Применение асбеста для фитилей было известно древним персам. Они называли его «ал чироги санд» — «камень светильни».

Умели добывать и обрабатывать асбест и китайцы.

Негоримое асбестовое волокно использовалось в древности даже для лечения. Считалось, что когда человек болен, внутри у него огонь. Достаточно принять лепешку из волокнистого камня, и злой огонь болезни утихает. Лекари изготовляли из толченого асбеста мази и порошки. Лечили ими нарывы, желудочные заболевания, различные воспаления и даже сердечную тоску.

Все это создавало асбесту славу камня волшебного, наделенного сверхъестественной силой. Ему приписывали даже какое-то необыкновенное происхождение.

В незапамятные времена некоторые люди верили в существование пылающих, но негоримых кустов — «неопалимой купины». Кусты эти якобы были асбестовыми.

Другие верили в существование особых животных — саламандр, сбрасывающих в огне свою шкуру и рождающихся заново. Утверждали, что асбест не что иное, как шкура саламандры.

Эти представления о волокнистом камне держались много веков в Китае, Индии, Персии. А европейцы вообще не знали асбеста и потому с особым интересом прочитали записки венецианского путешественника Марко Поло, который в 1250 году совершил путешествие в Китай и к чудесам этой страны относил и производство асбестового полотна.

Вот что писал Марко Поло:

«Есть там жила, откуда добывают саламандру. Саламандра, знаете, не зверь, как говорят, а вот это что. Когда в горе докопаются до той жилы, наломают из нее кусков, разотрут их, они разметеливаются как бы в шерстяные нитки. Потом их сушат, потом толкут в большой медной ступке, моют, и остаются те нитки, о которых я говорил, а землю выбрасывают, как ненужную.

Нитки словно шерстяные. Их прядут и ткут из них полотно. А полотно, скажу вам, как соткут его, вовсе не бело: кладут его потом в огонь, и по малом времени становится оно бело, как снег, а покажется на полотне пятнышко или оно как-нибудь запачкается, так кладут его в огонь, подержат немного, и становится оно опять бело, как снег. Все, что я рассказал о саламандре, то правда, а иное, что рассказывают, то ложь и выдумка».

Рассказ Марко Поло произвел сильное впечатление на его современников. Это были, пожалуй, единственные сведения об асбесте, которые дошли до европейцев. Но и они были постепенно забыты.

Лишь спустя четыре столетия, в 1676 году, произошло следующее. В ученое королевское общество Лондона явился китайский купец. Он торговал носовыми платками, с виду ничем не примечательными.

— Разожгите, пожалуйста, печь, — попросил купец.

А когда просьбу его выполнили и огонь пылал вовсю, китаец бросил платки в печь.

— Что вы делаете?! — воскликнули присутствующие.

Загадочно улыбаясь, китаец не спеша загнул рукава халата и, наклонившись, извлек из огня весь свой товар. Сложенные стопками белые платки ничуть не пострадали от огня. Они как будто сделались еще белее, чем были.

Необыкновенный случай взволновал умы ученых. Неужели негоримая саламандра действительно существует? Или это просто китайские фокусы? Но ведь все своими глазами видели тонкие носовые платки, объятые пламенем и… ни чуточку не опаленные. Чудеса! Чудеса, да и только!

Долго еще после этого случая асбестовые изделия были редкостью в Европе. Их продолжали сопровождать толки о необычайном происхождении и волшебных свойствах.

Что говорят камни

Сказки об асбесте возникли в ту пору, когда человек еще не мог постичь тайн природы. Его пытливый ум стремился найти всему объяснение. Непонятное казалось проявлением сверхъестественных сил.

Но за многие тысячелетия общения с природой у человека появились умные и сильные друзья — науки.

Они-то и помогут нам решить вопрос, как произошел в природе удивительный волокнистый камень.

