Чуть заметная улыбка тронула губы солдата, когда его пальцы коснулись холодного оружейного ствола.

Казалось, гнетущая головная боль мгновенно ослабила хватку. И пусть то был не старый верный ремингтон, рассудил Гарри, на этот раз и противник — лишь досадливая, гадкая баба.

Разложив на рабочем столе ружьё, патроны и долото — для пущей убедительности, — он погасил свет.

«Одному богу известно, на что способно это животное!» — Гарри потёр ноющие голову и подбородок и представил себе довольную ухмылку арендаторши, с азартом выводящей ему возмутительное письмо. Какая хладнокровность — и это после всего, что она натворила!

Остаток вечера он провёл в мастерской, терпеливо наблюдая за происходящим снаружи в приоткрытую дверь.

Дом молчаливо таращил на него неуютные окна, пока не потонул в густом, обволакивающем сумраке. Воздух, пропитанный древесными ароматами, постепенно холодел. Редкий скворец или воробей проносился мимо, желая как можно меньше тревожить караульного в дозоре.

Небо багровело, угасая, когда Гарри распознал звук мотора почтенного форда и стиснул рукоять долота до белеющих костяшек.

Завтра суббота, у Чеза выходной, вспомнил он. А потому, пока парень тут, надо выяснить, что приключилось наверху.

— Вот чёрт! Мистер Максвелл? Что вы тут делаете?! — выбравшийся из фургона Спраут едва не выронил пакет с продуктами, когда отворилась дверь мастерской. Угрюмая физиономия солдата, освещённая ручным фонарём, мелькнула в дверном проёме. — Вы до смерти меня напугали. Что-то случилось?

Гарри дождался, пока парень приблизится, и вновь исчез во мгле сарая.

— Я намерен кое-что прояснить, — тихо начал он, когда Чез занёс ногу над порогом, — Нужно, чтобы ты поднялся на второй этаж.

— На второй? — Спраут топтался на месте. Похрустывая зажатым в руках бумажным кульком, он не решался пройти внутрь, как посетитель Овального кабинета2, который боится наследить на люксовом президентском ковре.

— Видишь ли, мисс Филлз, с недавних пор там поселившаяся, не внушает мне ни капли доверия, — усмиряя гнев, поделился Гарри. — Она всячески меня избегает, творит, что ей заблагорассудится, да ещё надумала завести собаку. Дейла, судя по всему, унесло в Айову, и связи с ним нет. Я хочу знать, кто эта женщина, и в каком состоянии находится принадлежащее нам с братом имущество.

— Понятно, — шмыгнул носом парень. Его канареечная толстовка еле угадывалась впотьмах.— Но разве она не вытянула вон всю имевшуюся на мансарде мебель?

— Очень надеюсь, что не всю, — нахмурился солдат.

Чез помедлил соображая.

— А до утра этот вопрос подождать не может, а? Я бы заехал к вам по пути в Рэймонд и… — залепетал он.

— Не может, — отрезал Гарри. — Поверь.

— Хорошо. Давайте ключ, — сдался Чез.

— Он перед тобой. Оставь провиант здесь — руки тебе пригодятся.

— Хотите, чтобы я её оттуда вынес, эту вашу мисс? — помощник усмехнулся, позабыв, что опекаемый им Рэмбо недавно чуть не придушил его за бестактные шутки, и удивлённо добавил: — Как же можно выгнать человека ночью?

— От человека в ней нет ничего, кроме имени, — процедил Гарри. — Это не женщина, а исчадие ада. Туда ей и дорога — ей и той блохастой шавке, которая, как и её хозяйка, круглые сутки не показывается мне на глаза.

— Так вы что, ни разу не встречались с соседкой этой? И собаку не приметили? Хм, не понимаю, как такое возможно. И всё же, мистер Максвелл, не стоит вам… — принялся отговаривать его Чез, но тут же запнулся.

В темноте скрипнуло инвалидное кресло. Холодный белый луч вспыхнул и пронзил мастерскую от дальней стены до рабочей столешницы, на которой поблёскивали ружьё, выложенные в ряд патроны и старое долото с блестящим кольцом на торце.

Чез скользнул растерянным взглядом по разоблачившему себя арсеналу и сощурился, когда Гарри навёл свет фонаря ему на лицо.

— Разузнай, что там происходит — и ты свободен. Лишнего не болтай. И вот, прихвати с собой хоть что-то, помимо ключа — на всякий случай.

Он накрыл ладонью долото и пододвинул его Спрауту. Тот непроизвольно отпрянул, будто солдат взял его на прицел:

— Вы серьёзно, мистер Максвелл?

— Серьёзно, — кивнул Гарри. — Обещаю, я тебя не задержу.

Чез оставил продукты в мастерской, сунул долото в задний карман бесформенных джинсов и побрёл за Гарри к дому.

Очутившись внутри, он нехотя поднялся по скрипящим ступеням.

Наверху валялись шахматные фигуры, до которых Гарри не смог дотянуться. Спраут подобрал их и спрятал в карман толстовки.

Когда обшарпанная дверь загородила парню дорогу к покоям арендаторши, Гарри потерял его из виду. Наконец Чез постучался.

— М-мисс Филлз? Я к вам по поручению владельца, — неуверенно начал он.

Комната ответила на это гробовым молчанием.

— Меня зовут Чез, Чез Спраут. Я помогаю мистеру Максвеллу...

