— Вот здесь можно услышать Алишу. Ты заходи, не бойся. — Стана открыла неприметную дверцу. — Я тоже зайду, но буду только в первой комнате. А ты иди дальше, что делать сама поймёшь.

Ольга несмело вошла в помещение, оставив Стану по её просьбе в маленькой комнатке, огляделась. Круглый зал был залит солнечным светом, сочившимся из круглого окна на крыше. Никакой мебели не было, только множество мягких подушек, разбросанных там и сям. Опустившись на одну из них, она оперлась на стену и закрыла глаза в приятной истоме, охватившей всё тело. Очень скоро через всё её существо пронёсся лёгкий поток тёплого воздуха, который заглянул в каждую клеточку организма, выдул все тревоги и сомнения, немного покружил в районе живота и растворился в окружающем пространстве.

— Привет тебе, Ольга. — Алиша соткалась прямо из солнечного столба. — Хорошо, что ты пришла.

— Я не сама, меня Стана привела.

— Не важно, совсем не важно. Главное, что ты здесь и можешь задать вопросы, которые тебя мучают.

— На самом деле вопрос только один. — Ольга осмелела, видя, что богиня не сердится и, вообще, от неё идёт такое душевное тепло, что хочется купаться в нём, словно в прогретой речной воде, получая удовольствие от самого процесса купания. — Почему вы помогаете?

— А в простое бескорыстие ты не веришь?

— Нет. У нас говорят, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках.

— Вы с мужем похожи! — Алиша по доброму рассмеялась. — Да, мы действительно всё делаем не просто так. Нам Творцам нужна энергия для поддержания жизни. Но не та, которую излучают звёзды. А энергия человеческих чувств. Каждая эмоция имеет свой вкус и запах. Кто-то любит горечь боли и страданий, кто-то наоборот предпочитает свежесть и сладость счастья. Мы с Аланни относимся к последним. Мы ещё очень молодые Творцы и это наш первый мир. По разрешению совета, мы населяем его теми, кто любит друг друга до самопожертвования и не может в своём мире жить рядом с избранником или избранницей без риска быть разлучёнными или убитыми. Чувства таких пар наиболее сильны и вкусны для нас.

Ольгу передёрнуло от откровения Алиши. Она заметила это.

— Ты не осуждай нас. Сама же не будешь питаться гнилой пищей, правда? Выберешь чистую и свежую, да ещё и вымоешь её. Вот и мы не хотим питаться гнилью. А если при этом можно помочь многим разумным обрести счастье, покой и безопасность, то тут уж просто эмоциями не обойдёшься. На нас проливается благодарность, которую, впрочем, мы не требуем, но и не отталкиваем, желающих отблагодарить. Рождённые здесь усваивают чувства своих родителей к нам и тоже дают нам светлые энергии. Так что все довольны.

— А нам какая опасность угрожала?

— У мужа сама спроси. И можешь ещё передать ему, что двойню подарить вам у меня не получиться. Для этого надо немного поменять твою физиологи. А делать это я не вправе. Но вот первенца пусть уже ждёт. И имя мужское готовит. — Алиша тихо рассмеялась и растаяла.

Ольга тихонько вздохнула. Она сама два дня назад поняла, что критическим дням можно помахать рукой. Но Салеху говорить пока не собиралась, боялась, что запрёт дома и никуда не будет пускать, даже к Стане, усадит в кресло и будет пылинки сдувать, замучает своей безрассудной опёкой.

— Обязательно скажи! — голос Алиши откровенно смеялся. — Пора ему учиться тебе доверять! Проверю. Не скажешь сама, я обрадую!

— Шантажистка! — Ольга от души хохотала, заразившись весельем богини. — А может помучить? Ладно, скажу!

Назад шли быстро, время поджимало. Скоро должны были вернуться со службы мужчины. Ольга настояла, чтобы проводить Стану до двери её дома.

7

— Может зайдёшь? — Стана с надеждой посмотрела на неё.

— Не могу. Салех, если меня дома не найдёт, начнёт метаться по всему посёлку и крушить всё вокруг. Я не заблужусь. А ты, если что, будь на связи. Пока.

Она помахала рукой и побежала к себе. Успела. Буквально через несколько минут в дом влетел соскучившийся муж, подхватил на руки, закружил по комнате.

— Осторожней, медведь! Уронишь!

— Ни за что! — сильные руки крепко держали хрупкую ношу. — Я голодный!

— Пошли, покормлю. — Ольга чмокнула Салеха в щёку. — Только поставь меня на ноги.

