тесным. Но, пока суетливо и безрезультатно боролся с мебелью, баронет уже успел подвести Яру Славу к столу. Поэтому раскрасневшемуся от стараний и смущения старику не оставалось ничего более, кроме как плюнуть на попытки выбраться и быть представленным прямо так, беспомощно застрявшим между столом и скамейкой.

Все многоголосье в зале затихло, а взгляды словно прилипли к несомненно очаровательной красавице, остановившейся сейчас перед ним.

- Барон, - Яра так надменно склонила голову, что даже стоящий сзади Михо чуть сам не поверил в её «маркизность». - Благодарю вас с сыном за оказанную помощь. Род Карабасов никогда не забудет этого.

Она гордо вскинула вверх подбородок. Солнечные лучи, падая из окна, расплескались по многогранью камней, украшавших колье на шее девушки, и отразились мириадами вспыхнувших искорок, заставляя в ответ загореться неподдельным интересом взгляд старого барона.

- Это был наш долг, маркиза, - расплылся он в довольной улыбке. - Присаживайся. Мы с Перкусом будем рады угостить тебя лучшими блюдами, что есть в этой забегаловке. После тех злоключений, что ты испытала, нужно обязательно отдохнуть и восстановить силы.

- С удовольствием, любезный барон, - девушка присела на скамью и, ткнув пальчиком в сторону Лишека, жестом, недопускающим возражений, указала ему на место рядом с собой. - Если бы не мой верный храбрый паж и твоя с сыном доброта, даже не знаю, что бы сейчас со мной было.

Она трогательно вздохнула, а усевшиеся напротив баронет с отцом сочувственно закивали головами.

Подошла подавальщица, совсем юная девица, и, выслушав от старика заказ, тут же упорхнула на кухню.

- А что, маркиза, - повернулся вновь к Яре барон Фиткунс, - ты путешествовала с родителями или с мужем?

Михо немного напрягся из-за такого слишком прямого и беспардонного вопроса, но девушка даже бровью не повела:

- Нет, барон. Моих родителей, к сожалению, нет в этом мире. И обручена я ещё ни с кем не была.

При этих словах Перкус приосанился, а его папаша, откровенно обрадовавшись, широким жестом указал на подносимое подавальщицей блюдо:

- Отведай, очаровательная маркиза, местное фирменное явство. Жаренный на вертеле мелкий хрюн. Очень недурственно здесь готовится. Хрюнов вобще редко кто готовить умеет. Специфическое у них мясо, особенно у болотных. Но эти, эти специально выращиваются и не позднее двух месяцев отроду забиваются. Иначе мясо темнеть начинает и теряет свою нежность.

Еще совсем недавно девушку, наверное, бы покоробили такие кулинарные подробности, но сейчас она, не на шутку изголодавшись, не обратила на словесный поток старого барона никакого внимания. Аромат от блюда исходил такой, что ей стоило невероятных усилий не накинуться на этого мелкого хрюна и не начать уминать его за обе щёки, позабыв и про свою роль чопорной маркизы, и про правила этикета вообще. Михо тоже еле держал себя в руках.

Видимо, это было всё же заметно со стороны. Потому как старик, откромсав ножом от прожаренной тушки увесистые куски мяса и скинув их на тарелки молодым людям, благодушно заявил:

- Давайте, ребятки, не стесняйтесь. Хрюн - чудо как хорош. Сам бы съел, да не влезет уже.

Принесли еще какие-то блюда. Нарезки копчёностей и сыров. Овощи, пироги.

Поковырявшись у себя в тарелке ножом и вилкой, Яра Слава отправила в рот маленький кусочек мяса и, издав довольное «М-м-м…», благосклонно кивнула в ожидании взиравшему на неё барону.

- Вот и славно! - радостно заявил тот и отсалютовал девушке своим бокалом. После чего несколько минут молодёжь, в полном молчании и под умилённым взглядом старого Фиткунса, усиленно поглощала всё, до чего только можно было дотянуться.

