Польния - Польша, Росия - Россия, такая у меня сразу сложилась ассоциация и хотя во мне, живущей в 16 км. от Польши, возникал диссонанс - ведь Польша не граничит с Россией, особенно там где горы, но это не мешало. Особенно по-родному звучало название Ольшанка. У меня под боком деревни Большая и Малая Ольшанка, а за окном микрорайон Ольшанка. Поэтому было ощущение, что все происходило недалеко ,почти под боком.
Но это все лирическое отступление. Пока читала, думала автор полька. И я уж было решила, что в этом году у меня два прекрасных открытия, два польских автора, но оказалось автор из Нью-Йорка. Это не помешало ей прекрасно передать славянский колорит, пусть персонажи и не совсем из наших сказок. Великолепное описание природы, явлений. Не знаю, чья заслуга - автора или переводчика, но при чтении хотелось в лес, на свежий воздух, чтобы ощутить все на себе.
Да, сюжет немного штампованый - нескладная героиня и идеальный герой. Но, любовная линия не выпячена, пару свежих, не избитых поворотов сюжета, необычное сочетание природной, инстинктивной магии и академического волшебства. Кстати, любовная линия похожа на то, как если бы писал мужчина.
Высокую оценку книге поставила, потому что, это первая книга которую я читала запоем после книжной диеты в несколько месяцев - когда могла читать только новости и политику. И после которой мне захотелось отзыв написать чуть больше пары строк.

Дракон сидел у окна на рабочем стульчике, пепеля меня взглядом. Я приподнялась на постели, протерла глаза и в свой черед гневно воззрилась на него. Он протянул мне книжицу.

— Почему ты выбрала именно ее? — осведомился он.

— Там же полно заметок! — объяснила я. — Я подумала, это наверняка что-то важное.

— Ничего там важного нет, — заявил Дракон. Я, правда, ему не поверила: иначе с чего бы он так разозлился из-за этой книжицы? — Она бесполезна — она оставалась бесполезной на протяжении всех пяти сотен лет с тех пор, как эти записи были сделаны, и за целый век пристального изучения из нее не удалось извлечь никакой пользы.

— Что ж, сегодня она оказалась очень даже полезной, — возразила я, скрещивая на груди руки.

— Откуда ты узнала, сколько именно взять розмарина? — спросил Дракон. — И сколько лимона?

— Так ты же перепробовал самые разные дозы, судя по этим таблицам, — объяснила я. — Я и подумала, что количество не так уж и важно.

— В таблицы занесены неудачи, ты, нескладная дуреха! — заорал Дракон. — Никакая из этих доз не сработала — ни по отдельности, ни в качестве примесей, ни в сочетании с какими-либо заклинаниями — так что ты такое сделала?

Я глядела на него во все глаза:

— Ну, взяла ровно столько, чтобы запах был приятным, обдала кипятком, чтобы еще усилить аромат. И использовала заговор с той же страницы.

— Но там нет никаких заклинаний! — запротестовал Дракон. — Два тривиальных слога, и только, в них нет никакой силы…

— Когда я пропела их достаточно долго, магия хлынула потоком, — объяснила я. — Я пела на мотив «Многая лета», — добавила я. Дракон побагровел и вознегодовал еще больше.

В течение часа он придирчиво допрашивал меня, как именно я налагала чары, и раздражался все сильнее: я едва могла ответить на его вопросы. Дракон хотел знать, какие в точности слоги я использовала и сколько раз они повторялись, хотел знать, на каком расстоянии я находилась от его руки, и сколько было розмариновых веточек, и сколько лимонных шкурок. Я пыталась отвечать как можно точнее, но чувствовала — все это неправильно, не так; и наконец, пока он яростно записывал что-то на своих листочках, я не сдержалась:

— Но ведь все это вообще не важно! — Дракон приподнял голову и сердито воззрился на меня, а я продолжала, невразумительно, но убежденно: — Это просто… вроде как идти куда-то. Идти можно не одной дорогой. — Я указала на его записи. — Ты пытаешься отыскать дорогу там, где ее нет. Это все равно как… все равно как собирать что-нибудь в лесу, — внезапно поняла я. — Ты продираешься сквозь заросли и меж деревьев, и каждый раз делаешь это по-разному, — торжествующе закончила я, искренне радуясь тому, что подыскала объяснение настолько понятное и простое. А Дракон лишь отшвырнул перо и недовольно откинулся в кресле.

— Но это же чушь, — почти жалобно отозвался он и расстроенно уставился на собственную руку, как будто предпочел бы скорее вернуть порчу, нежели признать, что, возможно, неправ.