Аза и Мура относились ко всему без фанатизма, но с большой ответственностью выполняли все, что от них требовалось. Аза почти по 15 часов в сутки проводил за рулем. У него было больше дел, чем у всех остальных, вместе взятых. Приходилось выезжать за город, и даже в близлежащие города, возить непонятные грузы, незнакомых людей, следить за странными типами, которых он никогда раньше не видел. Несмотря на это, он не отлынивал от работы и осознавал важность всего, что делал. В графике же Муры ничего существенно не изменилось. Он продолжал следить за порядком в борделях, вышвыривать обнаглевших клиентов и сражаться на улицах. Просто, для развлечения.

Руслан ни в чем не был задействован. Причин он не знал, да и не задумывался над этим. После случая на складе, он старался не попадаться на глаза Ерлану, и не принимать участия в его затеях. Слоняясь без дела по борделю, Руслан с нетерпением ждал, когда освободиться Наташа, и по долгу пропадал в ее комнате. Он по-прежнему делился с ней переживаниями. Снова и снова рассказывал о своем приключении в доме у Асель. О том, какого это — ощутить проявленную ей заботу. Подробно процитировал, что сказала она, и что ответил на это он сам. Затем говорил о том, как его едва не задержали, когда он был уже близок к тому, чтобы услышать от Асель долгожданный ответ. И что ему пришлось позвонить Асету, который прибыл спустя всего лишь десять минут, потратил и того меньше времени, чтобы заставить полицейских уехать, вернув оружие его владельцу.

— К счастью, — говорил Руслан, — если ты не труслив, то уж точно продажен. Третьего в этом городе нет.

По вечерам Руслан пропадал в баре, где, одиноко забившись в самый неприметный угол, сидел до самого утра, размышляя о чем-нибудь своем. С последнего раза, он больше не напивался до такой же степени, и покидал бар захмелевший, но четко знавший, куда и как он попадет. Мура, открывая ему дверь борделя, не переставал удивляться запаху алкоголя, исходившему от его друга, и вскоре все приятели Руслана уже знали, что его коронная фраза «я же не пью» — больше ничего не значит.

Закрывшись в своей комнате, Руслан перебирал на ноутбуке все фотографии и аудиофайлы с записью телефонных переговоров, которые старательно собирал на протяжении тех лет, что работал на Кайрата. Если в самом начале это рассматривалось как простое увлечение и попыткой сохранить память о славном времени, когда Руслан еще гордился своей принадлежностью влиятельной криминальной империи, то теперь актуальность собранных данных приобрела совершенно иной смысл. Это могло стать страховкой для Руслана, если он решит бросить все, и начать новую жизнь. Если случится чудо, и Асель согласиться уехать вместе с ним подальше от города, чтобы вместе открыть новую страницу их общей жизни.

Глава 50

Неотесанная доска оборонялась кучей заноз, вонзавшихся в руки, давая всем посягавшим понять, что так просто она не сдастся. Отдернув руку, и, в мгновение ока, вынув из среднего пальца длинную щепку, Думан выругался, и решил сменить тактику. На этот раз он дал заслуженный отдых измученным постоянным напряжением рукам и стал с остервенением пинать доски, которые никак не хотели показать полицейским заколоченное окно. Приходилось довольно высоко задирать ногу, но этот способ оказался намного действеннее предыдущего. Доски прогибались, издавая радующий ухо старшего лейтенанта звук. И хоть они не торопились ломаться, победа близилась. На лице Думана читался такой же азарт, как если бы он сидел за покерным столом и ставил на кон все, что имел.

