Последнее, что мне было нужно, так это одностороння влюбленность в фиктивного мужа.

— Это ведь будет как бы выход в свет? — выпалила я, пытаясь отвлечься от опасных мыслей. Он непонимающе посмотрел на меня. — Я имею в виду, обед. Не думаю, что у меня есть подходящий наряд.

— Да, я хотел поговорить об этом… — он выудил кошелек, достал белую визитку и передал мне. — В этом бутике очень учтивый персонал. У них есть мой номер счета. Я заранее позвоню им и предупрежу о тебе. Покупай, что хочешь и сколько хочешь, весь следующий год у тебя найдется повод сносить все вещи.

Я уставилась на визитку.

— Спасибо.

Дэниэль перевел тему, и следующее несколько минут мы говорили обо всем, начиная от не по сезону теплой погоды и заканчивая забавными новостями, которые он узнал этим утром. Я не думала, что он такой общительный и такой обычный. Я постепенно успокаивалась. Я всё ещё пыталась переварить все эти странности его жизни, пыталась представить себя, входящей в модный бутик. Думаю, чтобы просто сходить в этот магазин, мне нужны были вещи получше, чем те, что висели в шкафу.

Элис в рекордное время вернулась с нашим заказом. Дэниэль был прав. Салат был очень вкусным, но я едва его попробовала. Взглядом я постоянно возвращалась к мужским губам, наблюдая, как они смыкаются за каждым кусочком, как выглядывает язык, когда он облизывает губы.

Что ж, у меня возникла серьезная проблема. Я лишь надеялась, что всё это пройдет, когда сон померкнет и забудется, ведь если этого не произойдет, то следующий год моей жизни превратиться в изощренную пытку.

Из офиса я вышла с чувством облегчения, и поспешила к своему рабочему месту. Остаток дня я провела, по уши заваленная в малозначащих рутинных делах. Так пролетела вся неделя. К моему удивлению, я не получила ни одного вопроса о природе моих отношений с Дэниэлем. А я ведь действительно их ожидала. Могу поклясться, что некоторые даже хотели поинтересоваться, но всё равно молча, отступали. Возможно, они опасались Дэниэля. Я точно опасалась. Будучи предельно честной и, скажу, что я до ужаса боюсь его чем-то разочаровать. Наверное, он думает, что мне ничего не стоит сыграть роль его фиктивной жены, но я сама в себе сомневаюсь. Что если я допущу промах, и служба миграции уличит меня во лжи? Что если я сделаю что-то не так, и ему придется принять меня как настоящую жену?

В субботу, надев свои самые новые джинсы и довольно приличную блузку без единого пятнышка, я отправилась в бутик. И всё же, когда надо мной звякнули колокольчики на входе в магазин, я почувствовала себя не в своей тарелке. Мне следовало бы надеть каблуки, сделать прическу и что-то ещё в таком роде. Одна из девушек-продавщиц подошла ко мне. Её улыбка казалась немного натянутой.

— Чем могу помочь? — спросила она, окинув меня взглядом.

— Мне нужно платье, — ответила я. — Думаю, мне понадобиться помощь. Дэниэль Торн посоветовал мне это место, он сказал…

— О, конечно, — она тотчас же стала любезной. — Пройдите туда, мисс Уэйнрайт. Рада познакомиться. Меня зовут Эмма. Я отложила Вам несколько вещей. Посмотрите, пожалуйста. Мистер Торн не знает Вашего размера, но, если Вам что-то понравиться, мы обязательно подберем.

— Знаете, я тоже точно не знаю своего размера. Я так давно покупала платья.

Я посмотрела на вещи, которые Эмма выбрала для меня. Там было черное в обтяжку платье и что-то ещё темно-фиолетового цвета и много других вещей, которые я пока не могла разглядеть.

— Тогда давайте снимем мерки. Проходите в примерочную, — сказала она, разматывая сантиметр.

Измерив мое запястье, бедра и грудь, она пометила что-то в блокноте, который я поначалу даже не заметила.

— Хорошо. Несколько платьев будут Вам как раз, а другие подберем. Почему бы Вам для начала не примерить черное?

Я разделась и скользнула в платье. Покрутилась перед зеркалом, рассматривая, как ткань обтекает контуры и изгибы моего тела. Должна признать, что мне понравилось, как оно село в груди, но сам фасон был не очень по душе. Я вопросительно посмотрела на Эмму.