— Э нет! У меня другой голод, сладкого хочу!

— Кариес заработаешь! — Ольга сделал вид, что не понимает его намерений. — Да и вообще, голодный ты не осилишь десерта. Ничего не хочу знать! Немедленно в душ, а потом за стол. После ужина поговорим. Я сегодня со Станой гуляла, к Алише зашли, поболтали о том, о сём.

Сердце Салеха замерло, но он не подал виду.

— Моя жестокая жена! — в театральном горе он заломил руки. — Подчиняюсь твоему диктату и смиренно уползаю по струи живительной влаги, дабы смыть грязь и пот, который оскверняет твои эстетические чувства!

— Иди уж! — Ольга откровенно смеялась. Таким мужа она ещё не видела. Всегда серьёзный на людях, нежный наедине, он не показывал, что обладает ещё и чувством юмора. — Так и быть, на дорогу поцелую своего рыцаря. Но только один раз! — отбивалась она от исполненного энтузиазма Салеха.

— И что интересного было у Алиши? Аланни не было с ней? — Салех перебирал пальцы Ольги, поочерёдно целуя каждый, когда они утомлённые лежали рядом.

— Ты что к Творцу ревнуешь?

— Он же тоже мужчина… Красивый.

— Ох, Салех! — Ольга перевернулась на живот и посмотрела ему в глаза. — Когда же ты успокоишься? У меня есть только ты и больше никто не нужен. А у Аланни есть Алиша.

— Ну и хорошо. — он уложил Ольгу себе на плечо. — Олюшка, — нерешительно прошептал потом. — А ты ничего не хочешь мне сказать?..

— Хочу, но сначала помучаю. — Ольга откровенно смеялась, рисуя пальцем узоры на его животе. Она поняла о чём её хочет спросить муж, Салех всегда внимательно следил за её циклом. — Как ты думаешь, Руслан Салехович Умаров будет звучать хорошо? Или ты другое имя сыну приготовил?

Руки Салеха замерли, как будто их парализовало, тело напряглось, дыхание с хрипом вырывалось из горла. Ольга обеспокоено вывернулась из скрюченных рук и взглянула в лицо мужу. Оно было застывшим, словно смертельный ужас его сковал. Жили только глаза, в которых плескалась паника на пополам со страхом.

— Ну что ты, хороший мой, что ты… — она погладила его по щеке. — Ты дыши, дыши, только не волнуйся.

Она говорила тихо, нежно, ласково. Гладила Салеха по лицу, плечам, груди, целовала холодные губы. Очень скоро способность двигаться и связно мыслить вернулась к нему.

— Вспомнила… — уронил он, прижимая к себе самую любимую в мире женщину. — Когда?

— Когда инфор первый раз одела.

— И молчала…

— Молчала. Мне надо было в себе разобраться. Вы же все молчали как партизаны или откровенно врали. Знаешь, в первые минуты я готова была тебя разорвать на клочки. Ты вырвал меня из моей тихой, размеренной жизни, привёз к себе, шантажом заставил выйти замуж. Хорошо хоть в Академии учиться не запретил, но за мной таскалась твоя охрана. Я начала привыкать к такой жизни. Но там хоть было всё привычное, оставалась иллюзия того, что когда-нибудь, теоретически, я могла бы от тебя уйти, попросту сбежать. И вдруг обнаруживаю себя совершенно на другой планете, откуда мне нет дороги домой. И снова рядом ты. К нашему счастью ты в то мгновение сам был в инфоре, и я смогла посмотреть на тебя, вроде как бы со стороны, как на незнакомого человека, которого видишь в первый раз. Потом я вспомнила, как ты всегда заботился обо мне, баловал, буквально носил на руках. Ни разу я от тебя слова грубого не слышала, на все мои выверты и капризы ты отвечал нежностью и лаской. И мне стало так стыдно…

— Маленькая моя белочка… — Салех нежно поцеловал её. — Не надо, не надо… Я тебя люблю любую и всегда буду любить.

— Помнишь, я сказала, что люблю тебя? — Ольга нежными касаниями гладила его грудь.

— Помню… И не хочу забывать, если это правда…

— Правда. Ещё там, на Земле я поняла, что люблю, но что-то не давало мне признаться самой себе в этом. Алиша вычистила из моего сознания предрассудки и предубеждения, не дававшие мне наконец-то понять, что именно ты моя судьба. В тот момент, глядя на тебя, такого сильного, красивого, любимого, поняла, что хочу малыша. Нашего…