Удивленно крякнув, Лин уставилась на зависший над ладонью комочек темных "нитей". Счастливый жук, живя короткими воспоминаниями, уже помчался к рукаву гальтовой рубашки, где и был сбит щелчком пальцев на землю.
- Закрепим, - Халахам тут же выловил прямо из воздуха проносившуюся мимо бабочку, сминая ей крылья.
Лин стоило немалых усилий загасить в себе вспышку протеста - вряд ли учителя порадовали бы еще несколько "лестных" отзывов в его сторону от вспыльчивой ученицы.
- Что мне делать с... предыдущими нитями?
- Добавляй новые к старым.
Второй раз отвести часть ликады в сторону, прежде чем чужеродная энергия влилась бы в тело, оказалось легче. По крайней мере, теперь Лайлин знала, что и как именно надо сделать. Направить встречный поток лады, сбить, смести, смыть нити в нужном направлении.
Бабочка упорхнула, а слабо светящийся комочек увеличился.
- Хорошо, - кивнул Халахам, перемещая "нити" к центру ладони. - Повторять будем?
- Нет!
Хмыкнув, даже не пытаясь скрыть иронию, мужчина пересел на корень рядом с негодующей поборницей прав насекомых.
- Тогда перейдем ко второй ступени, - невозмутимо кивнул он, приступая к разъяснениям. - Искаженные нити ликады можно и нужно исправить.
Под взглядом притихшей Лайлин из багрового комочка поплыли тонкие лучи-паутинки, растягиваясь в разные стороны, свиваясь в петли и ручьи.
- Это достигается путем придания им гармоничной структуры, - говорил Халахам, продолжая кудесничать над остатками ликады. - Сейчас энергия течет неестественно. Изменив направление каналов и точки их соприкосновения, мы исправим ток самой лады.
На ладони гальта расцвело бледно-золотистым цветком сплетение сияющих нитей. Лайлин почудилось, что вокруг ликады дрожит воздух, и за этой рябью скрывается неуловимый призрачный образ. Образ чего? - трудно было сказать...
- Сплетая ликаду, мы можем сплетать жизнь.
Не веря ни своим ушам, ни происходящему, девушка во все глаза пялилась на проявляющийся поверх ликады силуэт. Нет, это не была дрожь воздуха - это был трепет крыльев. Изумрудная стрекоза, сверкнув хитином на солнце, сорвалась с ладони и пропала из виду, унеся в себе узор энергетических нитей.
Не в силах вымолвить ни слова, Лайлин подняла благоговейный взгляд на учителя. Ей было по-настоящему страшно в эту минуту. "Да кто же он такой, в конце концов?!"
- Теперь ты.
- А?
- Вот гляди - мы примяли траву. Из нее наберешь "темных нитей". А дальше присмотришься к строению... ну, например, во-он той ромашки. И постараешься повторить ликаду.
- Но я не...
Мир скакал вокруг Лайлин и кривлялся, как скоморох. Никакой травы, ни ромашек она не видела. Не могла взять себя в руки и остановить пляску захлестывающего ее безумия. "Он создал жизнь. И считает, что Я МОГУ СДЕЛАТЬ ТО ЖЕ САМОЕ!?!"
- Что ты "не"? - вздохнул гальт. - Ничего не поняла? Присмотрись к переплетению нитей и повтори. Что неясного?
- Я же не... Не Бог, не Творец, не Создатель! - чуть не взвыла Лин.
Брови Халахама поползли вверх. Облизнув губы, он потянулся за кисетом.
- Так и я - нет, - пожал он плечами, набивая трубку.
- Нет?!
Гальт не сдержал короткого смеха.
- Никто ведь не зовет демиургом человека, отыскавшего глину, додумавшегося ее размягчить и вылепить горшок. Лада - это материал. А те, кто способен ее обрабатывать - простые горшечники.
- Слепить горшок и создать жизнь - это разные вещи!
- Не спорю. Второе - много сложнее.
- Так что же, Небесный Отец - ремесленник? - с ужасом прошептала Лайлин, чувствуя, как теряет ориентиры. - И мы можем стать ему равны, создавая ликады живых существ?!
- Ох, Лин. Я не говорил, что мы ликаду создаем - мы ее сплетаем. Берем нити, существующие вокруг и внутри нас, уже созданные, и плетем узоры. Придаем форму, позволяем застоявшейся ладе течь.
