— Но разве это надо сделать прямо сейчас? А как же ресторан? Ведь это займет много времени, я полагаю.

— Это уже не важно. Это не важно.

Колин хотел сказать, что можно сначала съездить в ресторан, а потом поехать делать эту свадебную штуку. Да и салон он мог бы ей предложить получше. Но она так на него смотрела, что ему казалось, откажи он ей сейчас, она расплачется. И он кивнул. А она, казалось, ни капельки не успокоилась. А напротив, заволновалась еще больше. Но все же вошла в салон вслед за ним.

Это заняло полтора часа. Когда она подошла к Колину он увидел, что на тыльной стороне ее ладоней было два больших витьеватых круга, с мелким орнаментом. Краска была рыжеватой. Похожий орнамент был и на каждом ее пальчике у самых ногтей. А когда она повернула руку ладонями вверх, оказалось, что и на них есть похожие круги. Это было необычно, но красиво. Колин так и сказал Хиран, надеясь подбодрить ее, потому как она сама смотрела на рисунки с грустью. Колин решил, что ей, возможно, не понравился рисунок.

— Сколько это продержится? – спросил он.

— Три недели или может меньше. Тебе правда нравится?

— Да. — поддавшись какому-то порыву он взял ее за руку и внимательнее посмотрел на рисунок в центре ее ладони. — Это такая традиция? Это обязательно?

— Обычно раскрашивают все кисти и запястья полностью. — кивнула она, не отнимая руки. — Правда это занимает больше времени и потом надо ждать, когда высохнет хна.

— Тогда, может, надо было найти того, кто это сделает. Все как положено. Разрисовать все руки это хной.

Хиран забрала свою ладошку, опустила взгляд.

— У меня нет столько времени. Нет. — проговорила она и зашагала к выходу.

А потом она заявила, что ей надо поехать в магазин индийских товаров, адрес которого ей дал Арун. Она долго копалась в своей плетеной сумке, и Колин только теперь рассмотрел, что на ней вышит павлин с пестрым хвостом, а вместо глаз пришиты бусинки. Наверное, если бы он увидел какую-то американку разодетую во все цвета радуги, с множеством браслетов, с сумкой, пестревшей вышивкой, это произвело бы на него другое впечатление. А Хиран будто была рождена для ярких красок и блеска.

Она наконец-то нашла бумажку с адресом и протянула ему. Колин кивнул и тронулся с места.

Дорога заняла много времени из-за Нью-Йоркских пробок, и на протяжении всего пути Хиран молчала. Он хотел бы знать, о чем она думает, но понимал, что это невозможно. И еще ему хотелось спросить, почему она так несчастна, если все будет так как она хотела. Свадьба состоится и она станет Хиран Джейдев. Или все же Хиран Арун Джейдев? Он понятия не имел, как там у них принято.

Оказалось, что они проделали весь этот путь из-за малюсенькой баночки с красным порошком. Но Колин промолчал по этому поводу, потому что девушка с такой силой сжимала ее в руке, что он боялся, как бы баночка не раскололась и не поранила разрисованные ладони.

День все больше начинал походить на какое-то сумасшествие. Давно Колина ничего не приводило в смятение. Но когда Хиран попросила отвести ее туда, где можно разжечь костер, Колин не просто растерялся, он опешил. Он попытался напомнить Хиран о ресторане и даже предложил позвонить Аруну, потому что серьезно забеспокоился о состоянии девушки. Но она упрямо стояла на своем. Странной решительность горел ее темный взгляд. Лихорадочный румянец окрасил щеки, и летняя жара тут была не причем.

отвез ее в подходящее место, даже разжег костер, пока она стояла, словно изваяние и смотрела куда-то вдаль. невидящим взглядом. А Колину было так сложно отвести от нее свой взгляд. Она была такой грустной и такой красивой. Маленькая экзотическая птичка. Из чужой страны, с чужими традициями и нравами. Чужая невеста.

— Готово, индийская принцесса. – сухо сказал он, потому что смотреть на нее и знать, что она невеста друга было не приятно. — Что еще пожелаете? Поймать барашка для жертвоприношения?

