Прошла всего неделя с тех пор, как мы собирались вместе, но все стремительно развивалось.

Каждый вечер я ложилась в постель вместе с Мейсоном и мы путались в простынях до рассвета. Он отпускал меня, отключался, и когда я просыпалась, то почти всегда мужчина для меня готовил. Потом что-то изменилось. Последние несколько дней я просыпалась и обнаруживала, что его не было. Он оставлял записку, в которой писал, чтобы я оставалась дома. Мейсон принес DVD, книги и журналы, но сказал мне никуда не выходить. Даже гулять.

Он также отодвинул срок начала занятий Пейтон.

В принципе, мы находились в изоляции, и я не понимала почему. Он относился ко мне с нежным доминированием, которое было неотразимым и неизбежным. Мейсон знал обо всем и все контролировал.

И заботился о нас очень, очень хорошо.

Тем не менее, я могла смотреть «Настоящих домохозяек» сколько угодно раз, прежде чем начала сходить с ума. Хотя Касси звонила мне, чтобы все обсудить и посоветовать лучшие шоу для просмотра.

Эта девушка смотрела реалити-шоу. Она все еще не родила ребенка и была почти безумной, как и я. Но, по крайней мере, у нее была хорошая причина оставаться дома!

Я вздохнула. Касс теперь была хорошей подругой. Как и Келли. Я не могла вспомнить, когда у меня последний раз были такие друзья. В средней школе, или колледже, скорее всего. Это произошло практически за одну ночь. И она, и Келли были в восторге от того, что мы с Мейсоном теперь были вместе.

— Кроме того, мы просто выходим погулять. И вернемся раньше, чем он узнает, что тебя нет. Прогулка в парке никому не повредит. – Келли ухмыльнулась и подмигнула Пейтон в зеркало заднего вида. – Если только на вас не упадет ветка дерева или что-то еще.

Я засмеялась над прагматизмом Келли. Было приятно выйти на улицу. Я закрыла глаза и позволила ветру обдувать меня. Автомобиль проехал до остановки, и она припарковалась на улице, возле входа в парк.

Двадцать минут спустя, когда мы гуляли, мой телефон завибрировал. И вибрировал. И вибрировал.

Я вытащила его и посмотрела сообщение. Повторное сообщение. Я почувствовала, что вся кровь отхлынула от моего лица и перетекла в живот, который начало крутить.

«Тащи свою сладкую задницу сюда. СЕЙЧАС».

— Дерьмо. Нам нужно идти.

— Мейсон?

— Он знает, что мы ушли. Кажется, он обезумел. – Я взглянула на Келли. – На самом деле сошел с ума.

Глаза Келли стали большими. Она выглядела обеспокоенной. Я знала, что она чувствовала.

— Ой-ой. Ладно, детка, давай купим мороженое.

Келли могла бы сказать, что это не так уж и важно. Но она прибавила скорость. Думаю, девушка нервничала также, как и я.

Пейтон даже немного не волновалась. Она просто съела рожок мороженого, и улыбнулась.

— Мейсон может кричать, но это все. Он ничего не собирается делать.

Я кивнула, но меня ее слова не успокоили.

Мейсон появился перед нами, когда мы подъехали. Я вышла из машины, а он взял меня за запястье своей сильной рукой и прислонился к машине.

— Келли, можешь взять Пейт на несколько часов или на ночь?

Та медленно кивнула и бросила на меня взволнованный взгляд.

— Конечно. Как насчет ночевки, Пейт?

Та кивнула и Мейсон мрачно усмехнулся.

— Отлично.

Он не отпускал меня, когда я шла рядом с ним по дорожке. Не затаскивал внутрь с пинками и криком, но я знала, что меня он не отпустит. Мейсон запер дверь и, наконец, повернулся ко мне, ослабив свою хватку.

Я потерла запястье. Он не причинил мне вреда. Но я все равно была очень напугана.

— Не смотри так на меня. Я не собираюсь тебя бить.

Мужчина подошел ближе и опустил свои руки на мои плечи.

— Никогда.

— Окей.

— Я испытываю искушение поставить тебя на колени.

Я нервно выдохнула.

— Мне очень жаль.

— Хорошее начало.