Мы обратимся к геологам, минералогам, химикам — ко всем тем, кто занимается изучением асбеста. Но предупреждаю, дорогие читатели, нас ждут большие трудности. Беседа с учеными приоткроет завесу над тайнами асбеста лишь перед тем, кто заставит работать свою сообразительность и воображение. Ведь речь пойдет о таком отдаленном прошлом нашей планеты, которое не могло наблюдать ни одно живое существо по той причине, что жизнь на земле была еще невозможна.

Тщательное изучение земной коры помогает ученым мысленно восстановить гигантские события далекого прошлого в жизни нашей планеты. Угрюмые каменные массивы оказываются хранителями древнейших летописей. Их содержание и глубокий смысл открываются не сразу.

Как же заставить их заговорить?

Для этого требуются долгие годы труда, труда и труда.

Вот к людям, посвятившим свою жизнь многолетнему изучению языка камней, мы и обратимся.

Был у меня один старый добрый друг. Почти всю жизнь проработал он геологом на асбестовом руднике. Невысокий, седой, с розовыми щеками и очень молодыми глазами, он часами мог говорить об асбесте. В записях, которые геолог вел почти всю свою жизнь, можно найти сведения об истории открытия асбестовых месторождений, планы и рисунки будущих разработок, спорные теории о происхождении асбеста и даже… стихи в прозе! Никак иначе не назовешь эти вдохновенные строки, посвященные волокнистому камню.

Однажды, зайдя в рабочий кабинет Константина Емельяновича, я застала его в кресле перед столом, на котором лежали осколки каких-то горных пород.

— Прошу! — сказал он, вместо приветствия указывая мне на пустой стул. — Могу познакомить вас с предками асбеста…

Небрежный тон не огорчил меня. Мне было уже известно, что так старый геолог всего лишь маскирует волнение, с которым всегда приступает к разговору о своем любимом камне.

— Взгляните! Это — асбестовые дедушки…

Константин Емельянович придвинул ко мне камни, лежавшие на столе, заставляя подержать каждый из них в руках и полюбоваться их черной или темно-зеленой окраской с легким седым налетом.

— Вот габбро, дунит… А это перидотиты, пироксениты… Вам ничего не говорят такие названия? А ведь за ними стоит целая геологическая эпоха.

И то ли потому, что мне передалось поэтическое настроение моего друга, то ли сизый налет на камнях был и в самом деле похож на седину, камни показались мне очень древними.

— Вы правы! — подтвердил Константин Емельянович. — Это одни из древнейших горных пород.

Ученые говорят, что эти породы первыми поднялись из глубин земли, остыли, закристаллизовались и образовали прочный фундамент земной коры.

Но ведь никакое строительство не ограничивается возведением фундамента! Бушевавший подземный океан то и дело выплескивал на поверхность новую порцию огненно-жидкой магмы. Она застывала, и сверх фундамента ложились молодые пласты новых горных пород.

Шли годы, столетия, миллионолетия… Земная кора крепла, формировалась. Внешне все выглядело мирно и безмятежно. А между тем в глубинах Земли все время подготавливались новые страшные события: то землетрясение, то взрыв, то вулканические извержения.

И наступали дни, когда из разверзнутой Земли снова рвалось наружу пламя, вековые горные пласты сдвигались, рушились утесы, куски «фундамента» оказывались выброшенными на поверхность.

Как изменялся облик Земли в результате этих катастроф!

Но были и другие изменения. Они проходили медленнее, не вызывали такого шума, а протекали в самих горных породах, заставляя их перерождаться, изменять свой химический состав. Принято считать, что происходило это благодаря действию горячих газов и паров, которые вырывались из-под земной коры вместе с огненной магмой.

Ученые утверждают, что, проникая в древние породы, составлявшие «фундамент» Земли, пары и газы растворяли самый материал горной породы.

И вот во что превратились древние дуниты, пироксениты, перидотиты…

Константин Емельянович достал с полки над столом красивый зеленый камень. Небольшие черные зерна и причудливый узор из каких-то полосок придавали ему сходство со змеиной кожей.