Она вздрогнула, повернулась, зачарованно посмотрела на разгоревшийся костер. А потом подошла к Колину, сама взяла его за руку и поставила на его ладонь ту баночку с красным порошком. От дурного предчувствия сдавило грудь. Он не знал, что творится с ней. Не знал, что происходит. Но откуда-то знал, что она собирается сделать. Знал.

А она подхватила один конец платка и накинула его на голову. И в тот момент, когда она посмотрела Колину в глаза, он увидел как из ее глаз катятся слезы. Она смотрела на него и тихо плакала, а он боялся сказать хоть слово. А потом она сложила руки и ее дрожащие губы разомкнулись.

— Я пришла к вам с мехенди на руках, Колин-джи. И у священного огня я прошу вас. Окрасьте мой пробор синдуром, Колин-джи. Женитесь на мне.

Сноски

Синдур (санскр. सिन्दूर, sindūra IAST) — порошок красного цвета, используемый в индуизме.

Традиционный синдур делается из оксида свинца, известного как свинцовый сурик, либо из киновари.

Синдур традиционно наносится в начале или вдоль всего пробора в женской причёске, а также в виде точки на лбу. Синдур является отличительным знаком замужних женщин в индуизме. Одинокие женщины имеют точку на лбу различных цветов (бинди), но не наносят синдур на свой пробор. Вдовы в индуизме также не делают этого, выражая тем самым, что их мужья уже умерли.

19 глава

Когда смотришь в лицо бездне - всегда становится страшно. И Колин осознал одну простую вещь, глядя на красивое заплаканное лицо Хиран – она не бриллиант. Она – бездна. Красивая, чарующая и манящая, но бездна, что со страшной силой затягивает его, и выбраться не было ни единого шанса.

Он ответил в ту же секунду, как только ее голос стих. Он ответил «да» на все, о чем бы она его не попросила. Он обезумел или потерял голову еще тогда, в первый раз, когда увидел ее, и не было смысла отрицать. Он не чувствовал такого никогда в своей жизни. Даже к своей жене. Он любил свою жену, он строил планы на будущее с ней, он работал как проклятый, чтобы дать ей красивую жизнь. И был полностью разбит, когда она подала на развод.

И все же никогда, глядя на нее, у него не было чувства, что его сердцебиение зависит только от того, с каким выражением в глазах она посмотрит на него. А сейчас, глядя в эти черные глаза, полные мольбы и страха, Колин ощущал частое биение сердца. Он отдал бы все свои деньги, которые уже не один год лежали на его счетах нетронутыми, чтобы хоть кто-нибудь подсказал ему в эту саму минуту, что он должен ответить или сделать. Потому что он стоял, с дурацкой баночкой на ладони, и, как чертов дурак, молчал.

Он даже не был поражен или потрясен, он просто не понимал, что вообще происходит. Он словно на высокой скорости въехал в бетонную стену на своем байке.

А девушка с именем «Бриллиант» опустила взгляд и будто вся сжалась.

— Я знаю, что вы не хотите на мне жениться. Но… Я буду хорошей женой. Буду почитать вас, и заботиться о вас. Соблюдать пост, и молить Бога о долгой жизни для вас. Я научусь делать ладу, я обещаю. Вы никогда не пожалеете о том, что женились на мне. А еще… еще я могу работать. Я не стану обузой для вас, Колин-джи. Пожалуйста, прошу вас, Колин-джи…

И тут его терпение лопнуло. Он разозлился, сам не зная отчего, но ему было плевать. Она несла какую-то ахинею, и это бесило его.

— Хватит! – перебил он ее, и она дернулась, отступив, испуганно распахнула глаза. — Прекрати повторять это чертово «джи»! Сколько я должен повторять!?

Дело было не в этом. Совсем, не в этом. Но ни одной разумной мысли не появлялось в его голове. Он не хотел ее пугать, но инстинктивно шагнул к ней, протянув руку. А потом заметил все ту же баночку с порошком и зло отшвырнул ее на землю. Хиран проследила за ее падением глазами и упала на колени. Закрыла лицо руками и затихла. Он тут же растерял всю злость или раздражение, и только сожаление, о сказанных словах, укололо за грудиной. Он потер лицо ладонью, пытаясь хоть как-то обрести понимание происходящего. И повторив движение Хиран, опустился перед ней на колени. Взял ее за запястья и попытался отвести ее ладони от лица.