— Я не хотела тебя беспокоить. Мы сходили с ума. И Келли не думала, что это так важно…

Он кивнул, но его глаза были гневными. Он все еще злился. Дерьмо.

— Вам когда-нибудь приходило в голову, что есть очень веская причина попросить вас немного затаиться?

Вот дерьмо.

— Эм, да. Я имею в виду, я так думаю?

Я бормотала, как ребенок, пойманный с поличным.

Заткнись, Мишель. Просто помолчи.

— Нет, ты так не думала. Если бы ты доверяла мне, ты бы не проигнорировала мою просьбу. И теперь мы собираемся подтвердить то, насколько это было глупо.

— Мы?

С легкой улыбкой, он кивнул. Это была не хорошая улыбка.

— Мы.

— О, хорошо.

— Отлично, Мишель. Ты понесешь заслуженное наказание, как послушная девочка.

Именно тогда я начала беспокоиться о том, что он задумал.

Мейсон подхватил меня на руки и понес по коридору в спальню.

Глава 32 

Мейсон

— Итак. С чего мы начнем?

Я находился возле кровати, осматривая то, что сделал. Мишель стояла на своих руках и коленях, с ногами, связанными вместе в коленях и лодыжках. Ее локти и запястья также были связаны.

Единственная хорошая часть в этой ситуации было то, что она была голой. И выглядела такой горячей, что мне трудно было быть строгим. Но пришлось. Мне нужно было убедиться в том, что она поняла.

Я знал, что ее положение было шатким. И знал, что она нервничала. И знал, что, вероятно, буду наслаждаться тем, что должно было произойти в извращенном виде. Вот насколько я был расстроен.

Я провел рукой по ее гладкой промежности и почувствовал, как мой член дернулся в ответ. Она была невероятно великолепной. Я не хотел причинять девушке боль.

Но она должна была быть наказана.

На прошлой неделе произошло еще одно убийство. Сторонник старых добрых клубных традиций из дьявольских «Рейзеров». Но самое страшное было не это. Его жену нашли несколько дней спустя, расчлененную и сожженную также, как и все остальные.

На самом деле, ее убийство было более жестоким, чем большинство из них. Для того, чтобы причинить женщине боль, понадобился особо извращенный трах, не говоря уже о пытках.

Все становилось хуже.

И он приближался.

Приближался к людям, которых я любил. Ближе к Мишель. Она должна быть защищена. Девушка позволила мне защищать ее.

Что убийца показал на той женщине то, как далеко он пойдет. Семьи считались священными. Особенно старушки, бабушки и дети.

Этот парень не уважал никаких негласных правил.

Или человеческую порядочность.

Он был извращенцем, и мог придти за Мишель.

Поэтому я должен был быть твердым. Суровым. Последовательным.

Я обвел ладонью ее сочную задницу. Затем я поднял девушку и опустил вниз.

Она захныкала. Я знал, что это больно. Мне также было интересно, потекла ли она. Я скользнул пальцем в ее обнаженную киску, чтобы быть уверенным.

Боже, она была совершенной мокрой.

Это было… интересно.

Я снова опустил руку и девушка застонала. Определенно, это были боль и удовольствие. Я не делал ничего достаточно сильно, чтобы оставался след, но ее задница становилась приятного розового оттенка.

Некоторое время я забавлялся с ее мокрой и скользкой киской. Потом я снова отшлепал Мишель. И снова.

— Собираешься снова от меня сбежать?

— Я не убегала!

Я шлепнул девушку еще сильнее. Использовал руки, чтобы высказать свою точку зрения. Хлопок после каждого слова, которое я говорил.

— Ты. Собираешься. Опять сбежать от меня?

— Нет!

В награду я погладил ее шикарную попку.

— Ты веришь в то, что это все для твоего блага?

— Да.

Я поднял руку и понял, что больше не хочу ее шлепать. Это было немного грубо, а не игриво, и был достаточно зол от того, что беспокоился о том, что мог сделать девушке больно. Но если она когда-нибудь захочет попробовать еще, когда я не буду таким расстроенным… ну, я буду более чем заинтересован.

Особенно, учитывая то, какой мокрой была киска Шелли.

Я снял штаны и пристроил свой член к ее шелковистым складкам. Положил одну руку на задницу Мишель, а другой схватил девушку за волосы.