«Чёрт подери этого малого! — сокрушался про себя Гарри, прильнув к лестничной балясине. — Кто бы мог подумать, что из бесшабашного неформала парень так быстро перевоплотится в скромного и учтивого джентльмена. Вот кому бы не помешала военная подготовка».

— Ну же, Чез, отпирай, — поторопил он вслух помощника.

Тот послушно вставил ключ в замочную скважину, но дверь не поддалась. Провозившись не меньше минуты, Спраут подытожил изнывающему от нетерпения солдату:

— Гостья поменяла замок. И ключ ваш не подходит.

Гарри досадно хмыкнул. Личность таинственной соседки интриговала его всё сильнее. Ради чего она устраивает весь этот спектакль? Как и когда умудряется проворачивать такие фокусы у него под носом? Наверняка и замок-то этот спёрла из ящика со старьём в его мастерской.

— Будь эта бандитка поумнее, она бы обзавелась новой дверью, — шепнул он себе в успокоение и громко скомандовал Чезу: — Взламывай!

— Но, мистер Максвелл, сэр. То есть, Гарри… — запротестовал было тот.

— Не вынуждай меня повторять дважды!

Парень пожал плечами, извлёк из кармана долото и, примостив его в раме на манер рычага, с силой навалился на дверь. Пяти толчков оказалось достаточно, чтобы продавить рассохшуюся доску.

Гарри поборол подступившее волнение, поднял глаза к потолку и как можно спокойнее спросил:

— Что там, Чез?

В ответ донеслось шарканье, удаляющиеся шаги, затем шаги снова стали чётче и довольная физиономия Спраута замаячила в лестничном пролёте.

— Нет здесь никого. Пара кресел в чехлах, на них фут пыли. Незастланная кровать. Большой пакет с собачьим кормом у порога. И парик, — крякнул парень, еле сдерживая смех.

— Парик? — насторожился Гарри.

— Ага. Так что дамочка ваша либо от кого-то скрывается, либо скрывает, что у неё липеция.

— Алопеция3, — машинально поправил его солдат, осмысливая услышанное.

— Вот-вот, она самая, — хохотнул Чез и добавил, спускаясь: — Но я готов поспорить, что это не мужик. Букетик свежих полевых цветов — явно женских рук дело.

— Ц-цветов? — оторопел Гарри. — Каких цветов?

— Говорю же вам, полевых. Белых, жёлтых, всяких... У зеркала, на том старом комоде. По-моему, ваша лысеющая соседка передумала от него избавляться.

Чез долго смеялся, а потом ещё что-то бормотал, возвращая солдату долото, ключ и шахматные фигуры с верхних ступеней. Но Гарри пришёл в себя, когда его помощник уже уселся в скрипучий синий пикап и завёл мотор.

— Я заеду к вам завтра. Мистер Максвелл? Эй, с вами всё хорошо?

— Да-да… Спасибо.

— И ружьё, уберите его подальше. Бьюсь об заклад, что оно вам не понадобится. Вертихвостка струсила и в срочном порядке ищет новый угол. Точно вам говорю, ага.

Гарри нахмурился и молча кивнул, а парень расплылся в сочувственной улыбке — на всегда сосредоточенном Рэмбо из Палмера нынче не было лица.

Чез пожалел, что смалодушничал. Он уже был готов заночевать у Гарри и помочь ему образумить взбалмошную соседку, как только та объявится, но озвучить свой план не осмелился. Понурый вид солдата давал понять, что эта идея вряд ли привела бы его в восторг.

Когда рокот форда стих во тьме, Гарри вернулся в мастерскую за дробовиком — надолго ли он остался один и какие ещё фокусы выкинет эта дама с собачкой, неизвестно. Он караулил её весь вечер и не мог объяснить, как она улизнула из комнаты. А может, она спряталась под кровать или притаилась в платяном шкафу? Догадался ли растяпа Чез заглянуть туда? Или, может, она выскочила в окно и скрылась в поле, просочилась сквозь стены или вовсе растворилась в воздухе, как навязчивый ночной кошмар?

На пороге дома Гарри в очередной раз посмотрел по сторонам, прислушался к темноте и запер входную дверь. Стянув с себя рабочую одежду, он облачился в чистые брюки и серую клетчатую рубаху и перебрался в постель.

Виски и челюсть у него по-прежнему гудели, на языке осел вязкий химический привкус. Он целый день ничего не ел — кусок не лез ему в горло. Нервы были на пределе, но принимать таблетки, о существовании которых разведала ловкая проныра, Гарри отказывался.

Найденные Чезом конь, слон и пешка взирали на него с края матраса. Конь уцелел, слон отделался неглубокими царапинами на боку, а вот пешке был нанесён непоправимый ущерб: её гладкая макушка превратилась в раскорёженный огрызок.

«Что дальше?» — размышлял Гарри, сжимая испорченную фигурку в ладони.

Чудачества соседки вконец его вымотали — и ни одному из них он не находил убедительного объяснения.

Сначала она послала ему приветливое письмо и выказала желание познакомиться, но в итоге проникла на его территорию, устроила бардак и принялась угрожать. Когда Гарри был уверен, что засёк её, она умудрилась выскользнуть незамеченной. А теперь ещё эта нелепость с собакой и париком.

Барышня не удосужилась перевезти сюда свои вещи, но украшает комнату цветами — в точности, как это делала мама! Откуда ей знать про такие детали, которые и ему-то всё больше являются в сновидениях? Да что за намёки, в самом деле?