Она покачала головой.

— Это не совсем Ваше. Примерьте фиолетовое.

Лучше, но все равно не то. Но опять же, вряд ли мои ожидания по поводу внешнего вида можно назвать реалистичными. На ум приходили фотографии из журналов, отретушированные и приукрашенные до невозможности. Неважно, что я надену, в конце концов, у меня фигура обычной человеческой женщины со всеми причитающимися изгибами и складками.

Эмма одернула подол, который был немного странным, лишь чуть-чуть прикрывал колени и выбивался из целого образа платья.

— Можно это платье подшить, если ничего больше не найдем, — сказала она. — Но давайте попробуем что-нибудь ещё. Думаю, мистер Торн хотел бы что-то уже готовое. Насколько я поняла, время — главный фактор, к тому же у меня ещё есть клиенты после Вас.

Я кивнула, и Эмма начала перебирать отобранные для меня платья. Наконец, она достала платье самого глубокого оттенка темно-синего цвета, который я когда-либо видела. Цвет моментально перенес меня в детство, когда я, держа маму за руку, гуляла по торговому центру, — это было до того, как наши отношения начали портиться. Я посмотрела на небо в окне, закат уже прошел, и оно окрасилось в точно такой же оттенок синего, что и платье. Не знаю почему, но красота этого цвета волновала мое сердце.

Эмма улыбалась.

— Я вижу, Вы влюбились в это платье. Примерьте.

Легкое шелковое платье облегало меня, как вторая кожа, но не слишком тесно. Взглянув на отражение в зеркале, я застыла. Практически инстинктивно распустила волосы, позволяя им свободно рассыпаться по плечам. Я потрясла головой. Вот теперь я была похожа на кого-то, кто принадлежит миру Дэниэля.

Эмма улыбнулась ещё шире, её лицо светилось удовлетворением от проделанной работы. Что-то кольнуло в подмышку, и я впервые подумала взглянуть на ценник. Но как только я потянулась за этикеткой и попыталась её посмотреть, Эмма мягко убрала мою руку.

— Извините, но мне дали четкие указания, и я не могу дать Вам взглянуть на цену.

Я уставилась на неё.

— Вы серьезно?

Она снова улыбнулась.

— Давайте лучше подберем Вам аксессуары.

Эмма показала мне изысканное ожерелье и пару сережек, сделанные из серебра и украшенные белыми и голубыми жемчужинами и камушками из хрусталя. Они были намного изящнее и красивее того, что я привыкла носить. Эмма развернула меня к зеркалу, и пока я надевала серёжки, она застегнула ожерелье.

Это выглядело прекрасно. Более светлая гамма украшений красиво дополняла темно-синий цвет ткани. Когда Эмма подняла мои волосы и скрутила их в узел на макушке, я едва смогла себя узнать. Подобрав к платью туфли, я была готова идти по красной дорожке.

Выходя из магазина, я пыталась не думать о том, как много денег потратила. Дэниэль хотел, чтобы я купила эти вещи — вот, что было важно. Для него ничего не значило потратить несколько сотен или — не дай бог! — несколько тысяч долларов, чтобы сделать из меня конфетку.

Как только переступила порог квартиры, зазвонил телефон. Вздохнув, я сгрузила покупки на диван и вытащила его из сумки. Незнакомый номер. Сначала решила дождаться автоответчика, но в последнюю минуту ответила на звонок.

— Алло?

— Здравствуй, Мэдди. Как ты?

— Дэниэль.

Я застыла посреди гостиной, сердце глухо забилось от звука его голоса. А я ведь с нетерпением ожидала выходных, которые могла бы провести вдали от него, избегая понимающей улыбки и взгляда темно-зеленых глаз и прочих вещей, напоминающих о том проклятом сне.

— Я как раз вернулась из бутика.

— Эмма хорошо тебя приняла?

— Да, как только она услышала твое имя, — я поднесла телефон к другому уху и подняла сумку, доставая оттуда ожерелье и сережки. — Она очень мне помогла.

— Рад это слышать. Извини, если она сначала была холодна с тобой. У них случались проблемы с «покупателями», которые приходят без намерения что-то купить, а лишь устраивают для себя небольшое модное шоу и причиняют неудобства.