— А может не надо? Давай сначала с дверьми закончим?

— Черт, ты прав, нужно торопиться, — вздохнула Катя, — тогда так, я креплю, ты заколачиваешь.

— Хорошо, — Он кивнул и продолжил работу. Вместе и в самом деле получилось значительно быстрее. Девушка слегка насаживала гвозди, так чтобы они держались в одном направлении, а потом Максим забивал их по самую шляпку за пару ударов. Спустя пять минут защитный щит уже был намертво приколочен к косяку. Окна постигла та же участь, и только большое стойло пришлось ограждать не щитами, а несколькими слоями серебристой пленки.

— Слушай, вот мы все заколотили, а как же воздух поступать будет? — спросил, через несколько минут, осмотревшись по сторонам, парень, — вокруг же бетон щиты эти…

— Я попросила установить несколько вентиляционных клапанов на верху, у крыши, — охотно ответила девушка. Она отдыхала, прислонившись к одной из деревянных колонн, — видишь, вон те черные отверстия? Там фильтры, а воздуховоды направлены вниз, для меньшего попадания пыли. Мы достаточно далеко от источников взрывов чтобы не попасть под прямое облучение, но вторичное придет к нам в виде осадков, снега, пепла. Судя по времени, — она взглянула на старые механические наручные часы со светящимися стрелками, — да, снег, который идет прямо сейчас уже может быть радиоактивен.

— Постой, получается, что теперь нельзя выходить на улицу? Вообще?

— Нет, ну что ты, радиоактивные частицы бывают разных типов, объяснять долго, но если по сути то первые полностью отдадут свою радиацию за несколько суток, максимум две недели. Они страшны при близком контакте. И именно от них, в основном, сейчас защищаемся, пережить первые восемь дней и период их полураспада пройдет, — Катя сделала паузу, будто вспоминая что-то или формулируя мысль. — Вторые же могут находиться в почве сотнями лет, и тут нам придется просто жить с ними. Благо препаратов для нормального выживания в должны были привезти достаточно, останется только наладить производство лекарств от лучевой болезни и облучения.

— Значит, наша задача продержаться внутри комплекса две недели, и при этом не помереть? — закончил за нее мысль Максим.

— Грубо говоря, да, благо у нас все для этого есть, и припасы, и крыша над головой, и запасы медикаментов.

— Не все, но многое, — сказала, входя в помещение Марина, ее уже сопровождала протеже Татьяны, — Чего вы так долго возились? Мы уже все припасы перетаскали.

— Ну, знаешь, не просто гвозди одной рукой забивать, — фыркнул парень.

— А какого ты этим вообще занимался, Кать, тебе же должны были помощников прислать?

— Прислали, вот только они только половину работы выполнили, а потом их куда-то в другое место дернули, хорошо хоть с вентиляцией закончили.

— У нас в квартире тоже все сделано, — улыбнулась Тина, прижимаясь к старшей подруге, — и вентиляция, и против радиоактивная пленка, и защитные щиты на первые несколько дней, все сделано. Правда, пришлось попросить помощи у парней, но когда они услышали что двое из живущих у нас уехали за медикаментами, то сразу все сделали.

— Это хорошо, — кивнул Максим, — точно! Надо же Машу проверить, как она там?

— Не сейчас, всех зовут собраться в центральном зале, так что пойдемте.

— Очередное собрание? — со вздохом спросил парень, — я не спал нормально уже сутки, можно я не пойду?

— Нет, нельзя. Как только оно закончится, отправишься на боковую, но не раньше, — сказала строго Марина, беря его под правую руку, — если что в кресле покемаришь, Катя ты идешь?

— Будто у меня выход есть, конечно, — кивнула девушка.

Идти по новым, только что возведенным коридорам было странно. Переходы, по сути, состояли из четырех блоков, пол, стены и потолок были абсолютно одинаковыми, и одинаково же крепились. Учитывая, что клали их прямо на снег, не расчищая место, и главное условие было герметичность, смотрелась это крайне забавно. Впрочем, довольно удобно. Швы правда были сделаны из того же материала, так что выступали на пять сантиметров, и их надо было каждые два метра переступать. Пройдя по двум таким коридорам, они оказались в центральном корпусе.

— Блин, темно то как, почти ничего не видно, — пожаловалась Тина.

