Дождь кончился так же быстро, как и начался. Из-за облаков начала выплывать луна. Наконец я увидел большой дом, выполненный с элементами георгианского стиля, возвышающийся в тысяче ярдах от меня.

В десяти-двенадцати ярдах я различил тропинку, начинающуюся в кустах и исчезающую в деревьях. Идя по ней, я думал, что она должна привести меня к задней двери дома, которой пользуется прислуга.

Тропинка не привела меня никуда. Она неожиданно оборвалась у меня под ногами, когда я очутился на маленькой поляне. Трава сверкала и переливалась под лунным светом. Я прислонился к дереву и увидел необычное зрелище. Молодая женщина в вечернем платье медленно танцевала фокстрот. Видно было, что делала она это с трудом, но в то же время с удовольствием.

Через одну руку у нее было перекинуто пальто, из-под которого виднелась сумочка. Я подумал было, что она сумасшедшая или пьяная, а может и то, и другое, и двинулся по направлению к ней через поляну. Теперь луна уже полностью выплыла из облаков. Увидев меня, женщина прекратила свой странный танец. Она часто дышала. Пальто, свисая с руки, касалось земли. На вид ей было лет двадцать пять — двадцать шесть. Белокурые волосы, ранее, видимо, уложенные в прическу, были теперь растрепаны дождем.

Руки плотно облегали намокшие перчатки. На ней было лиловое платье, сшитое, видимо, на заказ. Вообще, это была милая девушка с большими и озорными глазами.

— Привет! — произнесла она безразличным тоном. — Кто вы? И куда вы направляетесь, если, конечно, сами это сознаете?

Женщина прислонилась к дереву и посмотрела на меня.

— Я никуда определенно не направляюсь, — ответил я и с усмешкой спросил: — Вы любите танцы на свежем воздухе во время дождя?

Она расхохоталась.

— Да. Мне нравится. Так прекрасно — танцевать без музыки, это вошло в привычку: мы собираемся здесь при свете луны и танцуем без всякой музыки. Меня это так забавляет.

— А почему забавляет? Чего вы этим добиваетесь? Восстановления памяти? Такое обычно случается после чрезмерных перегрузок, страданий или ревности… Или всего вместе. Что с вами происходит?

— Вы действуете мне на нервы, мистер Умная ищейка, выспрашивая, что, зачем и почему.

Ее голос звучал глухо, и я заметил, что ей трудно сформулировать фразу. Она была пьяна. Голова безвольно упала на грудь, но женщина рывком подняла ее. В таком состоянии было трудно держаться на ногах.

— Хорошо, — сказал я. — Так вы сказали, что вам доставляет удовольствие танцевать без музыки…

Она раздраженно прервала меня:

— Да… Жизнь похожа на танец без музыки! Многие танцующие в этом зале даже не знают, что весь оркестр уже спит.

— Возможно, вы правы. — Я подошел к ней поближе и смог разглядеть золотые инициалы «Э. Р.» на вечерней сумочке. — Меня зовут О'Хара.

Она смотрела на меня несколько мгновений, а потом, снова встряхнув головой, ответила:

— Добрый вечер, мистер О'Хара. Я — Эсмеральда.

— Эсмеральда Рико?

— Да… А как вы догадались? — удивилась она. Я указал на инициалы, вышитые на сумочке.

— Вы очень умный, — как-то глупо произнесла Эсмеральда и улыбнулась мне. В ее глазах оставалась пустота.

— Послушайте, я здесь, чтобы увидеться с мистером Рико. На звонок в парадную дверь никто не ответил, дом был погружен в темноту и поэтому я подъехал сзади.

— Верно. Все здесь пользуются задними воротами. Так удобнее.

Она перестала говорить. Голова опять бессильно упала. Если бы не дерево, женщина была бы уже на земле.

— Слушайте, а почему бы нам не пройти в дом и не выпить, мистер О'Хара? Почему бы нам не устроить маленькую вечеринку?

— Думаю, это хорошая идея. Давайте так и сделаем. Но где? — Кивком головы Эсмеральда указала на дом.

— Там. У меня есть ключ, — она принялась напевать. — Я получила приглашение на бал…

— Отлично. Моя машина стоит на дороге. Что мне с ней делать?

— Въезжайте в ворота и оставьте ее где-нибудь среди деревьев. Там она будет в сохранности. Ее никто не увидит.