Шум в зале постепенно восстановился, все занялись своими делами, лишь изредка косясь в сторону трапезничающих Михо и Яры Славы. Когда стало очевидно, что «спасённые» наконец утолили голод, барон позволил себе задать новый вопрос:

- Маркиза, мы, конечно, доставим вас в Крынск, но есть ли где тебе там остановиться?

- Я думала поселиться в какой-нибудь гостинице, - девушка переглянулась с Лишеком. - Вообще, этим занимался мой камердинер, но теперь, видимо, займётся паж.

Михо собирался важно поддакнуть, но вмешался Перкус:

- У тебя вряд ли это получится, маркиза.

- От чего же?

- Мой сын прав, - покачал головой старый барон - Сейчас все постоялые дворы забиты под завязку. Город переполнен приезжими. Все хотят поучаствовать в торжествах и, если получится, хоть одним глазком взглянуть на приехавшего императора Влатуса.

- А зачем он приехал? – удивился Михо. - Столица же империи так далеко. И что это за торжества такие? Мы о них и не слышали.

- Император наконец-то решил встретиться со своей сестрой. Это давняя история. Вы ведь издалека и, наверное, её не знаете? – Фиткунс вопросительно глянул на молодых людей, которые тут же активно замотали головами. - Всё началось с отца нашего Влатуса. Когда-то эти земли были вечным камнем раздора между империей и горным королевством Кавакас, что расположилось меж двух морей, чуть южнее. Кавакасу нужны были плодородные долины для посева и пастбища для скота. А империи нужен был доступ к судоходным рекам и, соответственно к двум южным морям, в которые те впадали. Реки текли с разных сторон и по чужим королевствам, минуя империю, а здесь обе делали большущие петли и сближались меньше, чем на четыре руки лиг. Вот и бодались два государства за это междуречье, пока империя окончательно его не захватила.

Барон развёл руками и, убедившись, что маркиза, потягивающая фруктовый взвар из бокала, внимательно и заинтересованно его слушает, продолжил:

- Хотя и потом стычки частенько бывали. Поэтому, когда пришла пора выдавать замуж юную принцессу, старшую сестру Влатуса, император решил отдать её за сына короля Кавакаса, а землю, сделав герцогством, подарить молодожёнам. Потом старый император помер, в стране началась смута, так как Влатус ещё совсем мальцом был. И герцог под шумок объявил о самостоятельности этих земель, выйдя из состава империи. А когда и его папаша вдруг скоропостижно скончался, вовсе объявил себя королём да присоединил междуречье к королевству Кавакас. Не утомил я вас рассказом?

- Нет, нет, - повела рукой Яра, - рассказывайте, барон. Мне интересно.

- Ну и хорошо. Так вот, Влатус-то наш, как окреп да трон под себя окончательно подобрал, смутьянов разогнав, заявил о нелегитимности выхода земель из состава империи и затребовал их, стало быть, обратно. Новый король Кавакаса, понятное дело, ни в какую. Сестрица Влатусу тоже петиции шлёт, мол землица моя, отцом подаренная и только мне с мужем моим принадлежит. Чуть было война не разразилась, да король кавакасский вдруг непонятно чем траванулся. Рожа у него язвами пошла, как у чумного какого, волосы повылазили, а потом он и вовсе помер, - барон сделал глоток вина, смочив горло. - Ага, а мы, жители межречья, хорошенько подумав, решили на поместном соборе, что хотим назад, в состав империи, о чем Влатусу нашему в подписном соборном листе всё и изложили. Так и стали снова частью империи. А молодой император в честь воссоединения заложил промеж двух рек город-крепость Крынск и соединил ров вокруг него с обеими этими реками длиннющими каналами, сделав Крынск торговой столицей межречья.

Барон перевёл дух и надолго приложился к своему бокалу.

- Хорошее вино хозяин подаёт, - откинувшись назад, заявил он, окончательно опорожнив посудину. - О чём я там говорил? А! А Мадрыся, сестрица Влатуса, которая теперь королева Кавакаса, долго на него серчала и всякие козни творила. То новые пошлины какие введёт, то санкции придумает. А теперь вдруг прислала императору письмо, что готова вроде примириться и подписать новый взаимовыгодный договор. Вот наш Влатус и приезжает. И торжества устраивает.