Арсен удобно расположился неподалёку, на поваленном стволе дерева, и созерцал природу, пытаясь вспомнить, когда в последний раз он выбирался в лес. Три или четыре года назад. Если память не изменяла Арсену, то в какой-то праздник. Последняя поездка всплывала в воспоминаниях отрывочными эпизодами, которые, к тому же, окутывались дымкой. Если бы капитан знал, что последующие четыре года жалкое подобие того леса, в котором он был тогда, покажется ему непроходимыми дебрями и островком рая на земле, то конечно, он не стал бы так напиваться. Вместо этого, он бы пытался запастись приятными ощущениями, которые всегда овладевали им, стоило оказаться на природе. Лес завораживал. Еще маленьким мальчиком, лежа в постели в ожидании сна, он частенько грезил о непролазных джунглях. Арсен висел на лианах, которые словно лесной транспорт переносили его из одного края джунглей в другой, купался в диких озерах и реках. Целые истории разворачивались в его воображении, прежде чем он впадал в сон, но и тогда он продолжал свои путешествия. Должно быть, такая страсть была рождена в нем под влиянием тех фильмов, которые он смотрел и книг, которые ему читал дед, к тому времени оставивший позади все опасности полицейской жизни. Лишь теперь, сидя на поваленном пронесшимся однажды ураганом дереве, посреди небольшого леса, окруженного голыми полями и слушая пение птиц, капитан вспомнил свои детские увлечения. С горечью думал он о том, что так безжалостно был разлучен со своими детскими грезами и взят в тиски высотных каменных строении. Городские джунгли стали единственной альтернативой настоящим, в которые он так и не смог попасть.

— Получи, сволочь! — торжествующе воскликнул Думан, и голос его прозвучал на фоне разлетевшихся на части досок.

Не без удовольствия очистив оконный проем, старший лейтенант посветил карманным фонариком в дом, но, похоже, так ничего и не увидел, потому что, не сказав ни слова, стал забираться внутрь.

Капитан подошел к нему и помог пролезть в неровное, маленькое окно. Оказавшись внутри, Думан не мешкая, словно хозяин этого маленького захудалого строения, направился к входной двери и спустя какое-то время отворил ее. Вместе с лучами света в душное помещение ворвался свежий воздух, а вскоре к ним присоединился еще один гость — Арсен. Полицейские, молча подсвечивая путь фонарями, прошлись по абсолютно пустому и оказавшемуся совсем крохотным дому, и встретились на той же точке, на которой разошлись минутою ранее.

— М-да, — протянул Думан, — глупо было верить, что найдем здесь полковника.

— Проверить все же следовало, — ответил Арсен, не скрывая разочарования. — Неприметный дом с заколоченными окнами в самой заднице цивилизации. Есть что-то в словах твоего Стэйка.

— Да он гонит. Что ты, Стэйка не знаешь, что ли? — Думан погасил фонарь и подтолкнул капитана к выходу, торопясь поскорее покинуть темноту, которая его смущала. — Сам тут ширялся, наверное, по молодости, а теперь вообразил, что тут бойня у мафии. Пошел он, ни хера не получит за ложную инфу, — наконец, полицейские вдохнули настоящую свежесть леса, без примесей затхлого запаха заброшенного дома. — Столько переться сюда, чтобы схватить за грудки призраков.

— Черт возьми, где же полковник? — Арсен сунул в рот сигарету, но не стал прикуривать.

— Мне кажется, тот придурок, которого нашли в воде проговорился, — предположил Думан, последовавший примеру Арсена. — Или Али был с ним, когда нагрянули люди Кайрата. И их обоих… — Думан запнулся. — Ну, в общем, ты же не думаешь, что Али жив?

Арсен задумчиво посмотрел на огонек, вспыхнувший над зажигалкой Думана, и лишь после того, как старший лейтенант сунул ее в карман, ответил:

— Как знать…

— Может, он всех перехитрил. Взял билет на самолет под одним именем, а улетел в другое время под другим?

Думан замер на несколько секунд, обдумывая слова друга, но затем отрицательно покачал головой.

— Нет, Али прост как ребенок, такие хитроумные планы не в его стиле. Просто мы с тобой… — Думан делал паузы, подбирая правильные слова. — Нам с тобой, зная его историю с дочерью, историю его жизни, зная его самого хочется верить, что… что он показал средний палец всему миру, обвел всех вокруг него и сейчас вместе с дочерью находится за тысячи километров отсюда, в безопасности, но… Но правда, скорее всего, не так красива — ублюдки каким-то образом узнали о его планах, и… И он не полетел… И не полетит…