— Вы откуда-то приехали? — поинтересовался я.

— А? Да… из Лондона. Я была там на вечеринке. Но потом мне надоело, и я уехала.

— Ну, я пойду, приведу машину. Вы подождете меня здесь? — Она кивнула:

— Подожду.

Я загнал машину на полянку между деревьев и, закрыв ворота, вернулся к ней. Поднял валявшиеся на траве пальто, сумочку, в которой нащупал маленький пистолет, и обнял ее.

— Идем.

Во время ходьбы она чуть-чуть приободрилась. Через минуту мы были уже у дома. Порывшись в сумочке, Эсмеральда выудила оттуда ключ, и мы вошли в дом.

— Справа есть выключатель. Найдите его.

Она стояла, прислонившись к стене, пока я искал выключатель. Когда, наконец, свет озарил коридор, мы прошли по нему в большую, хорошо обставленную комнату, которую я принял за центральный холл. Проходя еще множество дверей и коридоров, я включал свет там, где просила Эсмеральда.

Наконец, мы очутились в большой, но уютной комнате с высоким потолком и хорошей мебелью. На стенах было развешано несколько хороших масляных полотен. У стены стоял большой старомодный сервант с множеством бутылок. Она еле-еле доплелась до одного из больших кресел, стоящих у электрического камина, и плюхнулась в него.

— Добро пожаловать в «Кроссвейз», мистер?

— Меня зовут О'Хара, — напомнил я ей.

— Хорошо, мистер О'Хара. А как ваше имя? — Я ответил, что Кэрил.

— Это хорошее имя. Оно мне нравится. Ты ирландец?

— В общем, да.

— Мне нравятся ирландцы. Не выпить ли нам? А мне еще нужна и сигарета, — попросила она.

Я подал ей сигарету и дал прикурить.

— Вы не хотите переодеться? То платье, что на вас, все вымокло под дождем.

Эсмеральда взглянула на свои разбухшие от воды вечерние туфли.

— Это необязательно. Меня это вовсе не беспокоит.

— Хорошо.

Она посмотрела на сервант.

— Для меня… немного виски… виски с имбирным пивом. А ты, что хочешь… Кэрил.

Я подошел к серванту и смешал для себя виски с содовой. Затем, обмакнув палец в виски, обмазал край чистого стакана и налил туда пиво. Почувствовав запах виски, она ничего не заметит. Поднеся ей стакан, я нагнулся и включил электрокамин.

— Мне здесь очень нравится. О чем мы поговорим? — Она отпила глоток из стакана.

— Какой-то странный вкус.

— Да? Я приготовил мягкий напиток. Поменять? — Эсмеральда помотала головой.

— Не обязательно. Это не важно. Совсем не важно… совсем… совсем…

Я поставил еще одно кресло напротив нее и, закурив, сел в него.

— Расскажите мне что-нибудь, Эсмеральда… почему выносите в сумочке пистолет?

Она подозрительно взглянула на меня.

— А как ты об этом узнал?

— Я нащупал его, когда нес сумочку. Вам требуется пистолет?

Женщина кивнула.

— Мне нужен пистолет, потому что скоро он мне, несомненно, потребуется.

— Интересно. Вам он нужен на всякий случай, для какой-нибудь чрезвычайной ситуации? Другими словами… время, место, благоприятная возможность — и вы берете с собой пушку. Так?

— Почти угадал, Кэрил. Похоже, ты много думаешь.

— Что ты чувствуешь ко мне, Эсмеральда? Я тебе симпатичен?

Она долго смотрела на меня с отсутствующим выражением лица, а потом неожиданно улыбнулась.

— Да. Я знаю тебя совсем немного, но ты мне нравишься. Почему?

— В таком случае скажи, почему ты носишь в сумке пистолет? Кого ты хочешь убить?

Она улыбнулась, но уже не столь любезно. Эсмеральда была красива, но лицо уже частично потеряло былую привлекательность. Нос прямой, зубы белые и ровные, рот хорошо очерчен, но выражение горя и несчастья в глазах сводило почти на нет всю красоту.

Она смотрела на меня долго и молча, но я не мог видеть выражения ее лица, так как оно находилось в тени. Мне казалось, она обдумывает что-то или просто устала и пьяна.

Наконец, она монотонно заговорила:

— Это было на вечеринке, какая дурацкая была вечеринка. Мне кажется, все вечеринки какие-то глупые… а, Кэрил?