Сейчас я сожалею, что никто этого не заснял, было бы очень забавно сейчас пересмотреть.

На следующий день ему было стыдно появляться на площадке, он слонялся вдалеке и ловил землероек. Животные прятались в норах. Джейси раскапывал нору, делая круглое отверстие, а затем клал что-нибудь возле выхода, чтобы выманить животное. Так он поймал четыре землеройки.

Я стал придумывать какую-нибудь хитрость, чтобы он их отпустил. Никакие уговоры на него не действовали:

— Не отпущу, я с таким трудом их поймал, ни за что не отпущу! — упрямо повторял он.

Тогда я решил, что раз его нельзя уговорить, нужно, чтобы кто-то его напугал.

И мы с моим учителем английского придумали уловку. Учитель изобразил ужас:

— О боже! Ты её трогал? Скорее иди вымой руки! Она же ядовитая! У них на теле живут опасные бактерии, ни в коем случае нельзя, чтобы она тебя укусила! У меня одного друга укусила землеройка, так ему пришлось ампутировать всю руку!

Джейси испугался и бросил землероек. Когда они пробегали мимо нас, мы с учителем испуганно завопили:

Под «делами» мамы на самом деле подразумевалась игра в маджонг, а у меня из-за работы не было времени на сына. После того, как мы услышали эту песню, Джоан перестала играть в маджонг.

Именно тогда я понял: все свои мысли, которые он хотел бы до нас донести, он облекает в форму песен, в них он высказывает всё, что хочет нам сказать.

В молодости у меня было множество увлечений. У многих знакомых были домашние животные, но мне не хотелось держать каких-то обыкновенных животных, ведь это не так круто. Поэтому мне иногда рассказывали о всяких необычных животных.

А один приятель продал мне настоящего львёнка, совсем маленького, почти новорождённого. Продавец взял с меня 10 000 долларов. Львёнок был очарователен, к тому же это весьма необычное домашнее животное. Довольный, я поселил его в офисе и каждый день кормил его, поил молоком, заботился о нём. Однажды я взял его на руки и стал трепать его за мордочку, как я люблю обычно делать. Трепал-трепал, и тут львёнок поднял свою когтистую лапку, пытаясь оттолкнуть мою руку. Видимо, он хотел этим сказать: «Ай, ну всё, хватит». Он слегка задел меня когтями, но лицо у меня во всю длину оказалось исполосовано кровоточащими царапинами.

А ведь он пока ещё такой маленький, размером с небольшую собачку. Если такое произойдёт месяца через три, когда он подрастёт, мне и вовсе не поздоровится. Я бросился звонить человеку, который продал мне львёнка:

— Хочу вам его вернуть, он мне не нужен, я боюсь держать его у себя.

В конце концов, он забрал львёнка себе, а я выбросил на ветер 10 000 долларов.

Спустя некоторое время друзья подарили мне красавца-сокола. Каждый раз, когда я находился на съёмочной площадке, он прилетал ко мне и садился на плечо, а стоило слегка тряхнуть плечом, и он улетал. Иногда он прилетал, когда я занимался монтажом, я встряхивал плечом, и он опять улетал. А потом я держал у себя пару лемуров с огромными глазами, они были очень милые. На одной из детских фотографий Джейси держит одного лемура на руке, а второй сидит у него на ноге.

А потом мне стали всё чаще сбагривать животных, я держал дома самое разнообразное зверьё: белку-летягу, белую змею, летучих мышей. Их становилось всё больше, и в конце концов я просто построил на склоне горы позади здания Golden Harvest огромный питомник, потратив 7000 долларов, и поселил их там, отведя для каждого отдельный вольер. Каждый день после работы я заходил их проведать.