— Ничего, светильники есть, хоть и редкие, так что глаза постепенно привыкнут, — обнадежила ее Катя. Максим, у которого зрение было сначала улучшено наномашинами, а теперь чуть расплывалось, решил помолчать. Хотя понятно было, что света явно не хватает. В зал они пришли практически на ощупь. А уж привычные места и вовсе нашли только по памяти.

— Внимание, перекличка, — громко сказал мужчина лица, которого было не рассмотреть из-за темноты, хотя парень мог поклясться что, судя по говору, это был тренер по борьбе. — Сейчас я буду называть всех по алфавиту, если услышите свой позывной, громко говорите здесь. Начнем, Абатур? Абби? Аватар? — быстро называл имена Сергей Николаевич и, дождавшись отклика, ставил галочку на пачке бумаги освещенной свечкой, — Гамбит, Гейша,

— Здесь! — громко сказала Марина, и он пошел по списку дальше. Постепенно все, включая Универсала и Ясона, были отмечены, и тогда он отложил лист в сторону.

— По списку отсутствуют четырнадцать человек из трехсот восьмидесяти, я думаю можно начинать, остальные либо на постах, либо подтянуться.

— Хорошо, — сказала Татьяна, выходя в радиус света от небольшой масляной лампы, — во-первых, рада сообщить, что со срочной задачей мы справились, поздравляю, теперь все мы, и учащиеся и преподаватели находимся в некоторой безопасности. Нам так же повезло, что местом базы был выбран загородный полигон, строившийся во времена холодной войны и реальной ядерной угрозы, здание вполне отвечает всем защитным требованиям. Толщина стен составляет более полуметра, так что они задержат почти всю вторичную радиацию, главное уберечься от попадания радиоактивной пыли и снега. Запасов продовольствия хватит на месяц, медикаментов на полгода, так что, Ура, мы выживем. В связи с этим будут отменены стандартные учебные пары, будут проводиться только лектории общие для всех, и практика, по группам. На сегодня это все, завтра занятий не будет. Так же, в связи с герметизацией, будет уменьшен градус отопления, так что по больше спите и пейте, запасов пресной воды у нас достаточно. Все свободны…

Максим был вымотан до предела, поэтому даже радоваться отмене уроков не мог. Девушки буквально дотащили его до кровати, хотя к собственной гордости раздеться он смог сам. Как только голова его коснулась подушки, он мгновенно заснул.

Глава 4. Первый урок

— Где я? — ошарашенно спросил Максим, ни к кому конкретно не обращаясь. Было темно, чертовски, просто глаз выколи. Но при этом он четко понимал, что находится не в первозданной тьме виртуальности, в которую уже не раз попадал, а в самом, что не наесть обыкновенном месте, вроде даже на кровати. Хотя и точно не его. — Есть кто живой?

— Есть, но тебе от этого не легче, — усмехнулся, откуда то знакомый голос, он раздавался совсем рядом, но владельца было не различить, — как ты интересно попал сюда, а первенец?

— А куда я попал? И почему первенец?

— Так ты еще не в курсе? Представляю, что будет дальше… — раздался смешок, вот только Универсал вдруг понял, что он даже направление звука определить с точность не может. — В любом случае, добро пожаловать на скамейку запасных.

— Где он? — говоривший был явно зол, — и какого рожна, Лодур, тут ржешь? Не понимаешь что сейчас не время и не место? Ни кто не готов! — Максим притих, под горячую руку попадать совершенно не хотелось.

— Да ладно, ладно, — оправдываясь, шутливо сказал первый, — а я-то уж надеялся…

— Нет! Не сейчас, — голос говорившего был полон гнева.

— Успокойся Ви, нормально все с ним. Вот, в этом блоке сидит.

— Ну, смотри, не хватало нам еще сейчас проблем заиметь, ПОДЪЕМ!

Макса аж подкинуло на кровати. Рядом недовольно простонала Тина, переворачиваясь на другой бок. Теперь он был дома, среди своих девочек. Хотя тут скорее он их. И пусть сопевшая с рядом Марина не претендовала на него полностью, о Маше такого сказать было нельзя, и рядом ее не хватало. Он лег обратно и тут же понял что, несмотря на общую разбитость, сон совершенно не идет. Поворочавшись с десяток минут и понимая, что уснуть, сейчас точно не удастся, Универсал с сожалением вздохнул и выбрался из-под одеяла, которое делил с двумя девушками.