- И так можно сплести все, что угодно?
- Теоретически - да, - гальт замолчал, зажав мундштук трубки губами, достал из кармашка на поясе огниво, чиркнул кремнем. Искры послушно нырнули в чашку, и табак занялся. Пару раз пыхнув дымными облачками, Халахам закончил мысль, - Но, чем сложнее существо, тем тяжелее повторить структуру его ликады. К тому же, каждая ликада уникальна.
- То есть и возрождение мертвых...
- Нет, - гальт резко дернул трубкой, чуть не выронив, - Посмотри на меня. Запомни. Нельзя повторять то, что ушло. И дробить одну "искру" между многими живущими - тоже.
Помолчав, он добавил уже мягче:
- Горшечник может вылепить идеальную оболочку - но наделить ее разумом и душой ремесленнику не под силу.
- Вы же создали стрекозу, - не унималась Лин. - Как это понять? Вы разделили это самое... огонек? Или нет?
- Лада несет в себе искру Жизни, но в ней нет искры Сознания. Например, вода течет, но не существует. Она принимает и передает ладу, но сама не мыслит и не чувствует.
- И стрекоза... просто живет, но не осознает себя? - в голосе девушки сквозило недоумение.
- Не в той степени, как может осознавать себя и окружающий мир человек.
Халахам немного расслабился, когда прекратилось давление сердито-протестующего, и оттого - разоружающего взгляда. Позволил себе длинную затяжку. Зря. Следующий вопрос не заставил долго ждать.
- Но что, если повторить ликаду человека - ведь он будет жить?
Надсадный кашель вспугнул птиц на ветках ясеня. Поборов царапающую горло горечь, гальт отрывисто произнес:
- Так же, как стрекоза.
- То есть?
- "Это" не будет человеком во всех смыслах. Пустая оболочка. Подобные куклы - всего лишь бессмысленная трата огромного количества лады.
Лайлин затихла.
Обдумывая услышанное, скользила невидящим взглядом над полной жизни и движения цветочной поляной.
- Вам приходилось встречать таких "кукол"? - спросила она с опаской.
Халахам угрюмо промолчал, и от этого молчания девушке стало тоскливо.
Запах табака щекотал ноздри. Солнце яркими пятнами скользило по одежде, пробивалось сквозь просветы в листве. Лайлин смахнула с ноги неизвестную букашку, без капли вдохновения посматривая на темные нити ликады в примятой траве.
- А есть другие способы?
- Хм?
- Куда еще можно подевать остатки искаженных ликад?
- Вплести в Ткань, - медленно и как будто неохотно отозвался гальт.
- Что за "ткань"?
- Мировая энергетическая оболочка.
- Ого..., - Лайлин представила себе нечто вроде сверкающего купола за границей неба и облаков. - Как же до нее дотянуться?
- Сначала научись видеть. Потом сможешь осязать. И уже тогда - воздействовать.
- А как? Как мне увидеть? - Лин щурясь смотрела в слепящее небо над верхушками деревьев.
- Что ты делаешь? - нахмурился Халахам.
- Ищу оболочку... Вижу только ликады птиц.
- Тебе незачем задирать голову, Лин. Ткань рядом с нами. Вокруг нас. Часть твоей и моей ликады, например, все время находится за Тканью, - выдохнув пепельно-белое колечко дыма, гальт добавил, поясняя, - Излишек лады вытесняется вовне.
- Я... не понимаю.
Откровенно говоря, Лайлин вообще было сложно определиться с тем, что именно из вороха полученных сведений она не поняла, поэтому девушка зацепилась за последние слова:
- Излишек?
Халахам невнятно буркнул что-то, вынимая трубку изо рта, и поведя плечом на манер "а почему бы и нет", заговорил:
- У каждого мира, - мундштук трубки описал в воздухе круг, оставляя за собой сизую ленточку дыма, - существует свой предел насыщения энергией, и для любого его обитателя установлены некие границы, объем лады. Все, что выходит за рамки границ, переносится во внешние слои. За Ткань.
Внутри повисшего перед людьми дымового кольца появились колечки поменьше, и от каждого из них за черту круга протянулись тонкие нити. На концах нитей надулись белые облачка.