И вот однажды над Гонконгом пронёсся мощный тайфун, и когда я на утро пришёл в питомник, оказалось, что они все мертвы…

Я полагал, что животные не боятся тайфунов, а на самом деле в лесах им не приходилось сталкиваться один на один со стихией. Я не подумал о том, что в лесу они могли укрыться среди деревьев, а сейчас, в клетке, им некуда было убежать, на склоне горы для них не нашлось никакого укрытия, и все они погибли от сильного ветра. А я даже не сделал для них закрытых помещений, они жили в простых клетках с прутьями из проволоки. Мне кажется, из-за того, что накануне тайфуна стояла жаркая погода, они перегрелись и потом погибли из-за сильного ветра и из-за потоков воды, которые обрушились на них. При виде их мёртвых тел я впал в глубокую депрессию и с тех пор не мог даже думать о том, чтобы держать домашних питомцев.

Потом у меня были два сенбернара. Что представляют собой эти собаки? Приходилось вставать спозаранку, я разбивал для них на завтрак шесть больших яиц и смешивал с молоком, а собаки смирно сидели в сторонке и ждали. Когда я, наконец, ставил перед ними миску с едой, они сметали всё в мгновение ока, одним глотком. На то, чтобы прокормить такую собаку, в месяц уходило около 3000 долларов.

Однажды пришёл ко мне ассистент режиссёра, а я как раз собирался выгуливать собаку. Я позвал его с собой. Общий вес обоих собак составлял более 300 фунтов, а я тогда был очень худенький. Когда мы только вышли, я вёл на поводке обоих собак, но потом одна из них остановилась, чтобы пописать, и я попросил своего спутника взять поводок от второй собаки.

Когда я поднял голову, послышался какой-то вопль, и я увидел, как мой спутник вцепился в столб, а собака изо всех сил тянет его за поводок вперёд. Он никак не мог перетянуть поводок на свою сторону и боялся отпустить столб, потому что в таком случае собака просто потащила бы его по земле. При виде этой картины я чуть не умер со смеху.

Сейчас у меня дома три собаки и две кошки, и ещё пять кошек живут у меня в офисе.

Обе мои собаки — золотистые ретриверы. Их мне когда-то давно подарили. Двор моего дома в Гонконге довольно просторный, и собакам есть где побегать. Эти крупные пёсики — родные братья, они живут у меня уже около восьми лет. Когда я в разъездах, они по мне очень скучают, а один из них, не имея возможности видеть меня чаще, даже заболел ипохондрией.

А первая собака, которая была у меня до них, уже во взрослом возрасте однажды убежала и не вернулась. Я давал объявления в газетах, обещал щедрое вознаграждение и обклеивал всю улицу её фотографиями, но мне так и не удалось её найти. В это время Джонс, собака моего друга, ощенилась, и он, видя, как я переживаю, подарил мне двоих щенков. Друг знал, как трепетно я отношусь к собакам. Я придумал им имена: одного назвал JJ (Джей-Джей), второго — CC (Си-Си). Потом, когда Джонс умерла, я решил поменять второй собаке имя, и назвал его в честь мамы — Джонс.

Ипохондрией заболел Джей-Джей. Однажды он убежал, и поймавшие его люди едва не усыпили его. Ночью наружная автоматическая дверь каким-то образом раскрылась, и, проснувшись с утра, я обнаружил, что обе собаки пропали. Я немедленно отправил всех на поиски. Спустя несколько дней нашёлся Джонс, а Джей-Джея мы безуспешно искали две недели подряд. Я был как на иголках, ведь моя первая собака сбежала и так и не нашлась, я боялся, что и Джей-Джея я навсегда потерял.

В Гонконге есть ассоциация по борьбе с жестокостью по отношению к животным, они следят за тем, чтобы домашних собак не выбрасывали на улицу. Они могут приютить потерявшуюся собаку, но если за ней долго никто не приходит, собаку усыпляют. Один коллега вспомнил об этой организации и сразу же обратился туда. Однако там ответили, что нужной нам собаки у них нет. Коллега вернулся и доложил мне о результатах. Я распереживался, и он вызвался сходить туда ещё раз: